Время вины

Она слышала вой Полкана, слышала горечь и любовь в этом вое. Он провожал ту, которая учила его отличать добро от зла, правду от хитрости. Он забыл все, кроме ее шершавого языка, лижущего оцарапанный глаз. Он помнил ее тихое мурчание и мягкую черную шерсть, он помнил, как оказывается любил эту черную тень.

Закинув голову, он разодрал воем ночную тишину, так по-собачьи проводил на другую сторону ту, которая всегда была рядом. И гремя цепью, тяжёлым медленным шагом направился к своей будке.

Ах, если бы он не побежал, если бы он не был так зол, если бы не эта хлипкая цепь, он бы и дальше мог любоваться этой красотой, этой черной тенью, которая сливается с самой ночью, и только по зелёным фонарикам ее глаз можно догадаться о ее тихом присутствии рядом. Это были его собственные зелёные звёзды, его собственной ночи. Стыдно сказать, но рядом с ней он не боялся ничего. А теперь он виновен. И этот груз вины, как тяжёлая цепь, будет вечно волочиться за ним.

Глава 3

Ленка дремала на коленях Бориса. Он нежно, очень аккуратно и ласково, боясь потревожить, боясь нарушить ее сон, гладил ее по спине. От этого Ленке становилось теплее, и приятная нега разливалась по телу. Она мурчала в такт движениям его руки.

Ещё до того, как раздался звонок, Ленка открыла глаза – они засияли зелёными фонариками, явно не предвещая ничего хорошего. Ленка выгнула спину, ощетинились и зашипела.

– Ты чего, Мурка, что-то не так задел? Тебе больно? – голос Бориса был приторно сладок с нотками вины.

Но Ленка шипела в сторону двери, она чувствовала ЕЁ, слышала ЕЁ шаги, чуяла запах ЕЁ духов с примесью аромата кофейных зёрен.

Инга перешагнула порог и сразу сделала шаг назад – кошка, худая, черная, перемотанная поношенной попоной, шипела, выпускала когти и была готова броситься, только если Инга сделает ещё один шаг.

Конец ознакомительного фрагмента.