Время наточить ножи, Кенджи-сан! 2

Все поддержали Сатоши аплодисментами и возгласами:

— Конечно! Мы только «за»! Покажите! Просим вас!

— Кенджи-сан умеет обращаться с ножом на уровне мастеров, которые готовили раньше, еще в период Эдо! — продолжал рекламировать меня Сатоши.

Все гости еще больше принялись меня упрашивать, и мне пришлось согласиться. Откланявшись, я зашел на кухню, попросил помощника принести рыбу и доску. Жак посмотрел на меня, стиснув губы в тонкую полоску. Я понимал, что он ревностно относится ко всему этому действу, но отказать гостям было нельзя — просто потому, что это все сейчас снимали на камеры.

Я подошел к столу, начал выбирать нож. И скривился. Всё та же дешевая дрянь, которая гнется в разные стороны, с тупой заточкой. Что ж, придется изворачиваться и обходиться тем, что есть. Я выбрал самый лучший, из того что было (если к нему вообще можно употреблять это словно, просто не самый дрянной, который мог просто не сломаться в процессе нарезки). И собрался уже было выходить обратно в зал, как Жак внезапно остановил меня, взяв за локоть.

— Стой, — он пристально посмотрел на меня таким суровым взглядом, что мне стало не по себе. — Вот. Возьми этот.

И протянул свой нож, тот самый, личный, выкованный мастером клинок.

— Но… — ошарашено произнес я.

— Честь «Белого Тигра» важнее чьих-то амбиций. Возьми мой нож и покажи им свое мастерство.

— Я…

— Бери, — с нажимом произнес Жак.

Я взял нож, учтиво поклонился повару, произнес:

— Спасибо.

А других слов у меня и не нашлось. Поступок Жака заставил взглянуть на него совсем иначе.

Я вышел к гостям. Официанты уже подготовили для меня стол, на котором лежала доска для нарезки и рыба. Журналисты развернули на меня камеры и ожидали удивительного, о чем говорил им их коллега Сатоши. Я сделал глубокий вдох и принялся показывать шоу.

Работать таким ножом было одно удовольствие. В какой-то момент я поймал кураж и начал нарезать рыбу так тонко, как только мог. Я уже не слышал удивленных вздохов журналистов, не обращал внимания, как они возбужденно шептали своим операторам: «ты заснял? Ты это заснял?». Я просто полностью погрузился в работу.

Когда последняя тушка рыбы была разделана, журналисты уже вовсю аплодировали. Я поклонился им, кивнул официантам, чтобы те разнесли нарезку.

— Ну что же, молодой человек, вам и сейчас не понравилась еда в «Белом Тигре»? — спросил блогера Датэ Кичиро, когда все было закончено. — Вы считаете, что этот человек, — он кивнул на меня, — не достоин того, чтобы готовить людям еду?

— Не то, чтобы это было плохо, — ответил тот, нарочно подняв телефон, чтобы его видели остатки тех зрителей, кто еще продолжал его смотреть. — Но можно было приготовить и лучше!

В своих глазах он явно выглядел дерзко и смело. Но со стороны это, конечно же, смотрелось печально и глупо. И камеры, конечно же, это сняли.

Вновь дзынькнул телефон — последний зритель отключился от трансляции.

— Иногда признать свою неправоту гораздо лучше и мужественней, чем самоубийственно стоять до конца, делая вид, что все в порядке, при этом понимая, что горишь в запертой комнате, — тихо произнес я, глядя на парня.

Горчица ничего не ответил. Он просто выключил онлайн трансляцию на телефоне и вышел из ресторана. В это битве он проиграл. И только сейчас понял, какова была цена этого проигрыша.

Глава 8

— У меня имеется вопрос к рекламному отделу.

Фраза прозвучала тихо, но ее услышали все. Совещание подходило к концу — тяжелое, долгое, изнуряющее совещание. И все уже мечтали лишь о том, как выйдут наконец из зала и разомнут затекшие спины. А еще нужно было успеть на шестой этаж к кофейному аппарату, где, как известно, самый вкусный кофе из всего офиса.

Все невольно обернули головы на Президента корпорации.

Господин Ямато восседал в кресле как на троне — военная выправка, орлиный взгляд. Так и не скажешь, что ему уже девяносто лет. И даже трехчасовое совещание, где все это время обсуждались сухие нудные цифры и графики, не заставило его раскиснуть, в отличие от многих.

Начальник рекламного отдела господин Иошито Окубо живо встал со своего места. Он был полной противоположностью Президента. Еще молод, но на лице уже видна сеть старческих морщин, взгляд потухший, сутулый. Казалось, он словно устал от жизни.

— Да, господин Президент? — произнес Иошито.

— Вы когда создаете рекламную компанию, почему со мной этого не согласовываете? Я же просил вас, чтобы все проекты проходили только через меня.

— Так мы согласовываем, — ответил Иошито. — Абсолютно все проекты мы отправляли вам. И вы их согласовали.

— Ничего не понимаю. А как же этот проект?

Президент поднял со стола пуль, включил телевизор.

— Знакомьтесь, это Кенджи Мураками, молодой шеф-повар, сердце и душа ресторана «Белый Тигр», — сказал диктор утренней программы. На экране показали кадры со вчерашнего обеда. — Его руки, словно танцующие бабочки, превращают обычные продукты в настоящие произведения искусства. Каждый взмах ножа — это мелодия, а каждое блюдо — симфония вкусов. Мураками — настоящий виртуоз на своей кухне. Его блюда — это не просто еда, это эмоции и целое путешествие в мир вкуса. Тончайшие сочетания ингредиентов, изысканные соусы, безупречная подача — все это делает его кулинарные творения поистине незабываемыми. В преддверии визита высоких гостей IT-форума рестораны, типа «Белого Тигра», готовы встретить всех и удовлетворить даже самый изысканный вкус. И мы рады, что у нас есть достойные претенденты на право кормить гостей.

— Это был девятый канал, — произнес Ямато. И нажал на другую кнопку пульта.

— Талант Мураками заключается не только в создании уникальных вкусовых сочетаний. Обратите внимание на его технику нарезки. Каждый разрез точен и уверен, словно удар меча самурая. Это настоящее искусство, которое завораживает и вдохновляет. Организованный обед в «Белом Тигре» был ответом на видео, которое снял известный молодежный блогер, выступающий под псевдонимом Мистер Горчица. И ответ этот был убедительным и сильным.

— А это тринадцатый канал, — добавил Ямато. — А вот газета «Токио симбун». Тут на второй полосе про обед в «Белом Тигре» написано, причем очень много и подробно. В том же положительном, я бы даже сказал хвалебном ключе. И об этом всем я ничего не знаю. Оказывается какой-то блогер снял про нас не очень хорошее видео. А этот Мураками заступился за ресторан.

— Он просто в пух и прах разнес этого выскочку из «Острого вкуса»! — улыбнулся Иошито.

— Это хорошо, — кивнул Ямато, но на лбу вдруг показалась морщинка — плохой знак. — Только вот почему честь «Белого Тигра» и всего «Спрута» всего лишь отстаивает один парень, который в должности простого клерка ходит? Где все это время были вы? Парень один в короткие сроки разработал план и ответил за всех нас. Да так ответил, что о нем новостные сюжеты снимают и в газетах пишут! Если не ошибаюсь, но чтобы такой положительный сюжет в новостях вышел нужно выложить круглую сумму?

Начальник рекламного отдела кивнул.

— А парень умудрился сделать это бесплатно! Ну, что вы молчите? Мне дешевле будет уволить весь рекламный отдел и этого Мураками поставить вместо всех вас. Сколько я только на одних зарплатах сэкономлю?

Иошито стыдливо опустил голову.

— Судзуки Масао, это же твой подчиненный?

— Так точно.

— Повезло тебе, хорошего кадра урвал. Твоя идея была с организацией обеда?

— Я… — Судзуки запнулся. Он конечно же хотел сказать что только его, что это все придумал он сам, чтобы забрать лавры гениального стратега и победителя себе. Но не смог. Взгляд Ямато, острый, пронзительный, от которого не ускользнет ничего и который, кажется, может распалить мокрые ветки, не дал ему этого сделать. — Нет, идея была не моя. Мураками спросил разрешения у меня, но точного плана я не знал. Просто я не думал, что так все далеко пойдет и завернется.