Время верить

В одном из тёмных закоулков раздавались странные звуки. Ой, не вините меня, что сразу не догадалась — но зрелище целующихся вампира и эльфийки повергло меня в продолжительный ступор. Хорошо, что хватило ума не зажигать свет, а применить кошачье зрение! Габриель тоже узрел мою перекошенную физиономию (я думала, убить упыря сразу или сбегать за осиновым колом, чтобы всё было по правилам), и, не отрываясь от дела, так сказать, сделал очень страшные глаза.

'Не мешай!' — молвил вампирчик зверским телепатическим голосом, открыв свой амулет МУМИ для моих мыслей. Да, это свойство, замеченное нами с Сессен, оказалось весьма полезным!

'Габриель! Ты… если Инелен завтра будет бледная и уставшая, я тебя самого искусаю, понял?'

'Девушки бывают уставшими и бледными не только после укусов, рыжее чудовище!'

'Что, Давид здесь?'

Обнимая худосочную эльфийскую спинку, вампир погрозил мне кулаком.

'Иди уже куда шла, я тебя умоляю!'

'Габриель…' — я многозначительно нахмурилась и скрестила руки на груди, словно собираясь остаться в этом закутке надолго.

'Не трону я её! Довольна, человечинка?! Уйди, Тьмой заклинаю, а то у меня уже дыхания не хватает…'

Сделала ручкой и ушла, размышляя о том, какие все парни циники и кровососы — иногда в буквальном смысле слова. Шучу, конечно….

Насчёт студентов, гуляющих по ночам на территории МУМИ, в Правилах ничего не было сказано — или же я просто не дочитала до этого места. В любом случае, лучше не попадаться. Надвинула на лоб капюшон серого плаща. Под плащом — джинсы и кофта: ночи стали намного прохладнее, а по утрам на траве уже серебрится иней…

Потопталась на ступеньках Василия Блаженного, с трудом потянула на себя тяжеленную деревянную дверь.

Внутри горели свечи и мягко сияли лампадки перед иконами — копиями земных, сделанными студентами-художниками.

— Почему Василий? Храм? — поинтересовалась, стягивая плащ. — Это что-то значит?

— Возможно. Добрый вечер, Лаэли. Присядешь?

Вельзевул устроился на хорах.

— Хотел изничтожить твои сомнения насчёт нелюдей вообще и меня в частности.

Хмыкнула и презрительно заболтала ногами, сидя напротив Принца Ада. Какое это удовольствие — сидеть и болтать ногами! Вырастая, мы совсем-совсем забываем об этом.

— А почему прямо в нашей спальне не объявился? К чему столько таинственности… Ещё бы с голубем записочку прислал.

— Я обещал когда-то Киму не вламываться в МУМИ и не вмешиваться в его дела, за исключением крайних случаев. Вот ты — это был крайний случай.

В руке у него появилась сигарета, без намёков на какое-либо название. Сизая струйка дыма поднялась к украшенному росписями потоку, и я вызвала лёгкий ветерок. Он потушил сигарету и разогнал дым.

— Курить здесь — это уже слишком.

— Мала ещё мне указывать! — заворчал Вельзевул, но сигарету уничтожил. — Ладно. Как тебе здесь? Надеюсь, ты занимаешься дополнительно?

— Ага, щас. Днями и ночами, — сарказм, коим сочились эти слова, не пришелся ему по вкусу.

— Я тобой недоволен. Очень недоволен! Неужели ты не пытаешься научиться хоть чему-то самостоятельно? Лаэли, ты должна понимать….

— О, ну замолчи! Какой ты наивный, право, если веришь мне… Ответь на один вопрос — и я вся твоя.

— С душой и потрохами? — облизнулся дьявол.

— И с запчастями. Кто ты, Вельзевул?

Он отвёл взгляд и почесал рукой подбородок. Вопрос не вовремя?..

— Зачем это тебе? Сейчас?

— Ну ска-а-ажи, — заныла я, — ска-а-ажи… а то я ночью спать не буду-у-у…

— Великая тригонометрия! — Вельзевул покрутил головой. — Ладно, я — сущность третьего порядка. Тебе легче стало?

— Килограммов на пятьсот. А какого я порядка?

— Какого безобразия, ты хотела сказать? Первого, на пути ко второму. Это всё будет объяснено — только не спи на лекциях. Так, а теперь — что там насчёт потрохов? То есть, чем ты занимаешься в свободное время, кроме ломания мебели и соблазнения невинных упырей?

— Ты меня с кем-то путаешь, — промямлила я, вспоминая сцену в башне. — Вот чем… Вытащила из-за пазухи цепочку с деревянной пластиной.

— Амулет?

Вельзевул осторожно взял треугольник и прищурился, разглядывая его со всех сторон. Посередине — узкий ограненный топаз, внутри — паутина магических линий, направленных застывшей ртутью.

— Регенерация? Неплохо, неплохо. Не пойму только, откуда ты выкопала такое странное сочетание ртути и топаза. Оно не слишком надёжно, знаешь ли…

По правде говоря, я была разочарована его небрежными замечаниями — стоило убить на этот амулет столько драгоценных ночей!

— Теперь знаю. Отдай.

Насупилась и потянула цепочку.

— Погоди, сказал! Дай разобраться. В принципе, если ты его под себя делала, под свою ауру…. так ведь?

— Нет. Я… я слышала о таком методе — создавать амулет с линиями, подходящими под такую структуру, которую маг хочет себе создать. И нити амулета перекраивают его ауру под желаемую. Я правильно сделала?

— А чью ауру брала в качестве образца?

— Однокурсника.

— Тёмный? — Вельзевул усмехнулся. — Это предсказуемо.

— Тёмный, да. Дроу, вообще-то.

— Ты сумасшедшая?

Однако рогатый смотрел на меня не без уважения.

— Быть можно магом преотличным, и амулеты с дроу ваять!(3) — продекламировала я. Александр Сергеевич, не вертитесь в гробу.

— Он даже умеет время изменять…

— Кенррет, что ли? Дарм'рисс?

— Он. Какая всё-таки известная личность!

— Ещё бы. Между прочим… нет, не стоит. Забудь.

— Вельзевул…

— А?

— Больше, чем нахальные однокурсники и бесстыжие вампиры, меня бесит только одно… когда мне говорят 'Забудь'!

— Тогда я просто сотру тебе память, — галантно предложил он.

— Катись к дьяволу.

— Милая, ты теряешь оригинальность…

— Ня! — я сердито рявкнула на непрошенного покровителя.