Время Бригадиров

Пока грузились - пропал метропольский пленник - вот незадача! Как корова слизнула. Некоторые даже спросили: а был ли "мальчик"? мальчик? Ну, ясно - мальчик, было в нем что-то дитячье, не с наших мест, где всякий ребенок, как выглянет одним глазом промеж ног своей мамки - уже не ребенок, а кормилец - носи теперь корм на этого ненасытного и думай, стоило ли его строгать, чтобы так ломаться? Кто не портит, тот не делает. Без порчи и ребенка не сделаешь.

Спросили, а не может быть так, что потеряли с ним свою удачу? Кто виновен? И что с ним сделать? Если не знаешь, что сказать, а требуется - ври безбожно. На все это, на напраслицу Бригадир ответил свое: что раз удача ушла, значит, не их была. И нет ничего хуже, чем пользоваться чужой удачей: два раза провезет, а в третий - завезет. И только про себя досадовал, что не выковырял у головастого блестючку.

Можно попытаться догнать. Всяк ходящий свой след оставляет. Однако… Перепуганного долго не преследуй. Научишь храбрости, а оно тебе надо?

– Грузись! Поехали!

Как всегда, в какое бы дело не встрял, а в нем будет: где верхом, где пешком, где на карачках. Плохо, когда на карачках завершается. Много лучше такое в середке иметь, а к финалу опять начальный разгон набрать и лететь. Бригадир всегда удивлялся, как это слухи людей обгоняют? Вперед них летят. Не иначе, передает кто-то - мозги светит по всей трассе - что да как у них. Вычислил бы мудилу - мозги через ноздри высосал бы!

Понятно, что в городе, либо возле города такой же слухач - мозгами сцепились, присосались друг к другу, как уши с говорильней. Смотрящего "уши" (все сто) с базарной говорильней (тыща - не меньше!). По десять слухачей разом ему в одно ухо наговаривают, каждый свое. Как фильтрует-то? Как процеживает?

Пошли неприятности. Менты каким-то лихом проведали, что на трассу упакованные заладились. На ближайшем посту за проход по Большаку по трассе этой такую мзду зарядили, что даже Бригадир, видавший виды, крякнул в кулак и совсем уж было скомандовал - "вали!", как к этим подошел резерв, и расклад стал спорный. Подтянулись с соседних постов, как знали, да и жди, что и с городской базы…

Нетудыхата с неистребимой манерой вечно быть недовольным (как говаривал один из покойных знакомцев Бригадира) гнать негатив, при дурном расположении духа (что было, в общем-то, почти всегда), превращать хорошее в худое, а худое в катастрофу. Ни просьбы, ни тумаки исправить этого не могли. Не лучшее качество для товарища - нагонять тоску. Терпели его лишь за удивительное чутье на биологические мины, те, что невозможно уловить никаким прибором. Многие, правда, с нетерпением ожидали, когда он, наконец, напорется на что-то… но…

Зубы да губы, замок и ключ - удержу нет! Как засаду ментовскую увидел, сказал:

– Трындец!
– объявил Нетудыхата: - Не в хату нам! Всем трындец!

Едва не угадал. Чуть не впакал, урод!

В ожидании конца света и крот себе глаза выжег - конец света, дескать. И теперь ему не докажешь, что ошибся. Тут Бригадир его, болтуна этого, и оглумил. Наконец-то соображение пришло, что не предугадывает он, не предсказывает вовсе - что будет, а притягивает дурное к себе! Негатив ходячий! Еще раз по голове дали и пинка в зад - иди теперь к тем, что напротив. Внушай им свою веру! Не дошел - пристрелили. Не всосал…

Не пророк, да и не угадчик. Дыра черная! Бывает такое, дремлет-дремлет в человеке, а потом проявляется. А еще говорят, что блуждает она от одного к другому. Понятно, что сейчас на кого-то перепрыгнула, может, что на самого Бригадира, но когда еще проявится…

Всякая гордость верхом выезжает, а возвращается пешком и ковыляя. Хотя бригада вполне всерьез предлагала начать местную межклановую войну: понятно, что за свои - за кровные!
– чего только не отчебучишь! Так и этак бывает частенько: один залает впустую, остальные подхватят всерьез… Но Бригадир взялся урезонивать - не хрен было в "дурную вышибаловку" играть! Чтобы через такой заслон в Пустошку прорваться, тут надо даже не треть народа положить!

– вот те проигрышные для этого дела и сгодились бы сейчас - для общего размену. А сейчас размен не на пользу, хочешь не хочешь, четверть, а то и треть, придется сдать, да побыстрее все обделать, пока еще и налоговики про это дело не чухнули. Прочухают - все поляжем на этом шоссе древнем. Потому сдавать будем общак и с доли Смотрящего - пусть сам разбирается и назад ее требует.

Что не ментовская это доля, которую отслюнявили, а Смотрящего, сказать, разумеется, забыли - это теперь их собственные хлопоты. Самим лишь бы до города добраться, да раствориться в нем, свое кровное прикопать. Откупились. Решали настолько полюбовно - что наняли сверх две мусоровозки - уговорились, что менты охранение до самого города выделят - сопровождаловку.

На следующих постах опять попытались, было, напрячь: мол, за общий договор ничего не знаем, а проездную мзду плати, как положено, но тут уж мертво стали. Глаза поверх стволов такие, кого хошь проймет. Уже не кодла - подразделение! Молчат и смотрят. Пересмотрели. Проняли. Бригадир загордился - сколотил-таки бригаду! Можно дела делать…

А вот дальше…

Ни одной транзитной машины навстречу, ни одного двуногого, а это о чем такое говорит? Призадумались. Либо засада впереди по всем правилам, и полгорода в ней, либо городу и ментам теперь не до них.

У моста не оказалось патруля… Совсем никого! Такого в страшном сне присниться не могло - самая стратегическая точка перед городом! Сопровождалка тоже напугалась - не могло ли такое случиться, что город на них поднялся? Но ментов на месте не нашли даже прищученных. И крови не нашли. С чего смылись? Разом одно подумали. Переворот! Пересмотр дел Смотрящего! Такое и раньше бывало, потому многие знали - что делать. Тут по здоровьюсобственному и материальному благополучию: встревать или ховаться? В иное время многие бы поучаствовали, но не сейчас же, когда богатые?

Теперь всякий, кто ни встретиться - враг. По ходу пленного взяли, Бригадир его сам допрашивал - пытал, что за херня? Почему закон ушел? Ответчик нагнал тумана, должно быть, сам слухами питался, но подтвердил - Смотрящего порешили.

Теперь понятно - что дальше.

Меты, понятно, у себя будут отсиживаться, а город, понятно, собственным занят. И кругом понятливый Бригадир решил, что в город ему никак нельзя. Чужая гроза целит в то, что повыше. Падающий дворец не подпирай бревнышками. Близ Смотрящего - близ смерти. С ним ли, по его делам-хотениям, а от такого лучше держаться подальше, чтобы не оказаться впутанным… Чтобы не стать тем самым крайним, на которого центр переведут.

Лестницу метут сверху вниз, начисто (чтобы спину не подставить), до той ступени, где Бригадир, рано или поздно, а доберутся. Хотя там без него еще столько углов неповыметено, но иные пропустят. Первым делом - отстрел шестерок Смотрящего. И тут его могут запросто неправильно посчитать. Встречь пущенной стрелы камня не бросай - не попадешь, а подставишься. Заройся, стань никем в его глазах, пропусти стрелка мимо себя и… камнем в затылок. Жаль, бригадка сложилась хорошая, а придется бросить. Пора зарываться по самые жабры и ни гу-гу…

Нервотрепочный поход. Так и думалось, что с этим эропланом Смотрящий подведет под горячее…

Что тут удивительного было, кроме груза? Пленник! Да - с ним связанное. Не может ли такое быть, что не без Метрополии это затевается? Пошли слоиться странности, одна на другую. Мастер заманчивое предложение сделал, только, вот, по рукам ударить не успели. Закрутилось, вдруг, началось с ментовскими. Сейчас, вдруг, разом вспомнилось.

– Все доли от моей семерки против твоего ножа. Идет?

– Какого ножа?
– не понял Бригадир.