Время олимпийских рекордов

— Сеньорита может рассчитывать на повторное свидание?

— Дай я подумаю, — я сделал задумчивый вид, за что получил укус на руке.

— Ай! Больно!

— Ещё раз подумайте сеньор, — на меня с лукавством посмотрели тёмные глаза.

— Только через три дня, — прикинул я в уме, — устроит?

— Конечно, — она ласково провела ладошкой по паху, — тогда ещё разок и уходим?

— И вот как против такого устоять, — повторил я вчерашнюю фразу, получив в награду страстный поцелуй.

Единственное, что меня слегка беспокоило, так это то, что мы занимались сексом без презервативов почти всю ночь, но слабая надежда на то, что девочки все проходили медицинский осмотр перед попаданием сюда, у меня была. К тому же я собирался спросить об этом на второй встрече, так как разрушать очарование этой, такими вопросами, было уже поздно, думать об этом нужно было вчера.

Выглянув в коридор и удостоверившись, что ранним утром мы с ней тут одни, мы поцеловались и разошлись. На завтраке после случившегося ночью я сидел с такой тупой улыбкой, что даже Кузнецов сказал, что медаль конечно медалью, но собраться мне нужно, поскольку сегодня квалификации и четвертьфиналы на 200 метров, а завтра так и вообще безумный для меня день, поскольку были полуфиналы и финалы на 200 метров и почти сразу же квалификации на 400, никто меня жалеть не собирался и заявили на обе эти дисциплины, как и на эстафету 4 по 100. Хотя там я видел сам, выкладываться мне не стоило, у нашей команды не было ни единого шанса, как бы быстро я или Владислав не пробежали свои участки.

Ещё мне очень хотелось почитать вчерашние газеты, но я решил не портить себе настроение перед бегом, вчерашнего хватило. Поэтому позавтракав я отправился в знакомое кафе.

— Сеньор Иван! — хозяйка выбежала и всплеснула руками, — как же я счастлива за вас! Поздравляю!

— Спасибо сеньора Катарина, — я дотронулся губами до протянутых пальцев, — угостите меня вашим замечательным кофе и эклером?

— Конечно сеньор Иван! Присаживайтесь на своё место.

Вскоре она присоединилась ко мне и мы, попивая кофе поболтали о пустяках, перетирая новости из газет и околоспортивные темы, расставшись полностью довольные друг другом. Вернувшись к себе, я стал собирать вещи, поскольку через час нужно было ехать на соревнования.

***

Моё появление на стадионе вызвало бурные овации, и я благодарил зрителей за тёплое приветствие, идя к своей дорожке, чувствуя при этом по неге и усталости во всём теле, что подобный ночной секс марафон точно был плохой затеей. Вчерашние потраченные силы на 100 метров, а также целя ночь жаркого и разнообразного секса привели к закономерным результатам — я прибежал третьим, с трудом квалифицировавшись.

Это весьма меня расстроило, и я вернулся в раздевалку не в духе.

— Вань, что случилось? — возле меня плясал обеспокоенный Кузнецов, — травма?

— Если и травма, то только душевная Сергей Ильич, говорил же не нужно было вчера так допоздна отмечать, рано ещё, — спихнул я проблему с больной головы на здоровую.

Он тут же начал сетовать, говоря, что да я прав, следующий раз нужно лучше думать, и просил меня поднапрячься и в четвертьфинале, поскольку чёрт с ними с рекордами, нужно хотя бы попасть на завтрашние полуфиналы. С трудом, но это мне удалось, хотя стадион уже вяло реагировал на мои попытки с ним взаимодействовать, отдав своё внимание американцам, показавшим очень хорошее время. Да уж, любовь толпы всегда слишком переменчива.

Вечером я решил дать себе отдохнуть, даже не пойдя на тренировку, но тут снова появилась Мария и попросила меня помочь ей. Поскольку мы ясно договаривались вчера встретиться только через три дня после соревнований, колокольчик тревоги зазвонил у меня в голове. Сделав вид, что обрадовался, я поцеловал её и мы пришли в ту же незанятую квартиру, что и вчера, а я дождавшись, когда она останется голой, сел рядом и спросил.

— Сколько тебе заплатили?

Потому как она вздрогнула и испуганно отшатнулась от меня я понял, что моя догадка верна. Кто-то хитрожопый решил меня вывезти из игры таким нетривиальным способом, и главное ещё такого исполнителя подобрали, который мне очень нравился.

— Иван? Я не понимаю о чём ты! — попыталась возмущаться она, но я видел, как она напугана.

— Эх Мария, а ведь ты мне и правда нравилась, — я разочарованно покачал головой, вставая.

— Сеньор Иван! — она тигрицей бросилась ко мне, вцепившись в руку, — умоляю вас не уходите, иначе они его убьют.

— Кого? — не понял я.

— Моего младшего брата, — на её глазах появились слёзы, — его похитили, а родителям бандиты оставили сообщение, что если я не соблазню вас и не буду спать каждый день до окончания соревнований, то они его убьют.

Я удивлённо на неё посмотрел, думая, что она так хочет меня обмануть, но нет, по лицу и тому испугу с которым она хваталась за меня, не позволяя выйти из комнаты было видно, что переживает она и правда не за себя.

— Вот что Мария, — принял я решение, — сейчас давай иди к тому, кто вам это сказал, и скажи, что у тебя важные сведения, чтобы тебя отвели к похитителям брата.

— Зачем сеньор? — удивилась она.

— Узнаешь в каком доме его держат, думаю вряд ли его увезли далеко от Олимпийской деревни, им нужно контролировать тебя, и чтобы родители не заявили в полицию, временами показывая его живым и невредимым. Возить его откуда-то далеко было бы не очень разумно.

— А дальше что сеньор Иван? — она снова крепко сжала мою руку, — в полицию я не пойду, они не будут сейчас заниматься такой мелочью, а бандиты могут убить брата если узнают, что я туда ходила.

— Тебе этого и не нужно, встретишься с главным, запомнишь место, убедишься, что брат жив и скажешь бандитам, что если они не отпустят мальчика, то делом займётся русское КГБ.

— Что это такое? — удивилась она.

— Если они тоже не знают, как и ты, то это будет их ошибкой. Одевайся и иди, главное запомни место.

— Вы правда поможете мне сеньор Иван? — на глазах красавицы появились слёзы, — я ведь вас обманула.

— Скажем обманула ты весьма приятным способом, так что давай, одна нога тут, вторая там, — она недоумённо на меня посмотрела, поэтому пришлось ещё и объяснить смысл русской пословицы.

Вытирая слёзы и одеваясь, она вывела меня из квартиры, и мы расстались. Я же пошёл навёрстывать упущенный отдых, встав только под вечер, а Мария так сегодня и не появилась.

На следующий день её снова не было, что заставило меня волноваться, и на соревнования я поехал с тревожным сердцем, поэтому в полуфинале я не смог войти в своё отрешённое состояние и прибежал третьим, вызвав тревогу уже в стане тренеров. Все не понимали куда делся мой недавний задор и списывали то на усталость, то на внезапно начавшуюся звёздную болезнь. Понятное дело обо всём случившимся я не мог им рассказать, поэтому переживания со временем только усилились, мои в том числе.

Время финала стремительно приближалось, и я с большим волнением за жизнь девушки пошёл в комнату ожидания, прекрасно понимая, что в таком состоянии, о первом месте можно было точно забыть. Внезапно одна из адъютантов, стоящих в коридоре, внимательно посмотрела на меня, затем взяла за руку и вложила туда что-то маленькое. Не подав вида, я прошёл в комнату с остальными атлетами и там встав в уголке, открыл ладонь, увидев в ней небольшой клочок бумаги.

«Со мной всё в порядке, встретимся вечером. Мария», — значилось на нём на испанском.