Время Андропова
Шрифт:
Выслушав Баскакова, Куприянов взял под защиту Андропова. Дескать, Андропов уже с ним об этом говорил и уверял, что у него дело идет к разводу с первой семьей. И в ближайшие выходной в Шуйской Чупе на даче Куприянов поговорил с Андроповым и дал дельный совет: «…не откладывая дело в долгий ящик, взять краткосрочный отпуск, поехать в Ярославль, встретиться с женой, объясниться, подать документы на развод и договориться об алиментах. Деньги на детей надо высылать почтовым переводом лично каждый месяц» [296] .
296
Там же. С. 27.
Почему именно НКВД занялся личной жизнью Андропова? Понятно, надо реагировать на поступивший «сигнал». Но откуда? Догадаться нетрудно. Оставленная в Ярославле жена Андропова Нина работала не где-нибудь,
Куприянов спас Андропова. Но каковы мотивы? Ценил Андропова или инстинктивно проявил мужскую солидарность? Сам Куприянов, и это потом стало всем известно, в личной жизни был широк. У него в посещаемых им райцентрах, и не в одном, были любовницы. Об этом говорилось в материалах Комиссии партийного контроля в 1950 году [297] .
297
Васильев Ю.А. Указ. соч. С. 341.
Отношения у Куприянова и Андропова были вполне теплыми. Будь между ними нелады, Куприянов, ничуть не сомневаясь, «утопил» бы недруга. Негоже партийцам при каждом новом назначении жен менять. С другой стороны, оказав серьезную услугу подчиненному и загасив дело, Куприянов получал обязанного ему по гроб жизни Андропова. В общем, в лице Куприянова партия закрыла глаза на то, за что рядовые партийцы, по меньшей мере, получали выговоры.
Г.Н. Куприянов
[Из открытых источников]
Нарком внутренних дел республики Михаил Баскаков, занимавшийся жалобой на Андропова, — приметная фигура. В середине июня 1940 года он был выдвинут кандидатом в депутаты Верховного Совета Карело-Финской ССР, и газета «Красная Карелия» опубликовала его биографию. Оказалось, он совершенно не знал своих родителей. Без имени и фамилии его подобрали в 1905 году в Москве и отдали на воспитание крестьянке Ефимии Баскаковой. От органов призрения на содержание ребенка она получала ежемесячно 6 рублей казенных денег [298] . В семье Баскаковых мальчика назвали Михаилом. Его приемный отец Иван Баскаков был рабочим на железной дороге. Михаил вырос и сделал неплохую карьеру в органах госбезопасности. И главное, неважно кто на самом деле Баскаков по происхождению. Важно, что он вырос и воспитывался в рабоче-крестьянской семье. Вот! И никаких вопросов о социальном происхождении и родственных связях с эксплуататорскими классами. Такой биографии Андропов мог только позавидовать. Совершенно не знать своих настоящих родителей — вот это идеал. Ему бы так!
298
Красная Карелия. 1940. 15 июня.
Статья о Татьяне Самознаевой в газете «Молодой большевик»
20 ноября 1940
[РГАСПИ. Ф. М.-1. Оп. 58. Д. 46348. Л. 13]
После начала «Зимней войны» СССР против Финляндии намеченные на декабрь 1939 года выборы в местные советы Карелии были отложены. На этот счет 5 декабря 1939 года был принят Указ Президиума Верховного Совета Карельской АССР. Но через год выборы состоялись. Андропов был выдвинут и избран депутатом Петрозаводского городского совета. А Татьяна Самознаева стала депутатом районного совета. В качестве предвыборной агитации республиканская комсомольская газета опубликовала прочувственную статью, в которой всячески превозносились ее человеческие и деловые качества, но ни словом не говорилось о погибшем муже. На фото в газете задорно-улыбчивая молодая комсомолка.
Андропов зарегистрировал брак с Татьяной Самознаевой, ставшей Андроповой, 31 марта 1941 года. Первенец в новой семье Юрия Андропова родился 18 августа 1941 года. Но случилось это не в Петрозаводске, а в Пудоже. Без малого два месяца шла война, и Петрозаводск был эвакуирован. Мальчика назвали Игорем. И уже после войны, в 1946 году, у Андроповых родилась дочь Ирина.
Предвоенный год в Петрозаводске был для Андропова периодом раскрытия его политического таланта. Он пишет статьи, публикуемые республиканской и центральной прессой, много ездит по республике, налаживая деятельность новых райкомов комсомола на территории, отторгнутой у Финляндии. Выступает все с новыми и новыми комсомольскими починами И главные темы — шефская работа и «военно-физкультурная работа». Комсомол Карело-Финской республики взял шефство над
учебным отрядом Северного военно-морского флота.Милитаризация комсомола — особая забота Андропова. В марте 1940 года в одной из своих статей он настаивал на необходимости в каждой комсомольской организации ежемесячно устраивать «военный день». Это когда юноши изучают оружие, а девушки осваивают «санитарное дело». Молодежи, говорилось в статье, надо «уметь стрелять, бросать гранаты». Андропов с гордостью писал о том, что в лыжном кроссе в честь 23-й годовщины РККА приняли участие 26 563 комсомольца — 90 процентов комсомольской организации республики [299] . Понятно, такая высокая явка обеспечивалась в «добровольно-принудительном порядке». Так шутили в народе о формально добровольных, а по сути обязательных, мероприятиях, организуемых по распоряжению сверху. «Все на лыжи» — этот лозунг Андропов выдвигал как основной для комсомольцев республики. И, конечно, походы в выходные дни с ориентированием на местности и прочими прелестями курса выживания в условиях суровой карельской природы.
299
Шлейкин Ю.В. Указ. соч. С. 36.
Одевался Андропов просто, «под своего». Часто он ходил в косоворотке и брюках, запущенных в сапоги [300] . Распространенный в то время пролетарский стиль. Андропов «горел на работе», стараясь придать пафос даже самым мелким делам и незначительным инициативам. Он продолжает публиковаться в печати. В день выборов в местные Советы в газете «Молодой большевик» 15 декабря 1940 года опубликовал статью «Великие права советской молодежи».
Позывной — «Могикан»
300
Там же. С. 29.
В конце июня 1941 года Андропов планировал выехать в Москву и по делам, и для встречи с друзьями. Все планы рухнули в один день. Начавшаяся 22 июня 1941 года война серьезно изменила повседневность комсомольской работы Андропова. Многие из его довоенных инициатив и починов теперь показались мелким и неважным делом. Наступила эпоха новой героики, на фоне которой прежняя обыденность и рутина комсомольской работы потеряли пафос. На первом плане теперь — мобилизация людей, сил, ресурсов…
Финляндия как будто выжидала, прикидывала, как лучше и когда ввязаться в германскую военную кампанию против СССР. Гитлер не отказал себе в удовольствии довести до сведения руководителей Финляндии все, о чем его просил в ноябре 1940 года Молотов. Стало понятно, Советский Союз просто так в покое Финляндию не оставит и планов своих не изменит. Это был сильный аргумент в пользу финского решения вступить в войну. Да и действия СССР в первые дни после 22 июня говорили сами за себя — опять бомбили финские города. Президент Ристо Рюти 26 июня 1941 года выступил по радио, объявив о состоянии войны между Финляндией и СССР.
В речи Рюти помимо многочисленных фактов советской агрессивности и все более и более возмутительных, необоснованных требований и претензий был пассаж о действительных намерениях Кремля в отношении Финляндии. Он подчеркнул, что после заключения мира 12 марта 1940 года Кремль не оставил своих планов уничтожить Финляндию:
«С этой целью заместитель председателя СНК и нарком иностранных дел господин Молотов на переговорах в Берлине 12–13 ноября 1940 г., т. е. только через 7 месяцев после Московского мирного договора, потребовал у Германии “свободных рук”, чтобы свести счеты с Финляндией и ликвидировать эту страну. Мы в глубочайшем долгу перед канцлером Германии за то, что он тогда решительно отклонил эти требования СССР» [301] .
301
По обе стороны Карельского фронта, 1941–1944: Документы и материалы / науч. ред. В.Г. Макуров. Петрозаводск, 1995. С. 58.
Не забыл Рюти назидательно упомянуть значимость события, случившегося 22 июня и дать моральную оценку:
«Мы не ненавидим много страдавшие и всегда угнетенные народы Советского Союза, но после всего случившегося вряд ли можно ожидать от нас, что мы наденем траурные костюмы по поводу того, что господин Молотов и вместе с ним ответственные за политику СССР круги стали сейчас жертвами своей шакальей политики» [302] .
Карл Маннергейм
302
Там же. С. 59.