Времена и формы (сборник)

– Смотрите, вот я – предсказатель. У меня есть дар, и всё такое. И я впадаю в транс… Ну, это сейчас у нас есть компьютерный томограф и видеодекрипторы, а у бедного Нострадамуса были только мухоморы…

Улыбки стали шаре.

Строго говоря, они так и не сумели выяснить, чем же пользовался Нострадамус, но, в конце концов, пусть будут мухоморы. Может, кстати, он ничем и не пользовался вообще. Может… Так, стоп! Не отвлекаться.

– Ну вот. И моя мысль начинает шарить – там, в будущем. – Джошуа кивнул сенаторы Брауны. – Это как раз та часть доклада, где говорится, что предсказывать можно.

– А вторая часть? – нет, всё-таки, этот тип не может быть сенатором. Слишком прямолинеен, слишком нетерпелив. Может, кто-то из армейских?

Джошуа честно попытался вспомить, но мешанина гугловских страниц так и осталась – мешаниной. Вот ещё говорят, «разбуди меня среди ночи».

Ну и ладно.

– Я как раз собирался переходить ко второй части, – произнёс он. – Только имейте, пожалуйста, в виду, это – лишь первые данные. То, что сегодня кажется невозможным…

На этом месте, однако, его перебили.

– Вы не беспокойтесь, молодой человек, – улыбнулась председатель комиссии, Алина Кей, шестидесятилетняя глава какого-то там фонда. – Дадут вам деньги, дадут.

«Ох».

– Работа у вас интересная, – продолжила председетель, – взрывная, прямо скажем, работа… Так что, всё будет хорошо. Просто – рассказывайте.

Джошуа кивнал. Вздохнул, ловя ускользающий настрой.

– Попробую. Вот… вот ваша мысль рашит в будущем – что она ищет? Что она вообще может искать? Ведь там нет архивариуса, который сортирует события, раскладывая по кучкам, важно – не важно. Нет у событий такого ярлыка. Но кое-что, всё-таки есть. И что мы, в результате, находим? На что обращаем внимание?

– А находим мы События. С большой буквы. Яркие события. Как вы сказали – взрвные.

Потому, что это – единственный способ нащупать что-то там, впереди. Ну… пока что – единственный. То, что выделяет важные вещи на фоне всех остальных.

– И вот тут возникает проблема. Скажем… – он задумался на мгновенье. – Скажем, работы Пастера, с его вакцинами. Например. Десятки, сотни миллионов спасённых жизней. Но – было ли, точнее, если смотреть из прошлого, будет ли это чем-то ярким? Нет. Важным – да. Ярким – нет. Годы нудной лабораторной рутины, статьи в никому не интересных научных журналах…

Джошум обвёл глазами озадаченную аудиторию.

Обожаю, сказал он см себе. Обожаю этот момент, когда слушатель начинает понимать. Когда загораются глаза. Сейчас… сейчас вы у меня поймёте. Все. Даже сенатор Браун.

– А вот, если взять, например, Чернобыль, – продолжил он, – о, тут дело иное. Само по себе, событие так себе. Ни особых жертв, ни последствий… Только плохой пиар. Но мы, как раз, о пиаре и говорим… День за днём, ведь мир следит за сенсацией. День за днём, газеты раздувают страхи. Сейчас быдет второй выброс! Сейчас радиоактивное облако накроет всю Европу! Больше того, в России выпустили компьютерную игру и книжную серию – а пока человек играет, он верит! Он живёт в мире книги, или, скажем, игры. И что увидит предсказатель, попробуй он взглянуть на мир глазами этого человека?

Вот она, проблема предсказаний!

– Кстати, «чернобыльник» – это ещё одно название полыни. И когда очередной пророк вещает, что «упадёт с неба звезда Полынь, и треть людей умрёт» – что он видел? Правду? Или её отражение в массовом сознании – самом кривом из существующих зеркал?

Реальных жертв – десятки, но спроси обывателя – что за число он назовёт? Треть. Именно так. И именно поэтому, когда предсказатель видит пожар, с точки зрения отрезанного огнём человека, он воспринимает это не как «возгорание в чулане со швабрами», а как «гибель всего мира в пламени пожара».

Джошуа развёл руками.

– Казалось бы, куда дальше? – спросил он у притихшей комиссии. – Но ведь есть куда!

– Ведь нигде не утверждается, что информация вообще должна иметь связь с реальностью. Может быть, достаточно вымысла? Подумайте, майя предсказывают конец света на 2012 год, мы его ждём, снимаем зрелищный, и – для предсказателя народа майя – чертовский убедительный фильм, и не один. И просмотр фильма рождает у зрителей мощнейший эмоциональный отклик…

Который, в свою очередь, и считывают создатели предсказания о конце света.

– Самосбывающееся пророчество? – спросил кто-то из зала.

– Почти. Точнее, – Джошуа нахмурился. – Да и нет. В точности наоборот, в этом весь фокус. События-то нет. И не было, и не будет. А пророчество – есть.

– И отличить истинные события от вымышленных вы не в состоянии? – уточнила председатель.

– Пока нет. Мы работаем над этим. Можно, например, строить фильтры, отсекая сигралы, приходящие по вине… э… индустрии развлечений. Можно проводить проверку одного пророчества другим. Можно…

Спор только начал набирать силу, но госпожа председатель взяла собрание железной хваткой, и повела в нужном направлении. Джошуа поблагодарили, пообещали денег, и выставили за дверь. У сенаторов есть и другие важные дела. Ощущение было… как при недавнем резком пробуждении. Готовился, мотивацией запасался… Сказали спасибо, дали денег, прогнали прочь.

Сразу захотелось спать.

Бредя по корридору, пустому и гулкому, Джошуа вздохнул. Раньше эта маленькая победа принесла бы ему радость. Раньше… да. Но сегодня… Просто рутиные действия по инерции и без особого смысла.

Джошуа вытащил сотовый телефон и нажал на кнопку быстрого набора. Запоздало мелькнуло – не ночь ли сейчас в России? Вроде, нет… Работая с коллегами на всех континентах, как не запутаться?

– Алло, Андрей, это ты?