Время наточить ножи, Кенджи-сан! 5

Сначала пришло лёгкое покалывание в губах. Масахиро нахмурился, потёр рот тыльной стороной ладони — наверное, соус. Но потом покалывание поползло дальше, к языку, к горлу. Сердце заколотилось быстрее, в груди сжалось. Он кашлянул, пытаясь отмахнуться от странного чувства, но ноги вдруг онемели. Тарелка выпала из рук, звякнув о стол, и ломтики фугу разлетелись по скатерти.

— Такаши… — прохрипел он, хватаясь за горло. Охранник рванулся к нему, но Масахиро уже сползал со стула, глаза закатились. Зал замер, чей-то крик прорезал тишину.

Масахиро Сато был мертв.

Глава 2

Совещание тянулось целую вечность. Я сидел во главе стола, слушая, как главы отделов зачитывают свои доклады: продажи, поставки, планы по новым ресторанам. Цифры, графики, чьи-то оправдания — всё сливалось в гул, пока я пытался не думать о застопорившейся идее с катерами. Ичиро поймал мой взгляд пару раз, но молчал — он знал, что я не в настроении. Когда всё наконец закончилось, я махнул рукой, отпуская всех, и остался один, глядя на пустой экран проектора. Надо было собраться. «Спрут» не ждёт, пока я разберусь со своими мыслями.

Дверь конференц-зала скрипнула, и я поднял глаза. Нобору Морито — Волк — стоял на пороге. Его лицо было хмурым, как туча перед грозой, и я сразу понял: что-то случилось. Он никогда не выглядел так, если дело не было серьёзным. Я выпрямился в кресле, чувствуя, как напряглись плечи.

— Нобору, что стряслось? — спросил я, стараясь держать голос ровным.

Он подошёл ближе, закрыл дверь за собой и остановился у стола. Его глаза, обычно холодные и цепкие, сейчас были тёмными, будто он сам не хотел верить тому, что собирался сказать.

— В «Белом Тигре» беда, Кенджи-сан, — начал он тихо. — Масахиро Сато умер.

Я замер. Имя ударило, как молния.

— Тот самый? — переспросил я, уже зная ответ. — Который не давал нам лицензию на ловлю?

— Да, — кивнул Волк, и его лицо стало ещё мрачнее.

— Что случилось? Сердце? Приступ? — я пытался найти хоть что-то простое, понятное. Сато был не молод, стресс, работа — всё могло быть.

Нобору покачал головой, и его голос упал почти до шёпота.

— Нет. Отравился рыбой.

Я уставился на него, чувствуя, как кровь стынет в жилах. Рыба. В моём ресторане. В «Белом Тигре». Масахиро Сато, человек, который держал нас за горло, мёртв. И это не случайность — я видел это в глазах Волка. Что-то тёмное, как морская глубина, начинало подниматься вокруг «Спрута», и я не был уверен, готов ли к тому, что оно принесёт.

Я уставился на Волка, моргая, как будто он сказал что-то на другом языке.

— Это что, шутка такая? — вырвалось у меня, и я даже усмехнулся, ожидая, что он сейчас расслабится и скажет, что разыграл меня.

Но Волк не улыбнулся. Он шагнул ближе, упёрся руками в стол и посмотрел прямо в глаза.

— Не шутка. Он мёртв. Прямо в ресторане. Не успели помочь. Отравился почти мгновенно.

Усмешка сползла с моего лица. Я откинулся в кресле, чувствуя, как кровь стучит в висках.

— Нобору, ты серьёзно? — я повысил голос, вставая. — Отравился? У нас? Это же бред! Наши повара фугу сто раз проверяют, ты сам знаешь!

— Знаю, — он не отвёл взгляд, но голос стал ещё суше. — Но он мёртв, Кенджи-сан. И это факт.

Я прошёлся по кабинету, потирая затылок. Мысли путались.

— И что теперь? — спросил я, остановившись перед ним. — Что говорят?

— Пока мало что, — ответил Волк. — Но у входа в офис уже детектив. Хочет с тобой говорить.

Я выдохнул, чувствуя, как пол уходит из-под ног.

— Детектив? Уже? — я посмотрел на него, ища хоть намёк на то, что это всё не так серьёзно.

— Да, — Нобору выпрямился, скрестив руки. — Не дать ему пройти? — добавил Волк, скрестив руки. Его тон был таким, будто он уже прикидывал, как развернуть незваного гостя.

— Почему? — вырвалось у меня, и я даже слегка отшатнулся. — Напротив, пригласи. Мне скрывать нечего.

Нобору не двинулся с места, только посмотрел на меня долгим взглядом, как будто взвешивал, стоит ли говорить дальше. Потом вздохнул, словно смирился.

— Ситуация двоякая, господин Кенджи-сан. Щекотливая, — произнёс он, выделяя каждое слово. — Хочу лишь напомнить, что умерший не давал вам лицензию. А потом вдруг умер. В вашем же ресторане.

Я провёл рукой по лицу, пытаясь собраться. Это и в самом деле выглядело паршиво. Слишком паршиво.

— Я всё понимаю, Нобору, — сказал я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Но убивать его так открыто? Это слишком глупо. Если бы я хотел его убрать, то уж точно не в своём ресторане, не рыбой, которую проверяют сто раз. Поэтому нам и нужно донести это до детектива. Прямо сейчас. Впусти его.

Волк кивнул, но в его глазах мелькнула тень сомнения. Он развернулся к двери, бросив через плечо:

— Как скажешь, Кенджи-сан. Но будь осторожен. Этот детектив не из тех, кто верит на слово.

Я смотрел, как он выходит, и чувствовал, как тишина в кабинете становится гуще. Детектив. Сато. Рыба. Всё это складывалось в пазл, который я пока не мог разгадать. Но одно я знал точно: «Спруту» только что бросили вызов, и я не собирался отступать.

* * *

Я всё ещё переваривал слова Волка, когда дверь кабинета открылась снова. Нобору вошёл первым, за ним шагнула девушка — и я невольно замер. Она была молода, лет тридцать, может, чуть больше. Тёмные волосы собраны в аккуратный пучок, строгий серый костюм подчёркивал стройную фигуру, а в глазах читалась стальная решимость. Я ожидал увидеть кого угодно — пожилого детектива с усталым взглядом, как в фильмах, или сурового мужика с папкой улик, — но не её. В Японии женщине пробиться на такую должность почти нереально. Практически невозможно. А тут… Это говорило о многом: железный характер, острый ум и, скорее всего, упрямство, с которым мне придётся считаться. Я понял сразу — с ней нужно держать ухо востро.

— Господин Кенджи-сан, — сказал Нобору, отступая в сторону. — Это детектив.

Она кивнула ему и шагнула вперёд, протягивая руку. Её движения были точными, без лишней суеты.

— Детектив Акико Танака, отдел расследований, — представилась она. Голос был спокойным, но с лёгкой хрипотцой, как будто она привыкла говорить так, чтобы её слушали. — Мураками Кенджи, верно? Управляющий «Спрута»?

— Да, Президент, — я пожал её руку, стараясь скрыть удивление. — Присаживайтесь.

Она села напротив, положив на стол тонкую папку. Я бросил взгляд на Нобору — он остался у двери, скрестив руки, — и повернулся к ней.