Время собираться

Барбара улыбнулась.

– Правда?

– Честное слово! Я нарочно его забываю. В этом и состоит смысл забывания. Это подсознательный акт избавления от того, что вам не нужно. Так сказал Фрейд.

Он сел рядом с ней и принялся снимать бечевку со своего пакета.

– Как крепко завязан, – заметила Барбара.

– Я его берегу. Чтобы с ним ничего не случилось. Понимаете, чем сильнее мое подсознание хочет избавиться от него, тем больше сознательных усилий я должен прилагать, чтобы его сохранить.

Он свернул бечевку и положил в карман. Осторожно снял бумажную обертку.

– Как он вам на вид? – И он поднял пакет повыше.

– Чудесно.

– Это лишь половина дела. – Карл снял несколько верхних страниц и сунул под низ. – Теперь встает главный вопрос – как он звучит.

Какое-то время он поглаживал бумагу молча, просто сидел и держал свою рукопись большими белыми руками. Наконец он встал и отбросил волосы со лба.

– Я готова, – сказала Барбара. – Можно начинать.

Карл кивнул.

– Хорошо. Странное здесь место, правда? Так тихо. Ни звука. И совсем никого нет, нигде вокруг нас. Как будто мы – двое последних людей на земле. Как в тех английских страшилках, которыми зачитывались в тридцатые. В которых мир обязательно подходил к концу. Оставались лишь один молодой человек и одна девушка. Никого, кроме них. Цивилизация лежала в руинах. Повсюду обезьяны, летучие мыши. Города в запустении. И только им вдвоем предстояло возродить этот мир.

– И они возрождали?

– Ну, сначала они должны были пожениться.

Барбара засмеялась.

– Чему вы смеетесь? – Карл повернулся к ней.

– Просто так.

– Я в свое время много прочел таких историй. Я их изучал. Насколько я могу сказать, первая повесть такого рода была написана около тысяча девятьсот десятого года Джорджем Алленом в Англии. Это была толстенная книга под названием «Тьма и рассвет». Никто сегодня ее не помнит.

– А где ты ее взял?

– Наткнулся случайно в магазине старых книг. Это было давно. Мне было тогда лет тринадцать. Я плохо ее помню. Помню только, что у девушки были длинные волосы. И то, что вся их одежда превратилась в лохмотья, пока они находились в состоянии искусственного поддержания жизни. Так что, когда она встала, вся одежда свалилась с нее и рассыпалась в прах.

– Да, такую картинку стоит сохранить в памяти.

Карл кивнул.

– Я тоже так думаю. Странно, что я это помню.

– Может, когда-нибудь и это пригодится. Знать что-нибудь такое.

Карл посмотрел на нее, выпучив глаза. Барбара улыбнулась ему, не выпуская изо рта сигареты. Лениво выдула дым прямо ему в лицо. Дым закружился вокруг них, постепенно уходя в небо.

– Сигаретный дым кажется здесь таким странным, – сказал Карл.

– Почему?

– Мы здесь так далеки от всего этого. От сигарет, кино, радио, ванн. От всего, из чего состоит наш мир. – Он взмахнул рукой в ту сторону, откуда они пришли. – Вон он, там. Наш мир. Маленький, как почтовая марка, как клочок бумаги у нас за спиной. И когда-нибудь его не станет.

– Наверное.

– И это будет скоро. Всего через несколько дней. Через несколько дней придут они. И тогда настанет конец.

– Почему? Они что, все здесь сожгут?

– Неважно. Для нас это конец.

Барбара встряхнула головой.

– Не понимаю.

– Что бы они ни делали, для нас это конец. Потому что нам это больше не принадлежит. Мы не можем этим распоряжаться. Мир остается моим и вашим лишь до тех пор, пока мы властны над ним. Через несколько дней власть перейдет в другие руки. Тогда мы уйдем. Мы трое.

Барбара погасила сигарету.

– Нам обязательно говорить об этом? Меня это угнетает.

– Почему?

– Слишком похоже на смерть.

Карл фыркнул.

– Вот как? Смерть тоже странная штука. Никогда не знаешь, откуда она придет. – Он посмотрел в небо. – К примеру, птица уронит половину раковины моллюска и убьет одного из нас.

– А такое бывает?

– Раз в сто лет, но бывает.

– Зачем птице тащить куда-то раковину моллюска? – Она закурила новую сигарету.

– Они поднимаются с ними в горы, чтобы разбить. Уронить на что-нибудь твердое, камень, например. Тогда раковина расколется.

– Мы здесь далеко от океана.

– Верно. Так что такого, наверное, не случится.

Какое-то время они молчали, думая каждый о своем.

Наконец Карл встрепенулся. Зашуршал страницами своего манускрипта.

– Наверное, можно начинать.

– Прекрасно.

– Я буду читать отрывки. Не хочу вас утомлять. Это все разные философские идеи, которых я набирался то там, то здесь. Как только вам надоест слушать, просто кивните мне, и я перестану.

– Ладно.

Карл сложил листок пополам, прокашлялся. Нервно отер верхнюю губу.

– Начинать?

– Да, начинай.

И Карл начал читать медленно, тщательно проговаривая слова тихим напряженным голосом.

Он читал довольно долго, потом вдруг отложил рукопись и посмотрел на Барбару.

Барбара шевельнулась.

– Продолжай.

– Как вам показалось?

– Прекрасно.

– Конечно, я многое пропускаю. Даю вам только самое главное, выводы.

– Пока мне все нравится.

– Тогда я почитаю еще.

Карл читал. По небу над ними плыли большие облака, закрывая солнце. Стало прохладно.

Когда Карл сделал паузу, чтобы перевернуть страницу, Барбара тронула его за руку.

– В чем дело? – Карл моргнул.

– Я замерзла.

– Замерзли?

– Да. – Она с трудом встала на ноги. – Туман надвигается.

Карл вытаращился на нее.

– Вы что, уходите?

– Думаю, нам обоим пора. Дочитать сможем как-нибудь позже. – Она протянула ему руку. – Я помогу тебе встать.

Карл был весь уныние.

– Вам стало скучно.

– Да какое, к черту, скучно! Я замерзла, промокла и хочу есть.

– Вы проголодались? Правда? – Он медленно встал, собирая свои бумаги, пакет, веревочки. Барбара схватила его за руку и потянула на себя. – Спасибо.

Ее рука была маленькой и крепкой. Он почувствовал, как ее твердые ногти впились ему в кожу. И вдруг выдернул свою руку.

– Что такое? – спросила Барбара.

– Ничего. – Карл упаковал свою рукопись и обвязал бечевкой. Сунул под мышку и повернулся к ней. – Все кончено.

Барбара начала стряхивать кусочки травы и листьев со своей одежды. Карл следил за ней. Внезапно он взялся ей помогать, осторожно похлопывая ее своей большой ладонью.