Время ушельцев

— Точно, та, — ответила я.

— Ну, тогда пошли…

Коридор с бойницами не произвел на Артура никакого впечатления. Зато, когда мы выглянули из окна, в котором я только сегодня утром выломала решетку, он ахнул.

— Ух ты! Это же Замок Семи Дорог!

— А это, между прочим, Запретная Башня, — добавил он, выбравшись из окна. — Слушай, тебе кто-нибудь говорил, что если дверь заперта на замок, то это значит, что вход туда запрещен? Хорошо еще, все обошлось. Да ладно уж… Через какую, говоришь, дырку ты сюда забралась?

Он подошел к изгороди, пролез на ту сторону и исчез.

— Верланд! — сообщил он мне, вылезая обратно — Я так и думал. Выходит, к нам снова пришел странник из Верланда?

Я недоуменно смотрела на него, пытаясь понять, о чем он говорит.

— Верланд — Людская Земля, так мы ваш мир называем, — пояснил он. — В общем, мир как мир, я видывал и похуже.

Такая характеристика меня сильно покоробила, но я решила молчать.

— Ну надо же, как тебе везет! — продолжал восхищаться Артур. — Хлоп — и прямо из Верланда в Мидгард.

— А Мидгард — это что? Этот вот мир, да?

— Ну да. Ладно, пойдем, вон в том доме для нас даже еда найдется.

Он привел меня в уже хорошо знакомую мне комнату. Хлеб, сыр и вино лежали на прежних местах.

— Смотри-ка, даже вино осталось!

Артур налил себе в кружку и чуть-чуть плеснул мне. Наш пленник тем временем обрабатывал хлеб с сыром. Зрелище было еще то. Чиликун жрал, не ел, а именно жрал, не давая себе труда отрезать кусок, периодически давясь и смачно почавкивая.

— Ладно, пускай лопает, — махнул рукой Артур. — Ты лучше скажи, что теперь делать будешь? Пойдешь к себе в Верланд или заглянем к нам в Карнен-Гул? Здесь недалеко, если каналом, то прямо сейчас там будем. Пешком, правда, с неделю идти.

— А… туда? Ну… в ту страну, где ты меня подобрал?

— В Иффарин? Месяца полтора, не меньше. И то если по дороге иркуны не схватят, как вот тебя схватили.

«Иркуны? А, это, скорее всего, те мохнорылые твари», — подумала я.

— Нам, кстати, повезло просто невероятно, — продолжал Артур. Если б не ты и твоя пещера, я бы только в середине мая до Карнен-Гула добрался. Хотя, впрочем, если идти на Двиморден и Эльгер… Так как ты, пойдешь с нами? Пара часов до вечера у тебя есть.

Я очень устала, и выпитое вино слегка зашумело у меня в голове, но, похоже, исследовательский дух во мне был все еще силен. Я кивнула.

— Тогда смотри, — Он подвел меня к стене. — Вот видишь три пальца? Запоминай, как сложены. Теперь видишь? Я к ним приставляю четвертый. Направляешь на стену вот с таким рисунком — и проходишь. Понятно?

— Понятно…

— Ну-ка сама! Правильно. Теперь направь. Ага!

Вот это да! В стене неизвестно откуда появился широкий коридор.

— Вот и все. Чего стоишь? Пошли!

…Открывшаяся картина была поистине изумительной. По узкому горному ущелью шумел пенистый ручей, впадающий за мостом в неширокую реку. По берегу ручья шла дорога, поднимаясь к невидимому отсюда перевалу. А по обе стороны вздымались почти отвесные стены. И вот здесь-то, чуть выше моста, стоял самый красивый замок, какой я когда-либо видела.

То была словно душа «старого замка» на улице Рокоссовского. Да он и в самом деле был бы таким, если бы его строили не на тьмутараканских улицах, а здесь, в этих сияющих дивным светом горах, у единственного в окрестностях прохода. Ну да. Конечно. Потому-то он здесь и стоит, подумала я.

— Вот он, Карнен-Гул… — тихо произнес Артур. — Сколько раз я уже возвращался сюда, и каждый раз смотрю на него, как на чудо. Да он и есть чудо…

Мы спустились к замку. Невдалеке от ворот, у самого моста, стоял небольшой, но крепко выстроенный каменный дом. Из трубы шел дым, и пахло чем-то очень вкусным. Дверь была распахнута настежь, и оттуда слышались возбужденные голоса.

— С животными в трактир не дозволяецца! — крикнул бородатый хозяин, как только Артур, таща за собой Чиликуна, ступил на порог.

— Дядя Лем, не шуми, я сейчас отведу его в Карнен-Гул и сразу же вернусь. А ты дай ей поесть чего-нибудь.

— А платить кто будет?! — еще громче зашумел дядя Лем.

— Такие возьмешь? — спросила я, подавая ему одну монету из тех, что прихватила с собой при побеге из тюрьмы.

— Эй, а где ты их достала? Это же иффаринская монета!

— Вот там она их и достала, — грустно усмехнулся Артур. — Ладно, дядя Лем, накорми ее, а я сведу в Карнен-Гул эту дрянь. А то от него и в самом деле воняет.

Я расстегнула штормовку. Хозяин, заметив финку на моем поясе, моментально переменился.

— А что будете пить, уважаемая нэрвен? Пиво, вино…

— Вино, — сказала я, вспомнив откуда-то слышанное: пиво с вином мешать нельзя ни в коем случае. — И поесть что-нибудь поплотнее.

Овощное рагу оказалось выше всяких похвал. Вино, похоже, было той же самой марки, что мы пять минут назад пили с Артуром. Насытившись, я огляделась по сторонам. За стойкой на высоком табурете сидел пьяный гном (примерно в половину моего роста) и умильным голосом объяснял трактирщику, как надлежит крепить шахту. Кто-то у окна курил трубку. Кто-то мирно беседовал.

Я уже перестала чему-либо удивляться и только отметила про себя, что, хотя все вокруг меня говорят на разных языках, но тем не менее я все понимаю.

— А забивная крепь — она ж только для разборки завалов, потом все равно надо ставить постоянную…

— Так накурился трын-травы, что не смог найти вход в башню, там, на ступенях, и разлегся…

— А интересно, кольцо ему еще не жмет?

— А больше тебе ничего не надо? Может, тебе еще подать трезубец Нептуна?

— Долго не мог понять: почему у этих, в Верланде, всегда новые башмаки? А оказывается, они не новые, просто там их каждый день красят…