Всадник на белом коне
Шрифт:
Слово, выделенное интонацией, конечно, польстило моему самолюбию, но с пути истинного не сбило:
— Вопрос мировосприятия и внутреннего комфорта.
— То есть, проводишь аж до машины?
— И даже поцелую…
— Надеюсь, не в лобик?
—…в прелестный носик. Если удержу равновесие… — не без удовольствия включившись в шуточную пикировку, уточнил я.
— Что-то никак не соображу, тебя надо отталкивать или все-таки тянуть на себя, чтобы гарантированно добиться случайного попадания в губы?
— Проведешь следственный эксперимент…
— Не я это предложила!
—…но не очень долгий, ибо мне вечером
— Всем бы такую форму, как у тебя. Хотя нет, не надо — некем будет восхищаться!
Озвучивая этот комплимент, Татьяна как бы невзначай развернула плечи и легонечко прогнулась в пояснице. Пришлось замечать приподнявшуюся грудь и мягко гасить пробуждающееся желание Голиковой чем-то средним между комплиментом и ничего не значащим обещанием:
— Вижу. Помню. Наберу.
Девушка оказалась далеко не дурой — легко и непринужденно сменила тему «обмена любезностями», обошлась без каких-либо инсинуаций по дороге к машине, подставила щечку под целомудренный поцелуй и, не пытаясь оттянуть расставание, запрыгнула в машину. Кстати, обошлась даже без классической «растопырки» из мизинца и большого пальца, с намеком поднятой к уху: завела движок, легонечко надавила на клаксон и сорвала машину с места в режиме болида «Формулы-1».
Поднимаясь домой, я чувствовал себя странно. То есть, эмоциональной привязанности к Голиковой у меня не появилось, но не было и ожидаемого раздражения ею или собой. Правда, как следует разобраться в ощущениях мне не дала Джинг — встретила в прихожей, поздоровалась и утащила на кухню. Кормить. Собственноручно приготовленной свининой с кисло-сладким соусом, с ложечки и сидя у меня на коленях. Хотя не могла не чувствовать запаха пота и другой женщины.
По моим ощущениям, не включи Настена воспроизведение записи с камеры квадрокоптера, сопровождавшего меня все время восхождения по стене «Федерации», китаянка не задала бы ни единого слова о прошедшей ночи. А так вытаращила глазенки, прикрыла ладошкой открытый рот и прикипела взглядом к происходящему на экране. Когда стало понятно, что срываться со стены я не собираюсь, чуточку расслабилась. А после того, как увидела квадратные глаза Голиковой в момент моего появления на промежуточном финише и услышала ее вопрос, равнодушно заявила, что «она ничего»:
— Так, стоп! Там было четыре бабы! — воскликнул я, удивившись точностью «попадания».
— Одна альфа и три беты. Беты тебе нафиг не нужны, значит, выбор очевиден.
Я почесал затылок, пытаясь сообразить, как она настолько быстро определила, кто есть кто, потом махнул рукой, решив списать это «чудо» на пресловутую женскую интуицию, и повернулся к Кравцовой, чтобы задать вопрос, беспокоивший меня все утро:
— Настен, скажи, пожалуйста, зачем ты залезла к нам в постель?
Эта нахалка, уничтожавшая блюдо, приготовленное Линь, без посторонней помощи, деловито прожевала и проглотила очередной кусочек божественно вкусного мяса, аккуратно вытерла губы салфеткой и морально убила:
— Нам нужен был великолепный старт. В данный момент времени ты тянешь только на «хороший». Пришлось помогать.
Пока я укладывал в голове «новое знание», к обсуждению моих ТТХ подключилась и Джинг:
— Как я понимаю, ты говоришь о технике, а не об эмоциональном наполнении, верно?
— Само собой! — кивнула «фанатка». — Но шансы на то, что он подарит такие ощущения девочке-однодневочке,
стремились к нулю.— И… — начал, было, я, но не смог сформулировать вопрос так, чтобы гарантированно не обидеть, и замолчал. Однако Насте хватило и этого:
— Та же «техника», просто классом выше. А эмоции — только для вас…
Неприятное послевкусие, оставшееся от ее слов, действовало на нервы до конца завтрака и все время, пока я мылся в душе. Однако стоило заставить себя посмотреть на возникшую проблему со стороны и понять, что меня мучает самая обыкновенная ревность, как вернулось утраченное было внутреннее спокойствие. Окончательно и бесповоротно, ибо жизнь в детском доме научила оставлять прошлое прошлому и жить сегодняшним или завтрашним днем. В общем, вернувшись в спальню, я поставил будильник на шесть вечера и забрался на кровать, оккупированную девчонками. Джинг сходу поцеловал в губы. Так, легонечко, чтобы дать почувствовать мою благодарность, но не сводить с ума. А Кравцову обнял со спины, уткнулся носом в волосы на затылке, пахнущие цветочным шампунем, подложил ладонь под ее левую грудь, закрыл глаза, расслабился и… где-то через полминуты вернулся в сознание с самой границы между явью и сном:
— Ты что-то сказала?
— Ага! — подтвердила она. — Что ты действительно монстр!
— В смысле?
— Любой «нормальный» мужик терроризировал бы меня вопросами о том, где и с кем я набралась этой самой «техники», а ты спокойно задрых!
— Прошлое есть у всех… — угрюмо буркнул я, на миг вспомнив о своей «первой жизни». — А я ценю настоящее, в котором ты идеальна! В общем, выброси из головы всю эту муть и давай спать, а то до подъема всего ничего.
— Чубаров, я в диком восторге! — совершенно серьезным голосом заявила она. — И отвечу сторицей…
…Проснулся в пять сорок две не выспавшимся, но более-менее бодрым. Будить сладко посапывающую Настю счел свинством, поэтому отправился на поиски Линь, куда-то сбежавшей из кровати. Китаянка обнаружилась в мини-спортзале, несущейся по беговой дорожке в насквозь пропотевшем спортивном топе и таких же мокрых шортиках. Если бы не напрочь сорванное дыхание и не пунцовое лицо, я бы подождал. Или тихонько удалился. А так подошел к терминалу и ткнул в сенсор плавного выхода из режима тренировки.
— Зачем?! — прохрипела девушка после того, как лента достаточно замедлилась. — Вы с Настей… такие… спортивные… А я…
— Солнце, все хорошо в меру! — мягко улыбнулся я. — Будешь заниматься по программе, которую подобрали персонально для тебя, гарантированно наработаешь великолепную форму. Начнешь торопиться…
— Знаю… — виновато вздохнула она. — Просто хочется иметь такие же красивые ножки и попу, как у Насти!
Я подхватил ее на руки прямо с дорожки, прижал к себе, чмокнул в мокрый лоб и понес в ванную:
— С твоей работоспособностью и упертостью будут и ножки, и попа. А пока меня вполне устраивает то, что есть. Особенно спереди!
— Да, с грудью мне повезло. Если бы она еще не вызывала зависть у родственниц, однокла-…
— Считай ее лакмусовой бумажкой, помогающей отбрако-…
— Ничего себе «бумажка»!!! — притворно возмутилась она и для пущего эффекта приподняла ладонями внушительные полушария.
— Лакмусовых дынек не бывает! — пошутил я, сгрузил на пол рядом с душевой кабинкой, присел на корточки и начал расшнуровывать кроссовки.