Времена года

Смотреть, как блики в вышине

Безмолвно тают,

И там, с собой наедине,

Скользят по краю…

Я ПОМНЮ БЕЛЫЙ ДЕНЬ…

Я помню белый день, когда на небосклон

Туманным огоньком взбираясь незаметно,

Он гонит в облака встревоженных ворон

И лижет скаты крыш малиновым рассветом.

Ещё лежат снега, ещё дерев стволы

Отчаянно скрипят морозными ночами,

И льдины над рекой развесив кандалы,

Вцепились в берега холодными зубами.

Обычный зимний день владенья сторожит,

Но в облике его безудержная старость

Проталины кладёт, и чуточку дрожит

В прищуре серых глаз февральская усталость.

К НОЧИ

Гляжу в окно. Кругом земля

Белым-бела, и зимний вечер

Прозрачный сумрак тополям

Кладёт на сгорбленные плечи.

Снегов пушистый хоровод

Кружит в безмолвии просторов,

И волочит небесный свод

Полы одежд по косогорам.

Леса нашли в объятьях сна

Уют, в бескрайние постели

Легли поля, и тишина

Качает песней колыбельной

Покой. Обнял ночной мороз

Юдоль невидимого края,

Хрустальный блеск холодных звёзд

Во тьме заоблачной скрывая.

ДУША, СОГРЕТАЯ ТЕПЛОМ

Душа, согретая теплом

И лаской солнечного лета,

Пускай не ведает о том,

Что есть зима на свете этом.

ЯНВАРСКОЕ

Белый январь отчалил,

Снежные паруса

Выгнув, в родную гавань.

Хмурые небеса

Серой тоской тумана,

Будто слюна к десне

Или котей к дивану,

Жмутся к сырой земле,

Что без конца кружится,

Задом виляя вкось,

Словно пилон блудница,

Крепко сжимая ось.

И восхищённо Млечный,

Тайно свернув с пути,

Звёздным и бесконечным

Сыплется конфетти.

ЕЩЁ ЗИМА

Наотмашь, словно горькую обиду,

И люто, как свинцовую шрапнель,

Зима бросает снежную хламиду

На чистую весеннюю постель.

Рука её костлява и жестока,

Глаза остервенело холодны,

Свирепое безумие порока

Грозит застыть безмолвьем ледяным.

Но что-то в этой злости беспощадной,

В гримасе измождённого лица,

Наполненного болью и досадой,

Даёт понять преддверие конца.

АНШЛАГ

Зимы аншлагом занедужив,

Глотаю серость февраля

И потихонечку итожу,

Чем он расстраивал меня.

Какие в нём случились бяки,

Я размышляю в час без сна,

И скоро ль нам оттенки хаки

Предъявит новая весна.

И где она, злодейка, бродит,

Когда уже давным-давно

Моё терпенье на исходе

И пахнуть вербою должно.

Но длит февраль тоску и муку,

Окрест бессилием объяв,

Крысиный яд бездонной скуки

Вливая щедро в мой коньяк.

Ещё глоток и хмель рекою

По венам хлынет не спросясь,

А там, глядишь, отрава смоет

Зимы простуженную грязь.

БЛАГОДАТЬ

Вьюга за окном ещё быть может,

Зимние метели, может быть,

Но меня ненастье не тревожит.

В этот вечер некуда спешить.

Шепчет табачок в английской трубке

Трепетным упрямым огоньком,

Будто фея в крохотной скорлупке,

Песенку чудную перед сном.

Жар печи поскрипывает мягко,

Отблеском малиновым скользя

По полу, где ластится украдкой

К валенкам невидимый сквозняк.

В сумерках цитируются Пушкин

С Вяземским — стихи под Рождество,

И ликует голосом кукушки

Полночи святое волшебство.

Птичка исчезает на пружинке,

Дверца закрывается опять,

И в потёмках медленно кружится