Время камней
Шрифт:
Дьяк повернулся и начал спускаться с холма. Он направлялся к подножию башни, где зиял вход, в который втекал ручеек людей, несших корзины цветов, фруктов, вина и многое другое. Они казались странной насмешкой над усеянной трупами равниной, на которой еще были свежи следы недавней битвы. Все эти прекрасные вещи были предназначены для свадьбы. Невесту звали Маэрлинна, и это она стояла на балконе, следя глазами за своим будущим мужем.
Дьяк дождался, когда последний человек с огромным подносом фруктов скроется в башне, и тогда вошел следом. Он поднялся по широкой каменной лестнице и отпер дверь в свою лабораторию.
Дьяк прошел мимо столов и распахнул дверь на широкий каменный балкон, огороженный витыми перилами, на которых сидели крупные вороны. Птицы встрепенулись при его появлении, но не улетели, следя за ним круглыми янтарными глазами.
— Сколько пищи доставили вам глупые жадные люди, — сказал им Дьяк, подходя ближе и глядя вниз, на усеянное мертвецами поле. — Еще одна армия «вольных» полегла у стен моей башни.
Он оперся о перила и положил подбородок на сцепленные руки. Ветер трепал его длинные черные волосы и полы фиолетового плаща с серебряным шитьем. Солнце отражалось в медальонах, браслетах и вправленных в перстни драгоценных камнях.
Постояв немного, Дьяк повернулся и пошел направо, обходя по балкону башню, пока не увидел Маэрлинну, по-прежнему стоявшую у перил и смотревшую вниз. Услышав его шаги, она обернулась и двинулась ему навстречу.
— Доброе утро, — сказала она, улыбнувшись. — Ты сегодня рано встал.
— Да, нужно было впустить всех этих людей, — Дьяк помахал в воздухе рукой, — которые принесли цветы и еду.
— Очень красиво. Наша свадьба будет лучшей из всех, что я видела!
— Не сомневайся.
— Уверена, ты об этом позаботишься, — Маэрлинна положила обе руки Дьяку на грудь и внимательно посмотрела ему в глаза. — Ты ведь рад? Правда?
— Ну конечно, милая. Ты и малыш — самое прекрасное, что есть у меня в жизни. — Дьяк осторожно приложил руку к животу женщины. Она накрыла ее своими ладонями и улыбнулась.
— Осталось всего семь месяцев.
— Нужно было сразу сказать мне, когда ты поняла…
— Я боялась, что ошиблась, — Маэрлинна положила голову Дьяку на грудь. — Так лучше, чем если бы оказалось…
— Да, конечно, ты права, — Дьяк погладил ее волосы. — Пойдем в башню, я боюсь, что ты простудишься.
— Мне нельзя болеть, — отозвалась Маэрлинна, кивнув.
Они вошли в комнату.
— Ты голодна?
— Совсем нет. Но малышу, наверное, нужно много есть.
— Я прикажу принести завтрак.
— Хорошо.
Дьяк подошел к стене и позвонил в бронзовый колокольчик. Через пять минут появился человек в синей тунике, перехваченной серебряным поясом, в кожаных штанах, заправленных в высокие мягкие сапоги, и в круглой плоской шапочке с алмазным значком.
— Что желает господин? — спросил он.
— Ирвин, распорядись принести нам завтрак, — сказал Дьяк.
— Слушаюсь, — слуга поклонился и вышел.
— С тех пор как я поселился в этой башне, у Ирвина появилось куда больше обязанностей, — заметил Дьяк, садясь за
красивый резной столик и кладя руки на подлокотники просторного кресла. — Раньше он в основном помогал мне в лаборатории, а теперь на нем еще и штат прислуги.— Кажется, он доволен, — Маэрлинна пожала плечами. — Во всяком случае, не слышала, чтобы он жаловался.
— Да, Ирвин чрезвычайно предан мне, — сказал Дьяк.
— Это верно, — согласилась Маэрлинна и подошла к клетке с попугаями, подвешенной к потолку на тонкой золотой цепочке. Одна птица была зеленой с красным, а другая — голубой с желтым. — Почему мне никак не удается научить их разговаривать?
В этот момент в дверь постучали, и вошли двое слуг с подносами. На одном стояли тарелки со снедью, на другом — различные напитки. Дьяк указал на столик, и слуги поставили на него свои ноши, а затем вышли.
— После завтрака мне нужно будет отлучиться, — сказал он, наливая себе вино, а Маэрлинне золотистый шербет.
— Куда?
— По делам. Это сюрприз.
— Вижу, ты всерьез занялся подготовкой к свадьбе, — она улыбнулась. — Это будет настоящий праздник.
— Обещаю.
— Я не сомневаюсь. Хорошо, когда муж — волшебник.
— Ты думаешь?
— Разве нет?
— Возможно.
— Впрочем, ты и так… лучше всех.
— Само собой.
— Какой ты самоуверенный.
— Знаю.
Они чокнулись и выпили.
После завтрака Дьяк попрощался с Маэрлинной и отправился в лабораторию. Там он подошел к столу и наполнил водой из кувшина небольшой медный таз. Поводив кончиками пальцев по темной глади, он произнес короткое заклинание, и через мгновение в воде появилось изображение одного из подземелий башни. Со стен сочилась вода, свет пробивался через маленькое окошко наверху, забранное толстой решеткой. Из низкого хода тянуло холодом и сыростью — он вел к реке.
Дьяк начертил на воде какой-то знак, и изображение медленно поплыло ему навстречу, подземелье исчезло, и начали мелькать низкие стены коридора. Удовлетворенно кивнув, Дьяк вытер пальцы об одежду и вышел на балкон.
Еще раз окинув взглядом мертвецов и остовы их орудий, он поймал себя на мысли, что появление очередного отряда «вольных» немного развеяло его грусть. Если бы не они, он вполне мог дать волю гневу, а для этого еще не настало время. В течение последних месяцев червь едва сдерживаемой обиды точил сердце Дьяка.
Казалось, ему бы следовало радоваться тому, что у него будет ребенок, ощущать себя счастливым от того, что впервые за миллионы прожитых лет он женится. Так и было бы, если б не одно обстоятельство: живший под именем Хорга Аригана Дьяка бессмертный дух, истинное имя которого было Азгобар, бывший повелитель царства Пустоты, владыка над миллионами других духов, не мог иметь детей. Ни в этом, ни в одном из предыдущих или последующих воплощений. Это было невозможно.
Дьяк ехал на черной лошади, а Ирвин на серой. Они отправились на прогулку к морю. Погода была прохладной и ветреной. Песчаный берег блестел в лучах заходящего солнца, редкие чайки летали низко, время от времени недовольно вскрикивая. Справа, на высоком отвесном утесе, виднелся разрушенный пиратский маяк. Его когда-то построили уримаши, чтобы завлекать по ночам суда, которые разбивались о прибрежные рифы, подобно черным зубам торчавшие из воды.