Время любви

Луиза прижала загрубелую от работы ладонь ко лбу и удрученно покачала головой.

– Послушай меня, Бидди, – спокойно и уверенно заговорила она. – Не важно, узнает Глория правду или нет. Райли сейчас там, рядом с ней. Он любит ее, и он позаботится о ней. Вот увидишь.

Бидди кивнула и смахнула подступившие слезы.

– Конечно, вы правы. Надеюсь, их любовь достаточно сильна. Это важно для нас всех, потому что слишком многое сейчас против них.

Луиза достала носовой платок и вытерла глаза.

– Смотри, что ты наделала. Я сейчас расплачусь, как малое дитя.

– Луиза! – вскрикнула Бидди, перебивая добрую женщину. – Смотрите-ка, сюда едут двое, да так быстро, как будто сам дьявол их погоняет. Что-то мне это не нравится.

Пока Бидди разворачивала лошадей, Луиза выпрямилась и посмотрела туда, куда указывала няня. Она молча скомкала платок и принялась обшаривать карманы плаща.

– Что вы ищете? – удивилась Бидди. Луиза повернулась и мрачно взглянула на нее:

– Я забыла свой револьвер. У тебя в фургоне есть оружие?

У Бидди упало сердце. Она изумленно уставилась на приближающихся всадников. Уже был слышен громкий стук подков по мерзлой земле. Старуха покачала головой.

– Нет, я так спешила вчера, что не тратила лишнего времени на сборы. Господь милосердный, остается надеяться, что эти люди, кем бы они ни были, настроены дружелюбно.

Луиза нахмурилась:

– Я так не думаю. Они уже достали оружие. – Бидди взглянула на незнакомцев, которые стремительно приближались к ним, как стрелы, выпущенные из лука.

– Держитесь, – процедила она. – Я попробую от них оторваться.

«Господи, да уже почти время обедать. Неужели утро уже прошло? Когда же это случилось?» Глория потянулась, как ленивая кошечка, и взглянула на каминные часы. Сидя в ночной рубашке и домашнем платье на кожаном диване в гостиной, она мечтательно улыбалась, любуясь мускулистой спиной Райли. Одетый лишь в полотняные брюки, он склонился над огромным очагом, пытаясь разжечь огонь. «Господи, да будь папа жив, он убил бы его только за то, что мы спали вместе», – вдруг со страхом подумала она.

Эта внезапная мысль заставила ее вздрогнуть. Кожаный диван скрипнул, и Райли обернулся:

– Что, милая?

Глория покачала головой и улыбнулась:

– Ничего. Просто я… Да так. Ничего.

Райли недоверчиво нахмурился. Его застывшее, напряженное лицо выдавало волнение.

– Я просто… – Глория вздохнула, потом храбро продолжила: – Я просто подумала, что если бы… папа был здесь, он бы убил тебя за то, что ты… спал со мной.

Сказав это, Глория отвела глаза и уставилась в пол. Ее смущал неподвижный взгляд темных глаз Райли. Она понимала – он ждет, когда она выскажет ему свое мнение о прошедшей ночи.

– Я бы не позволила, – заявила Глория. – Ему пришлось бы сначала убить меня.

Райли помолчал – ему нужно было время, чтобы осознать слова Глории и оценить ее преданность и готовность сражаться за их любовь. Он широко улыбнулся, сверкнув ровными белоснежными зубами, и снова повернулся к камину.

Глория вспыхнула от изумления – ей удалось его смутить! Вот это открытие. Райли, такой огромный и сильный, теряется, стоит ему услышать хоть одно ее нежное слово. Какую же власть имеет она над ним! Минувшей ночью, когда они занимались любовью, она особенно остро почувствовала это, и вот сейчас опять.

– Я никогда не просил тебя лезть из-за меня под пули. И я буду рад, если до этого не дойдет.

Да. Теперь до этого, пожалуй, не дойдет. То, что произошло между ними, могло бы привести к кровопролитию, будь ее отец жив. Но теперь ей не придется метаться между Райли и отцом, потому что папы больше нет. Ее настоящего отца тоже нет в живых. У двух этих людей мало общего, но именно благодаря им она живет на этом свете, дышит, думает, чувствует. И их обоих лишили жизни подлые убийцы. Глория тяжело вздохнула, глядя на Райли.

Тот весело ухмыльнулся и добавил:

– Но я высоко ценю твою готовность меня защищать. – Стоило Райли улыбнуться, как печальные мысли Глории развеялись как дым. Она засмеялась и протянула ему руку. Торн шагнул к ней, но тут раздался громкий, требовательный стук в дверь. Тихое уединение влюбленных было нарушено. Глория встревоженно повернулась к двери и взглянула на Райли. Он машинально провел рукой по бедру, убеждаясь, что пояс с оружием остался в комнате наверху.

– Похоже, что-то случилось, – мрачно произнес он. Несмотря на страх, сковавший ее движения, Глория встала с дивана.

– Я, пожалуй, открою, пока не выломали дверь. Возможно, это Смайли или кто-то из его парней. – Придирчиво оглядев Райли, она подумала, что Рэнкина стоило бы избавить от подобного зрелища. Райли полуодет и вид у него хмельной от счастья. – Может, тебе стоит пойти наверх? – спросила она. Райли покачал головой:

– Нет, если это ваши люди, то они уже знают, что я здесь. Меня видели вчера, когда я проезжал в ворота. Да и Прайд простоял в конюшне всю ночь.

Райли действительно выходил ночью, чтобы поставить своего жеребца в конюшню. Только теперь Глории пришло в голову, что могли подумать ее люди, увидев лошадь Торна в деннике.

– Я это и имею в виду. Они знают, что ты здесь. – Райли застыл, глядя ей в глаза. Вспыхнув от стыда, Глория отвела глаза. Только минуту назад она сама говорила ему, что готова выступить против отца, сражаясь за право быть с ним, а теперь, когда дошло до дела, она просит его спрятаться. Ничего удивительного, что она читает в его глазах то же презрение, с каким Скитер смотрит на опостылевшую миску с едой. Вцепившись в подол ночной рубашки, Глория пробормотала:

– Извини меня, Райли. Я не хотела…

Снаружи послышались крики, в дверь начали бить ногами. Глория с ужасом смотрела, как под ударами дверь начинает поддаваться и трещать. Райли отстранил Глорию, подошел к двери и распахнул ее. В комнату ввалились Бен Торн и четверо его сыновей.

У них за спиной стояли вооруженные Хэнк Томпсон и Попе Медли. Перехватив удивленный взгляд Глории, Хэнк пояснил:

– Мы пытались остановить их, мисс Глория, но нужно было или пристрелить их, или…

– Все в порядке, – оборвала его Глория, чтобы предотвратить назревающую ссору.