Время собирать камни

Буквально через пять минут я услышал, как сигналы сирен стали такими громкими, что стало понятно, что машины рядом со мной и тут же раздался голос.

— Сэр, это полиция! Не стреляйте!

— Я убрал оружие! — крикнул я.

Почти тут же появилась рука в синей форме и выбросила труп из машины, а затем с помощью мультитула перерезала ремень.

— Как вы сэр? Всё в порядке? — спросил меня обеспокоенный полицейский.

— Спасибо офицер, но бывало и лучше, — честно признался я, поскольку болела голова, грудь, скорее всего были сломаны рёбра, а также возможно пострадала ещё и левая рука. Об этом я тоже ему сказал.

— Сейчас будет скорая, сэр. Потерпите, — сказал он.

— Офицер у меня просьба, можете попросить диспетчера позвонить по одному номеру, это начальник моей службы охраны, он приедет, поможет забрать мои вещи и в целом облегчит вам работу.

Услышав об этом, полицейский удивился, но затем присмотрелся к залитому кровью лицу.

— Вы Иван Добряшов! — узнал он меня, — мой сын ходит в вашу школу бега!

— Это прекрасно, — улыбнулся я через силу, — бег — это всегда хорошо. Оставьте пожалуйста моему главе охраны номер своего значка, я обязательно познакомлюсь лично с сыном человека, который меня спас.

— Что вы сэр, — полицейский мгновенно смутился, и покосился на трупы, — вы и сами со всем справились. Представляете — это второе такое нападение за сегодня! Мексиканцы пытались полчаса назад ограбить старика с сыном, тот всех застелил, не моргнув и глазом, а потом по словам свидетелей, спокойно сел в машину и уехал.

Я хмыкнул, поскольку в голове мелькала мысль, а не Судоплатов ли устроил мне эту подлянку, а теперь после слов полицейского всё оказалось просто, видимо кто-то из банка навёл их на нас, раз так оперативно среагировали бандиты на появление огромной наличности в руках, как они думали, простых граждан.

— Не могу сказать, что мне их жаль, — сказал я вслух, — находясь в таком состоянии. Я почему-то перестал чувствовать левую руку офицер.

— Я потому и боюсь вас трогать сэр, и тем более вытаскивать, — признался мне обеспокоенный полицейский, — у вас кости торчат наружу на ней.

– А-а-а, — понятливо кивнул я, поскольку этого не видел.

— Слава Богу, вот и скорая, — облегчённо сказал он, давая профессионалам подойти ближе. Те опустили носилки рядом с машиной, вкололи мне обезболивающее и когда я перестал чувствовать своё тело целиком, они аккуратно, с помощью пожарных и их гидравлических тисков, извлекли меня из машины. Почти сразу положили внутрь скорой, и я поехал по городу, часто теряя сознание.

— Не волнуйтесь сэр, раны некритические, через пару месяцев будете как новенький, — поддерживал меня словами врач.

Я же, впервые в жизни почувствовал, что ускоренной регенерации, дававшей мне раньше больше уверенности в своих силах, больше нет, а потому не был столь уверен в его прогнозе. Но прав оказался он, в больнице я попал в руки опытных врачей, которые за пару часов сложили мне руку обратно, одели сдавливающий корсет на сломанные рёбра, а на голове появилась уродливая шапочка из бинтов, поскольку голову тоже зашили. В таком состоянии меня перевели в отдельную палату, поскольку тоже узнали кто я, да и Джон постарался, расставив охрану, а сам выговаривал мне за столь опрометчивый поступок, ведь он просил меня взять кого-то с собой.

— Ваня! — дверь с шумом открылась и в палату забежала растрёпанная Кэтлин, с заплаканным лицом, на котором были видны следы размазавшейся косметики.

— Ну чего ты кричишь, всё хорошо, — пробурчал я, когда меня схватили за здоровую руку и разродились слезами. Джон показал жестом, что будет за дверью и на цыпочках вышел.

— Ты специально да? Специально? — она подняла на меня красные глаза, — только шаг за порог без меня, как начинаются перестрелки, аварии и трупы?

— Всё, обещаю, больше без тебя никуда не хожу, — заверил её я.

Она, привыкшая к нашим ожесточённым спорам по этому поводу, на мгновение онемела.

— Правда? Ты не шутишь? — она даже заглянула мне в глаза, ища там смешинки.

— Клянусь, — заверил её я, поскольку теперь видимо нужно будет серьёзно пересмотреть своё отношение к опасности, поскольку оставлять детей и Кэти одних, крайне не хотелось.

— «Ну что же, Иван Николаевич, — думал я про себя, обращаясь мысленно к своему убийце из другого будущего, пока Кэтлин нежно меня целовала, стараясь не задеть при этом повреждённые руку и грудь, — думаю я выиграл наш давнишний спор — этот мир можно было сделать лучше, хотя бы не на немного».

Конец четвёртой книги

Декабрь 2022