Время волков
Шрифт:
– Убивайте. И побыстрее. Тошно мне от вас, - он говорил совсем как… как отец.
Услышав это, Айтверн пару секунд тупо смотрел на оставшегося без хозяина оруженосца, а затем вложил меч обратно в ножны. И протянул Джайлзу затянутую в алую перчатку руку:
– Ну-ка, вставай. Пол тут холодный, еще, глядишь, простудишься.
Майкл не шевельнулся, лишь поглядел на склонившегося над ним герцога, как на умалишенного. Нельзя сказать, что он оказался в этом неправ.
– В-вставать?
– голос Джайлза все-таки дрогнул.
– Вот именно. Вставать. Поднимайся, лишать жизни тебя никто не станет. Видишь ли, я дал Александру Гальсу слово приглядеть за его оруженосцем, и не хочу становиться клятвопреступником. Так что твоя смерть отменяется.
Майкл немного поколебался, затем спросил:
– Граф… ходатайствовал за меня?
Э, да у него лицо разом посветлело,
– Ходатайствовал, ходатайствовал. Насколько могу судить, Александр высоко тебя ценил. И отдал в мое распоряжение, правда, других вариантов у него все равно не было. В общем, я за тебя в ответе.
– Но… Милорд служил Картвору, а вы - Ретвальду… Я не могу иметь ничего общего с врагом!
– С врагом?
– переспросил Артур.
– Приятель, ты тут чего-то путаешь. Александр был союзником Картвора, но ты-то ничей не союзник. Просто солдат, исполнявший приказы сеньора. Тебя ж никто не спрашивал, на чьей стороне хочешь стоять, верно?
– Тут Айтверн вспомнил убитого им в деревеньке Всхолмье королевского герольда, и сглотнул вставший в горле холодный комок. Покойный герольд тоже просто исполнял приказы. Впрочем, ставить на одну доску Джайлза и гонца-изменника было глупо, одно дело втянутый в дела владетельных господ подросток, вдобавок до конца верный тому, кому принес клятву, и совсем иное - взрослый мужчина, переметнувшийся в чужой лагерь. Ну нет, это никак не одно и тоже.
– Ты ни в чем не виновен, Майкл, ни в моих глазах, ни в глазах правосудия. И потому виселица тебе не грозит, даже не надейся. Между прочим, скажи, у тебя семья есть? Где живут?
– Мать есть, - неохотно ответил Джайлз.
– Отец умер, год назад, сестру старшую давно сосватали… Мать жила на ферме, в графстве Гальс, я ей помогал, пока на службу не пошел… Потом уехала к родственникам, на запад.
– Понятно. Получается так, приятель. Картвору ты ничего не должен, только Гальсу, а за Гальса теперь я. Я обещал за тобой присмотреть, и я за тобой присмотрю. Присматривать за тобой я могу двумя способами. Оставить под замком и приносить по миске каши и краюхе хлеба в день. Тогда ты точно не впутаешься в неприятности и останешься жив. Это первый способ. А второй - ты можешь поступить под мое командование и стать моим оруженосцем. Если Александру от тебя была какая-то польза - глядишь, и мне будет. Да и тебе лучше выйдет, будущее не под таким сомнением. Это - о том, что я могу с тобой сделать. Теперь о том, чего не могу. Я не могу отпустить тебя на все четыре стороны. По крайней мере, пока война не закончилась. Если я тебя отпущу, многое может случиться. Например, вдруг тебе хватит ума снова переметнуться к Лайдерсу? Тогда может получиться, что ты потом погибнешь от руки моих солдат. Это будет все равно, как если бы тебя убил я сам. И тогда выйдет, что я нарушу свое слово, а я своего слова нарушать не хочу. Довольно уже, что сейчас чуть тебя не прикончил… Ну? Что предпочтешь?
Лицо Майкла сделалось растерянным.
– Сэр… Я не знаю… Вы… Я… Лорд Александр просил вас, но… Я не знаю!
Пламя Судного Дня, мальчишка никак не определится. На него даже жалко смотреть. Впрочем, какой Майкл к бесам мальчишка? Ему шестнадцать, семнадцать или даже восемнадцать лет, Артур не знал точно, но зато знал, что сам он в возрасте Джайлза уже успел окропить клинок вражеской кровью. И, наверно, Майклу тоже доводилось убивать людей, а коли даже и нет - все равно он этому учился. Он же, в конце концов, служил рыцарю, а не прислуживал пажом у знатной дамы. А если ты умеешь убивать, умеешь держать ответ за чужую жизнь и чужую смерть - изволь держать ответ и за свою жизнь. А не метайся в вечных сомнениях.
– Ну?
– повторил Артур чуть более грубовато, чем намеревался.
– Сэр… Сэр, я согласен. Деваться мне вроде некуда, и под замком сидеть не хочется… Я буду вам служить.
– Ну вот и отлично, - сказал Айтверн с беззаботностью, которой на самом деле не ощущал. Напротив, он готов был поставить двадцать к одному, что ввязывается в неприятности, и не просто в неприятности, а в большие неприятности. Ну куда ему брать на себя еще одну ношу, и хватит ли времени, чтоб носиться с ней, как с писаной торбой? Особенно учитывая, что сама ноша совсем недавно была явно не против всадить в тебя кинжал. Веселые дела… А с другой стороны, куда деваться? Разве что прибить Джайлза, чтоб не мучился, но после этого останется лишь один достойный финал, броситься самому на меч. Таких мерзавцев земля носить не должна.
А ведь он чуть не сорвался. Чуть не убил паренька… Что ж, значит потом будет помнить о своем едва не свершенном преступлении, хорошо помнить, накрепко запечатлеет отброшенного наземь мальчишку и прильнувший к нему меч в своей памяти. И больше уже не оступится. Он вытащит Майкла, вместе со всеми остальными, кого тоже решил вытащить.– Поднимайся!
– сказал он, отгоняя нелегкие мысли.
– Нехорошо разлеживаться, если ты еще не ужинал. И не чистил мне оружия.
Джайлз немного поколебался, а затем схватился за протянутую ему руку и встал на ноги.
Тем же вечером Артур держал совет с Дерстейном Тарвелом. Все та же угрюмая зала, только за окном уже успело стемнеть. Слуги принесли ужин, но ни бывший учитель, ни бывший ученик и не подумали к нему притронуться. Они разожгли огонь в огромном камине и принялись обсуждать то, что следовало обсудить. Тарвел держался непринужденно, и ни единым намеком не дал знать, что придает значение случившейся днем ссоре. Владетель Стеренхорда был настроен спокойно, дружелюбно, и даже обращался к Артуру на "ты" - совсем как в старые добрые времена. Хорошо хоть байки не травил и не смеялся. Артур позавидовал столь совершенному умению держать удар. И почему только у всех, куда ни плюнь, получается владеть собой, не допуская промахов ни в едином жесте или слове - а у него нет? Несправедливо.
– Я не видел, сколько людей привел Лайдерс в столицу, - рассказывал Айтверн, - но вряд ли много. Несколько сотен, может, тысяча. Две. Не больше. Ровно столько, чтоб хватило на королевскую гвардию, и так к нему переметнувшуюся. Собери мятежники большие силы, отец вычислил бы их гораздо раньше… - Артур запнулся, но пересилил себя и продолжил.
– Так вот… Вряд ли у этих господ под рукой много солдат. Основные силы должны быть сосредоточены в их владениях. Личные дружины, ополчения вассалов, наемнические отряды… Они расквартированы не в Лиртане. Нет, они на севере, в Шоненгеме, скажем… Вассалы Лайдерса наверняка с ним, тот же Роксбург, отец говорил, Роксбург всегда носил за Мартином плащ… То есть на севере, да. Еще на востоке… лен Малеров, они могут выставить немало мечей. Что с Тресвальдами - не знаю… Не удивлюсь, если они тоже наши враги, восток всегда был дружен… Да и Дериварны, они не могут не пойти за Гальсом, ведь связаны с ним омажем. Ну почему ж я никогда не интересовался политикой, расщелкал бы тогда эту задачку, как орех, а не спотыкался бы в потемках, - сказал Артур жалобно. Тарвел бросил на него прохладный взгляд и даже не подумал ободрить. Ну и не надо.
– Так вот… Вся эта армия сразу не соберется. Им нужно время… Это дает нам преотличный шанс.
Дерстейн налил из глиняного кувшина вина себе в кубок, и заметил:
– Я пришел к сходным выводам. На твою радость. Потому что только потому я и согласился на альянс. Будь у Лайдерса под рукой все его войска, он бы разом двинул их на мой замок - в момент, когда мои силы разобщены и не готовы к бою. Нас бы просто здесь заперли и обложили со всех сторон. А так - да, пройдет время. Пока Черный Волк соберет стаю, да пока узнает о моей позиции, да пока мы обменяемся гонцами, почешем языком на переговорах, известим друг друга о намерениях… Я успею поднять своих. Благодарение умнику, выдумавшему куртуазную войну, он оказал нам добрую услугу. Вот только, - Тарвел прищурился, - один я не справлюсь.
– Одни вы не будете, - заверил его Артур.
– Малерион придет на помощь. Сегодня же я напишу все необходимые письма и дам их вашим людям, чтоб немедленно седлали коней и везли сообщения куда надо. В мой замок и ко всем лордам, ходящим под моим знаменем. Рейсворту, прежде всего, он был правой рукой отца. Пусть собирают всех бойцов, сколько найдется, и выдвигаются сюда. Началась война, так пусть поторопятся, раз уж я их зову. Чувствую, предстоит бессонная ночка, - Айтверн усмехнулся.
– Ладно бы в компании дамы, так нет, с пером и бумагой.
– Ничего, парень, привыкай, - сколько в тоне Тарвела снисходительного покровительства. Да, совсем как прежде. Вот только - "как прежде" уже не будет. Никогда.
– Всю жизнь отныне будешь сидеть до утра за бумагами, да чесать языком на советах, да думать за себя и за других, пока голова совсем не разболится и не пойдет трещинами. Если не погибнешь в этой свистопляске, конечно. А ты что, думал - быть герцогом легко? Хотя может и думал, с тебя станется. Каким же ты был беспечным… диву даюсь. Ты в своей жизни хоть раз, пока это все не началось, о чем-нибудь заботился? Беспокоился? Боялся? Сомневаюсь я что-то. Веселился себе и горя не знал… А горе оно, вот - в седле с тобой ездит. Справишься с ним? Совладаешь?