Время борьбы

– Разумеется, это очень важно! И поскольку верно говорят, что человек проверяется в беде, мы все в пору запрета партии, да и потом, когда она возрождалась, проходили такую проверку. Знаем, что выстояли не все. Однако партия живёт, действует, и это – благодаря людям, которые не изменили.

– Как возрождение происходило у вас?

– Необходимость организации была очевидна. Мы искали пути такой организации в условиях запрета Компартии. Делегацией из шести человек ездили в Москву и Ленинград, чтобы установить какие-то связи. Затем я снова собрал наш актив в ДК «Строитель» и предложил, коли мы запрещены, принять участие в создании отделения Социалистической партии трудящихся. Оговорившись: как только добьемся отмены запрета, я первым вернусь в свою партию.

Меня поддержали больше трехсот человек, находившихся в зале. Послали на съезд СПТ в Москву. В результате я возглавил областное отделение этой партии: ноябрь 1991-го. Одновременно мы создали у себя отделение общественной организации «В защиту прав коммунистов», и мне тоже поручили им руководить.

– А жили-то вы на что?

– Хороший вопрос. Полгода жил на заработанное раньше. Ничем другим, кроме всех этих неотложных партийных забот, заниматься не мог. А затем пришла делегация с места прежней моей работы – попросили вернуться.

– Генеральным директором строительно-монтажного управления?

– Да, тогда оно еще называлось, как и прежде, – управление «Стальконструкция». Принял я товарищей в здании горкома, который мы удерживали за собой. Представители коллектива говорили о трудностях, о том, что дела стали ухудшаться и что желательно мое возвращение. А я ответил: пусть свое слово скажет весь коллектив. И на общем собрании проголосовали за меня.

Я вернулся. Стал работать. Но партийные дела не оставлял. А когда летом 1992-го надо было ехать на Конституционный суд в качестве свидетеля от Иркутской области, взял на два месяца отпуск без содержания. Вместе со мной полетела еще Светлана Александровна Перфильева, тоже работавшая к тому времени в Соцпартии, а до этого – первым секретарём Нижнеилимского райкома КПСС. Вот вдвоём мы и представляли иркутских коммунистов на том суде. Сказать было что!

Когда же где-то осенью нам позвонили товарищи из Москвы и сообщили, что прогнозируется положительное решение по вопросу отмены большинства пунктов ельцинских указов о запрете Компартии, радости коммунистов в Ангарске и других районах области не было предела. Начался новый период большой работы по собиранию областной парторганизации. Под девизом: каждый, кто честен, будь с нами вместе!

Создали оргкомитет областной. Меня выбрали председателем. Затем в два этапа – областная партконференция. Сперва избрали делегатов на объединительно-восстановительный съезд в Москву. А когда мы вернулись, прошёл уже восстановительный этап нашей конференции. Это было 13 февраля 1993 года.

– Именно тогда вас избрали первым секретарём обкома?

– Тогда.

– И с тех пор вы бессменно у руля областной парторганизации?

– Хотя звучит слишком красиво, но можно и так сказать.

– Вы были на партийной работе и раньше. Но ведь начинать заново пришлось в совершенно иных условиях. Так вот, если взглянуть на пройденный путь из сегодняшнего дня, какие этапы выделите?

– Про условия вы верно сказали: они для нас абсолютно иные. Была партия правящая – теперь оппозиционная, находящаяся уже столько лет в труднейшем противостоянии власти.

А если об этапах... Прежде всего, как я уже говорил, нам надо было восстановить партийные организации на местах. За год удалось это сделать во всех городах и районах. Потом продолжили работу в более мелких посёлках, в сёлах и деревнях.

Вместе с тем мы понимали: нужна трибуна для расширения нашего влияния. И в 1994 году я пошёл на выборы в областное Законодательное собрание, стал его депутатом. А на выборах в Госдуму в следующем году нашим кандидатом и затем депутатом становится секретарь обкома Вера Семёновна Савчук.

– Но вы тоже ведь были депутатом Госдумы?

– Позже, с 1999-го по 2003-й. А тогда необходимо было сосредоточиться на восстановлении и укреплении парторганизаций. Да и в Законодательном собрании области кое-что из начатого не хотелось бросать на середине.

– Что именно?

– Например, к тому времени я выступил с инициативой провести обсуждение путей развития производительных сил Иркутской области с учетом предложений различных политических партий. Помните, в советское время раз в пять лет проводились научно-практические конференции в регионах, посвященные дальнейшим перспективам их развития? Очень серьезные, с участием представителей разных министерств, ведомств, институтов, советских и партийных органов. Затем их рекомендации обобщались и учитывались Госпланом. И хотя Госплана сейчас, к сожалению, нет, аналогичный разговор мне представился полезным и в нынешних условиях.

– Ваше предложение было принято?

– Удалось доказать, что стоит такую конференцию провести. Я выступил с докладом, в котором изложил наше видение, а первый заместитель тогдашнего губернатора Ножикова сделал свой доклад. Затем, после обсуждения (собралось более трехсот человек!), создали группу по выработке рекомендаций.

И вот тут хочу отметить одно интересное обстоятельство. Как только мы начинали обсуждать какие-то сугубо практические вопросы – что называется, от земли, – весь «демократический флёр» со многих из наших оппонентов сразу спадал. И оставалась суть дела! В итоге абсолютное большинство наших предложений, которые я озвучил в докладе, прошло и было включено в эти рекомендации.

– Стало быть, с точки зрения дела хорошие были предложения?

– Получается так.

– Но сформулировать и зафиксировать дельные рекомендации – это одно, а реализовать – уже другое?

– Конечно. Областная власть, даже видя разумность и целесообразность наших предложений, в главном продолжала выполнять то, что спускалось сверху: приватизация, фермеризация, либерализация...

– Так не напрасными ли оказались ваши усилия?

– Нет! Обратите внимание на факт, о котором я сейчас скажу. Большинство той группы по выработке рекомендаций (а формировалась она в основном администрацией) в конце концов стали или коммунистами, или нашими сторонниками. Это очень уважаемые ученые, доктора и кандидаты наук, много среди них молодых. И теперь уже больше десяти лет они участвуют в разработке наших предвыборных программ, в анализе и оценке действий власти.

– Значит, поняли правильность вашей позиции?

– Думаю, да. Подготовлен и был выпущен брошюрой обстоятельный социально-экономический анализ результатов деятельности власти в нашей области за последнее пятилетие. Сейчас, к концу года, выпустим книгу о результатах этой деятельности за весь «демократический» период. Своего рода «Белую книгу».

– Каковы же эти результаты, Сергей Георгиевич?

– Печальные. Приведу несколько фактов. Вот Ангарский нефтехимический комбинат – половина работников была выброшена на улицу: из 30 тысяч человек осталось 15 тысяч. Перерабатывали 23,5 миллиона тонн нефти в год, а теперь с трудом набирают 8 миллионов. То есть осталась всего треть производства.

Ангарская швейная фабрика, где было полторы тысячи работников, в основном женщины, остановлена. В Иркутске эффективно работали станкостроительный завод, завод имени Куйбышева, заводы радиоприемников, карданных валов, «Радиан», «Эталон». Сейчас на их месте либо рынки, либо осталось около 10 процентов от того, что было в советское время. Несколько сотен предприятий области полностью прекратили свое существование.

В строительном комплексе работали более 200 тысяч человек, а осталось меньше четверти – 50 тысяч. И вот что происходит со строительством жилья. В 1990 году было сдано в эксплуатацию миллион 150 тысяч квадратных метров. А в этом году планируют сдать порядка 300 тысяч. Представляете разницу? Доходило же два-три года назад до 150–200 тысяч! Это практически десятая часть от показателей последнего советского года. Такое резкое сокращение строительства привело к бешеному росту цен на жилье.