Время гарпий
Шрифт:
— Он меня видит? — спросила гарпия резким неприятной тембровой окраски голосом. — Ты с ним уже все решил? Камея у него?
— Нет, пока еще не решил, куда торопиться? Тебе все надо быстро, — остановил ее молодой человек. — Он говорит, будто камеи у него нет, но ведь ты сама чувствуешь, что она здесь, но хорошо укрыта от посторонних глаз. Надо решить не с ним, а с… Царицей. Может, лучше оставить его хранить камею, чтобы она не попала в чужие руки?
— Поступай, как знаешь! — по-прежнему резко ответила Окипета. — Мне все равно! Но я должна иметь гарантии, что камея не попадет к младшим музам. У меня и так сейчас много проблем. На днях мне тот, кто нынче воплощает Мельпомену, предложил мне почитать репринтное издание преподобного Кобхема Бруера. Еще и зачитал при всех: «Он как гарпия, разумею под
— Ну, они ведь не смогут доказать это в суде, — легкомысленно перебил ее молодой человек. — Однако, с какой стати начали издавать эти книги?
Он резко повернулся к старику и спросил: «У вас вижу книги Райса Берроуза Эдгара, Джона Гуиллима, Аптона, Альдрованди, Конрада Геснера, Генри Пичема… всех предыдущих владельцев камеи, все они писали о гарпиях. Но мало кто собирал библиотеку только о них, без единой вещицы, где бы содержалось вдохновение другого рода. Мне даже нет нужды заглядывать в ваш Оксфордский словарь, чтобы увидеть, где там торчит закладка. Тоже на гарпиях, верно?»
— «Гарпия — хищное жадное существо, нападающее на людей и грабящее их», — процитировала на память Окипета. — Откуда в последнее время появилось столько репринтных изданий именно из вашей уникальной библиотеки? Второго такого собрания, насколько мне известно, нет.
— Я здесь ни при чем! — вскинулся старик. — Меня тоже удивило недавно в букинистическом отделе, как юноша смотрел «Теогонию» древнегреческого поэта Гесиода, упоминавшую вас и вашу сестру — «белокурую» Аэлло. Его в Древнем Риме не все читали! Тираж пять тысяч экземпляров, почти как у порнографических журналов. Еще подумал, с какой стати их на Гесиода потянуло? А этот мальчик еще прочитал вслух своей подружке именно про вас — «Окипета дружит с ветрами и птицами, и ее быстрые крылья возносят ее высоко над землей». И все вокруг прислушались, а два покупателя молча взяли книгу античной поэзии и пошли покупать!
— Это она так на всех действует, — вскинулась женщина-птица. — Только она может написать, как все вокруг взбесились и пошли читать «Теогонию» Гесиода, это в ее стиле. А сейчас она пишет и уже знает, что мы придем к нему! Я чувствую ее смешок! Ты должен был ей помешать!
— Я сделал все, что мог, — ответил гость, нахмурившись. — У нее, конечно, никогда не могло быть этой камеи, но она как-то ведь поняла, кто перед ней, раскрыв Аэлло. Кстати, где сейчас Аэлло?
— Она с Аэллопой, — неохотно призналась Окипета. — Аэллопа еще не летает? — озабоченно спросил он.
— Нет, расплавились маховые перья, сложно восстанавливаются. Эта Сфейно обратилась в адское пламя…
— Проклятая старуха! — не на шутку разозлился молодой человек, и старик с удовлетворением почувствовал и нотку страха, который тут же отозвал в нем самом тоскливым тянущим чувством, потому что молодой человек повернулся к нему и зло произнес: «Поэтому нам надо поинтересоваться у этого смертного, как это они допустили такое?»
— Да я-то здесь при чем? — еще больше удивился старик. — Вы сами должны были хоть немного сдерживаться, не устраивать пиршество гарпий настолько открыто! Нельзя было разрушать все! Ведь даже наш отдел античности разогнали… А при нас такого не было.
— В театре уже собрались Полигимния, Мельпомена и Талия, — бесстрастно доложила Окипета. — Терпсихору удалось выжить несколько лет назад. Сирена Телксиепия сказала, что Эрато имеет в планах помочь младшим музам. Того и гляди, в театре соберется полный комплект.
— Эрато? — рассмеялся молодой человек. — Она уже сделала достаточно, чтобы о ней можно было забыть навсегда, поставив жирный крест на нашей хорошенькой музе любовной лирики. Да и Терпсихоре, чья трудовая книжка до сих пор лежит в театре, путь на его сцену закрыт окончательно. Думаю, ты как-нибудь справишься с этими тремя?
— Я бы не стал рассуждать столь категорично, — тихо сказал старик, обратив внимание, что в глазах женщины-птицы промелькнуло нечто вроде благодарности. — Возле Каллиопы появилась какая-то женщина
на Фейсбуке. Она посещает оперные форумы. Это легко отследить, — кто и где дает ссылки на «огуречный блог» Каллиопы. Она весьма последовательно привлекает Каллиопу к защите одного преподавателя центральной детской музыкальной школы, обвиненного в домогательствах к ученице.— Но ведь ее блог никто не читает, — презрительно вставил гость.
— Какая разница? — продолжил старик. — Вы же сами знаете, что Каллиопе достаточно показать написанное хотя бы одной старшей музе, чтобы оно начало работать. А как я понял, она уже нашла Клио. Это очень опасно, у нас никогда не собирались вместе старшие сестры. Позапрошлым летом, после обрушения ее блога, она пригласила к себе всех, кто помогал восстанавливать ее новый блог. Там были наши люди, они подтвердили, что к ней приезжала женщина, очень подходившая в интересах и высказываниях на Клио. Они прямо вцепились друг в друга. И эта Клио постоянно вертелась возле нее, поддакивала, всему радовалась. Потом она неожиданно явилась на суд, где доказывала, что все слова, которые не кому-то не понравились, писали в блоге Каллиопы представители спецслужб, имея доступ к панели администратора. Там все заседания, где она присутствовала, превращались в сплошную чертовщину. Вызванный прокурором эксперт, якобы проверявший компьютеры, изъятые у Каллиопы, при ней заявил, что в админскую панель может с легкостью войти «кто угодно». А перед этим он хвастал, как следил за всеми по IP-адресу. Едва его удалось привести в чувство, но все доказательства потели так, что судью пришлось в бараний рог сворачивать. Нет, это определенно она! И нет разницы, чувствует Каллиопа свою магию или нет. Когда она вместе с Клио, та всегда из-за ее спины устроит «урок истории», внушит ей уверенность. Она и блоге у нее постоянно давала какие-то исторические ссылки. Они вместе жили, вместе ели, поэтому в полной инициации Клио сомневаться не приходится. И нынче вместо этих двух муз, которыми обычно выступали нелюдимые индивиды не от мира сего, — две хитрые ушлые бабы, на которых клейма негде ставить.
— Как это вообще могло произойти? Как? — с раздражением выдохнул гость, сжимая кулаки. — Почему я все узнаю последним?
— А ты хотел это знать? — вставила шпильку Окипета. — Ты был занят самим собой, считая, что тебе достаточно флиртовать с Эрато, заранее предвкушая, как разделаешься с ней, когда ее время выйдет. Ты считал, что достаточно выставить кого-то вместо них, но ведь часики Сфейно запускаешь не ты! И что останется мне, когда она соберет всех старших муз и перешагнет через голову Эрато, как та всю жизнь блохой скакала по их головам?..
— Нет, это я вас всех должен спросить, почему она еще жива, если все так плохо? — заорал гость больше для себя, чем для присутствующих. У нее не было ни одного шанса! Я, лично я ей не оставил ни одного шанса! А вы должны были ее прикончить!
— Да она добивалась, чтобы ей объявили войну открыто! — заорала Окипета. — Я это потом только поняла, когда она Аэлло уничтожила, выставила ее на посмешище! Когда она выставила всех на посмешище, включая генерала, который лично приезжал за ее пригором на двадцать тысяч рублей! А ты в курсе, что этот судья вызывал ее после суда к себе и рыдал: «Вы поймите! Вы должны понять! Не все в наших силах!» А потом ей звонили из всех районных прокуратур и просили скинуть им на мейл ее приговор и обвинительное заключение. И ржали над нами! Ржали!
— И над ней тоже! — продолжал орать молодой человек, на бледных щеках которого от крика показался слабый отблеск румянца.
— Да кому она нужна? Она в этом раскладе вообще ничего не значила, это все понимали! — зло возразила Окипета. — Ее еще умоляли перестать под прослушку рассказывать истории про исполняющую обязанности прокурора района, которую выставила Аэлло ей вместо психиатра в психушке. — Ведь прослушкой занимаются молодые мальчики, они откровенно ржали над этими историями про пьянки прокуроров и фигурную… ерунду всякую, про «целлюлитные задницы некоторых полковников юстиции, которые они не стесняются демонстрировать молодым лейтенантам в состоянии сильного алкогольного опьянения»! Но главное, во всем Поволжье борьба с экстремизмом на ней и захлебнулась! Все под завязку наелись ее историями, которые она публиковала в Интернете!