Время наточить ножи, Кенджи-сан! 5

— Что ты знаешь о Сато? — спросил я, мой голос был как лезвие. — Кто подсыпал яд? Ты? Или кто-то с такой же татуировкой? Говори, или я сдам тебя Кобаяши, и посмотрим, как долго ты продержишься в участке.

Его лицо побледнело, и я увидел, как его маска начинает трещать. Он знал Кобаяши — или боялся того, что тот мог сделать. Его губы задрожали, но он покачал головой.

— Я… я не могу, — выдавил он. — Не могу тебе все рассказать. Не сейчас. Пожалуйста… отпусти меня.

Я не отпускал, чувствуя, как ярость и нетерпение борются внутри. Он был ключом — к Сато, к «Спруту», к року, который преследовал меня. И я собирался выжать из него всё, что он знал.

— Говори, — прорычал я, мой голос был тяжёлым, как бетон. — Кто стоит за этим?

Он молчал, его глаза метались, но я заметил, как его плечи опустились. Он был на грани. Я вытащил телефон из кармана, не ослабляя хватки, и поднял его так, чтобы он видел экран.

— Один звонок, — сказал я, мой голос стал тише, но холоднее. — И мой охранник, Волк, переломает тебе все кости. Он любит это дело и сделать так, что ты услышишь каждый хруст своих косточек. Ты не выйдешь из этой подворотни, пока я не получу ответы. Выбирай быстро.

Его лицо побледнело, глаза расширились, и я увидел, как страх наконец сломал его. Он сглотнул, его голос дрожал, когда он заговорил.

— Хорошо… я всё расскажу, — выдавил он, его слова были едва слышны. — Но это подпишет мне смертный приговор. Ты не понимаешь, во что ввязался.

Я не шевельнулся, мой взгляд впился в него, как крюк.

— Говори, — повторил я. — Что ты хотел в Киютсу? Зачем следишь за мной?

Он глубоко вдохнул, его руки дрожали, но он начал говорить, его голос был хриплым, как шёпот из могилы.

— Я хотел встретиться с тобой в Киютсу, чтобы предупредить, — сказал он. — О Сато. Его собирались убить, в твоём ресторане. Я знал, что готовится, но не знал деталей. Просто хотел предупредить. Я думал, если ты будешь наготове, ты сможешь это остановить. Но ты не пришёл… и всё случилось.

— Просто предупредить? С какой стати?

— Просто я… — он запнулся и опустил взгляд.

И я вдруг понял — он работал раньше в «Спруте». Работал честно и верно и эта верность не давала ему покоя даже сейчас, поэтому он и хотел предупредить.

Мои кулаки сжались сильнее, я почувствовал, как ярость и вина смешались внутри. Я не пошёл на ту встречу, решив, что это ловушка. И Сато умер. Но я не дал ему остановиться.

— Кто это сделал? — спросил я, мой голос был как удар. — Кто подсыпал яд? И почему ты следишь за мной теперь?

Он поднял взгляд, его глаза были полны ужаса, но он продолжал.

— Я слежу, потому что они не закончили, — сказал он. — Они готовят ещё одну провокацию. Что-то большее, чем Сато. Я пытался узнать больше, но…

— Кто «они»? — рявкнул я, теряя терпение. — Назови имена!

Он открыл рот, его губы задрожали, и я увидел, как он набирает воздуха, чтобы заговорить. Но в этот момент тишину подворотни разорвал резкий хлопок. Выстрел. Тело парня дёрнулось, кровь брызнула на стену, и он обмяк в моих руках, его глаза застыли, пустые и мёртвые.

Я инстинктивно пригнулся, прикрываясь его телом, как щитом, и бросил взгляд в глубину подворотни. Тёмная фигура, едва различимая в тенях, мелькнула у мусорных баков — высокий силуэт в длинном пальто, с пистолетом в руке. Я напряг зрение, пытаясь разглядеть лицо, но он уже развернулся и рванул прочь, его шаги заглохли в шуме улицы.

Раздались поспешные шаги.

Я обернулся, готовый к бою, но это был Волк. Его массивная фигура появилась из тени, глаза сузились, как у хищника, почуявшего кровь. Он двигался быстро, но бесшумно, несмотря на свой размер. Я понял, что убийца сбежал не просто так — он увидел Волка, и это спугнуло его. Нобору остановился рядом, его взгляд упал на тело, затем на татуировку осьминога. Его лицо стало жёстче, но он не выглядел удивлённым.

— Что случилось, Кенджи-сан? — спросил он, его голос был низким, но в нём чувствовалась тревога. Он кивнул на тело. — Это тот, за кем ты гнался?

Я кивнул, всё ещё переводя дыхание.

— Он знал, кто убил Сато, — сказал я, мой голос был хриплым. — И что-то о новой провокации. Но его заткнули. Навсегда.

Волк бросил взгляд в конец подворотни, где скрылся убийца. Его кулаки сжались, и я увидел, как мышцы на его шее напряглись.

— Я его догоню, — прорычал он и рванулся вперёд, его шаги загрохотали по асфальту, как удары молота.

— Нобору, стой! — крикнул я, но он уже исчез в тенях, двигаясь с ловкостью, которой я не ожидал от человека его комплекции. Я знал, что это бесполезно — убийца получил слишком большую фору, а улицы Токио проглотят его, как лабиринт. Я опустился на одно колено рядом с телом, заставляя себя сосредоточиться. Волк сделает, что сможет, но мне нужно было найти хоть что-то — зацепку, улику, что угодно.

Я осмотрел парня. Его глаза застыли, открытые и пустые, кровь пропитала куртку, но я заставил себя действовать методично. Проверил карманы — ничего, только мятая пачка сигарет и зажигалка. Ни телефона, ни бумажника, ни записки. Его одежда была простой, без меток, а татуировка осьминога оставалась единственным намёком на его связь с делом. Я сжал челюсть, чувствуя, как разочарование сдавливает грудь. Он был ключом, и кто-то оборвал эту нить одним выстрелом.

Тяжёлые шаги вернулись, и я поднял взгляд. Волк стоял в нескольких метрах, его грудь тяжело вздымалась, а лицо было мрачнее тучи.

— Ушёл, — сказал он, его голос был полон злости. — Растворился в переулках. Я проверил два квартала — ничего. Он знал, куда бежать.

Я встал, вытирая руки о пиджак, хотя они были чистыми. Мои мысли крутились, как вихрь. Убийца был профессионалом — точный выстрел, быстрый уход. Но Волк спугнул его, и это дало мне шанс. Волк практически спас меня, ведь следующая пуля могла оказаться моей.

Однако я все же успел кое-что узнать. Незнакомец сказал о провокации, о том, что «Спрут» всё ещё под ударом. Я должен был предупредить Акико и разобраться, кто стоит за этим.

— Надо звонить Акико, — сказал я, вытаскивая телефон. — И убираться отсюда, пока копы не нагрянули.

Волк кивнул, его взгляд всё ещё был прикован к телу. Татуировка осьминога молчала, но я знал, что она приведёт меня к ответам. Рано или поздно.

* * *

В кабинете старшего детектива Кобаяши было душно, несмотря на открытое окно, через которое доносился шум вечернего Токио. Лампа на столе отбрасывала резкие тени, подчёркивая глубокие морщины на лице Кобаяши и его тяжёлый, почти хищный взгляд.