Всадник на рыжем коне

Сандберг, базовый ударник, до прихода в смешанные единоборства дважды выигрывавший чемпионат Европы по муай-тай, не возражал. Более того, первые секунд тридцать только маневрировал, оценивая скорость моих передвижений, длину рук и т. д. В первые несколько одиночных джебов тоже не вкладывался — просто побросал их в направлении моего лица. Потом выстрелил левым прямым мне в лицо, показал правый боковой и попробовал пробить лоукик на скорость, а не силу. На мое смещение вправо со сменой стойки и правым джебом отреагировал довольно неплохо, «спрятав» голову за поднятым плечом и разгоняя левое колено на коронный прямой удар в корпус или в подбородок.

Я тоже не стал разрывать дистанцию, зная, что в таком случае он догонит меня фронт-киком и вложится в одну из двух любимых связок — сместился еще сантиметров на двадцать в ту же сторону с одновременным шлепком правой ладони по надвигающемуся бедру, вбил левый кросс в селезенку и разорвал дистанцию уходом с линии атаки.

Швед попытался отыграться. На одних рефлексах. Рванувшись вперед и выбросив сначала короткий фронт-кик с правой ноги, за которым, вне всякого сомнения, должен был вылететь левым хай-кик. Но первый удар я отвел наружу шлепком по внутренней поверхности колена, скользнул вперед и разрядился левым прямым в косую мышцу живота и апперкотом.

Ждать, пока Викинг оклемается от пропущенных ударов, конечно же, не стал — упал на колено и бросил ошеломленную тушку обыкновенной «мельницей». Зато забирать руку на болевой было рановато. Отправлять в нокаут — тем более: за полтора месяца общения с фанатами Петер ни разу не сказал обо мне ничего плохого. Наоборот, с первых дней трэш-тока косил под моего фаната. Только фанатеющего не от спортивных достижений, а от того, что я делаю за пределами канваса — репостил видеообращения с моей официальной странички, пытался анализировать кадры боестолкновений, несколько раз называл меня одним из самых преданных защитников мира и благоденствия, заявлял, что если служить Родине, то только так, и т. д. А на любые «наезды» любителей хайпа отвечал в одном и том же ключе:

«Мы с Чумой дети суровых богов Севера. Но он Человек Войны, а я — Большого Спорта. Поэтому ему придется намного сложнее, чем мне. Ведь я буду драться только с ним, работая в полную силу и по правилам, которыми живу много лет. А Дэнни будет вынужден сражаться и со мной, и со своими рефлексами, заточенными на предельно эффективную нейтрализацию врагов своей страны. В общем, я не знаю, чем закончится бой, но уверен, что он получится безумно красивым…»

Приблизительно в том же стиле он повел себя и на пресс-конференции. Перед ее началом пожал мне руку и заявил, что видел мой последний ролик и в восторге от скорости, с которой я разобрался с вооруженным преступником. А следующие часа полтора высмеивал любую попытку «вбить между нами клин». И даже предложил встретиться на канвасе журналисту, назвавшему его трусом.

Да, из-за такого поведения ставки на результат нашего боя радовали намного меньше, чем хотелось бы. А Вяземского, привыкшего зарабатывать бешеные деньги на пустом месте, вообще расстроили. Но… Петер старался. И я не мог это игнорировать. Поэтому обозначил удар в голову, вернулся в стойку и сделал шаг назад, позволяя ему спокойно встать.

«Сын суровых богов Севера» благодарно прикрыл глаза, секунд двадцать-двадцать пять погулял по канвасу, восстанавливаясь и постреливая в мою сторону джебами, после чего пришел к напрашивавшемуся выводу, что в первом раунде я заканчивать бой не планирую, и решил рискнуть. Поэтому включил режим берсерка и вложился одну из своих любимых коронок из муай-тай — в мидл-кик с передней ноги и хук в голову.

Первый удар я принял на трицепс и широчайшую, но после смещения навстречу атакующей голени, а потом поднырнул под боковой, во время смещения в сторону воткнул правый кулак в пресс и, оказавшись сбоку от шведа, вынес из-под него ноги. С этого момента поединок превратился в рубку — почувствовав, что я намеренно ударил в половину силы и так же намеренно не стал добивать, Сандберг заработал на грани фола. Нет, подлить не подлил. Но пробовал на мне связку за связкой, моментами выдавая на редкость безумные сочетания ударов. Кроме того, крайне редко выбрасывал одиночные джебы или двойки — работал на износ, в предельном для себя темпе и унимался либо после того, как оказывался на канвасе, либо после очередного легкого нокдауна. Ну и, конечно же, потихоньку вымахивался.

Ничуть не легче приходилось и мне — для того, чтобы притираться к ударам, способным проломить череп или грудную клетку, принимать их на корпус без серьезных последствий или отправлять на помост тушу весом сто девять килограммов, приходилось просчитывать каждое перемещение или финт, контролировать выполнение комбинаций, забитых в подсознание, и ослаблять удары. В итоге к концу первого раунда Викинг дышал, как загнанная лошадь, а я задолбался морально.

Первые две минуты второго раунда прошли примерно в том же ключе — более-менее восстановившись, Петер старался успеть воспользоваться шансом и применял весь имеющийся арсенал ударной техники, включая такие экзотические вещи, как супермен-панч, то есть, удары кулаком в прыжке, вертушки, удары ногой в прыжке, во время кувырка вперед и даже после забегания на сетку. На последнем я его и подловил — «вошел» во вращение в стиле айкидоки, исполнив что-то похожее на ирими тенкан, придержал раскручивающегося Викинга за ударную ногу, а его корпус от души толкнул ладонью. И рванулся следом. Поэтому не позволил бедняге воткнуться в канвас затылком, но оказался в фулл-маунте, вбил в голову два почти полновесных хаммер-фиста и придержал третий, заметив, что Йося все…

…Ричард Логан, по своему обыкновению, отжавший меня у ликующих членов команды, начал традиционное интервью с шутки:

— Дэнни, твой бой с Нигерийским Буйволом был признан лучшим поединком две тысячи сорок первого года. А этот, с Петером Сандбергом, получился еще круче. И у меня появился вопрос: скажи, сколько твоих боев будут претендовать на звание лучшего поединка сорок второго?

— Это зависит не только от меня, но и от ассистентов! — ухмыльнулся я, переждал хохот, раздавшийся с трибун, и посерьезнел: — Мой сегодняшний рубился, как настоящий Викинг. И это кружило голову, как хорошее вино. Поэтому благодарить за красивый бой надо не меня, а НАС!

К этому времени Викинг более-менее пришел в себя, так что владелец «Овердрайва» подозвал его к себе и попросил прокомментировать мои слова.

Швед демонстративно потер гематому, практически закрывшую ему левый глаз, и ухмыльнулся:

— О, да, я тоже добавил бою немного очарования! Лицом, полетами и эффектными приземлениями на канвас. А если серьезно, то я действительно ощущал себя ассистентом Мастера, знакомившего вас с красотой смешанных единоборств. И я искренне горжусь тем, что заслужил похвалу от будущего чемпиона «Овердрайва» в тяжелом весе!

— Ты хочешь сказать, что пояс чемпиона нашего промоушена скоро сменит хозяина? — спросил у него Ричард, дождался утвердительного ответа и легонечко поддел: — А куда делись твои собственные амбиции? Помнится, в феврале прошлого года ты заявлял, что в скором времени добьешься права выйти на титульный бой!

Петер пожал плечами:

— Я и сейчас в этом уверен. Более того, добившись этого права, буду готовиться предельно добросовестно и… с большим удовольствием подерусь с Дэнни еще раз! Хотя заранее знаю, что ему пока не соперник.

— Что ж, думаю, тебе представится такая возможность. Но об этом чуть позже. А пока я хочу снова обратиться к Всаднику Апокалипсиса: Дэнни, ты не большой любитель трэш-тока, не замечен в пустопорожней болтовне и праздном безделье, соответственно, должен быть не в тренде. Тем не менее, за последние два месяца твоя фанатская база почти утроилась, почти половина молодых американцев рванула в спортивные залы, а число желающих послужить стране в «Дельте», «Морских котиках», «Зеленых беретах» и других спецподразделениях страны растет день ото дня! Скажи, пожалуйста, тебе не кажется это странным?