Всадник Сломанное Копье
Шрифт:
– Тебя зовет мой господин, логофет секретов, – справившись с волнением, молвил Элпидий. – Прямо сейчас.
– Невозможно. Меня ждет мой отряд. Вечером…
– Вечером будет поздно! – с отчаянием повысил голос асикрит. – Ты должен явиться к нему немедленно! О том, что ты задерживаешься, твои воины уже знают. Я послал к ним гонца.
– Меня будут считать трусом! – вспылил Василько.
– Это приказ! – с железными нотками в голосе перебил его Элпидий, который вдруг растерял всю свою угодливость и, казалось, даже стал выше ростом. – Можешь считать, что он исходит от самого патриарха!
Это уже было серьезно. Его Божественное
Папе Иннокентию III, который настаивал на воссоединении церквей, Иоанн отвечал, что не понимает притязаний римского епископа на первенство, так как все церкви произошли от Иерусалимской. Патриарх был человеком красноречивым, умным и ученым. Он даже против еретиков боролся не своей большой властью и авторитетом, а доводами и доказательствами.
Но в последнее время архиепископ сильно уронил свое патриаршее достоинство. Когда крестоносцы вновь возвели на престол императора Исаака II Ангела, а его сына Алексея III утвердили соправителем, Иоанн Каматир признал верховенство папы, чем внес большую смуту в ряды духовенства.
– Слушаюсь и повинуюсь, – сдержанно ответил Василько.
И пошел вслед асикриту, который со своими быстро семенящими короткими ножками был похож на сильно исхудавшего ежика. Только без иголок.
Никита Хониат находился в императорской библиотеке. Здесь хранились бесценные рукописи древних мыслителей, – Платона, Аристотеля и других – а также богословские манускрипты.
После знакомства с императорским логофетом секретов, пораженный его огромными знаниями, Василько, с детства обученный грамоте, начал посещать библиотеку, правда, тайно, ведь для наемника, да еще варвара, интерес к книгам был непонятным и даже подозрительным.
Поэтому Василько никому не рассказывал о том, что с увлечением читает разные интересные истории, забившись в самый дальний угол библиотеки. Мало того, он приходил туда в обычной одежде (правда, богатой; иначе его просто не пустили бы и на порог), по которой нельзя было определить, что он гвардеец этерии.
Библиотека открывалась после обедни. Книгохранитель ударял в деревянное било, монахи, священники и просто любители чтения брали с полок нужные им книги или манускрипты, и читали до вечера – до второго удара в било. Библиотекарь, он же и осветитель, записывал, кто что взял, а перед закрытием библиотеки книжный пристав проверял, все ли возвратили книги и чтобы они были в надлежащем виде.
Кроме императорской, в Константинополе существовали еще и публичная, а также патриаршая библиотеки. Но Василько не хотелось светиться на людях, и он предпочитал полутемный дворцовый зал, который редко кто посещал – в основном люди ученые и знатные. Он же, как гвардеец Варанги, имел беспрепятственный доступ во дворец.
Первенство по количеству выпускаемых книг и по их высокому качеству занимал Студийский монастырь. Основал его еще в V веке римский патриций Роман Студион. Все рукописи Студийского монастыря были на пергаменте очень высокого качества, который вырабатывался в монастырских мастерских. Библиотека, где монахам надлежало проводить праздничные дни, размещалась рядом с большим скрипторием [26] .
В здании Большого Дворца находилась самая богатая библиотека избранных книг. Она была основана
сыном Константина Великого – Констанцием Порфирогенетом, и многократно увеличенная при династии Комнинов. Книги находились и в покоях императора, и в дворцовых кладовых, и в храмах.26
Скрипторий (от лат. scriptorium от scriptor – писец, переписчик) – мастерская по переписке рукописей, преимущественно в монастырях.
Основная часть библиотеки, которую посещал Василько, была расположена неподалеку от входа во дворец. Собственно говоря, она была встроена в одну из его стен. Там стояли каменные скамьи, а столами служили шлифованные мраморные плиты, положенные на невысокие подставки. Сами же столы примыкали один к другому. Располагались книги в шкафах, в специальных ящиках и вместительных сосудах, где большей частью хранились пергаментные и папирусные свитки. Стены дворца и лоджии были покрыты мозаикой и фресками, поэтому мебелью не заставлялись; шкафы устраивались в стенных нишах.
Никита Хониат был седой, как лунь. Его борода и волосы были коротко подстрижены, лицо темное, морщинистое, а в черных выпуклых глазах, казалось, плескались все знания поднебесного мира.
Одевался он просто. На нем была длинная серая туника, вышитая красными узорами и небрежно подпоясанная даже не ремнем, а витым шнуром – простой веревкой.
В библиотеке царила непонятная суета. Асикрит куда-то исчез, оставив Василько в некотором смущении. Престарелый ученый сыпал указаниями, а его помощники-нотарии укладывали в деревянные ящики самые ценные манускрипты и рукописи.
Увидев Василько, Никита Хониат приветливо кивнул своей седой головой и поманил за собой. Они прошли в скромное помещение, скорее всего, служившее кабинетом книгохранителя, и логофет секретов плотно притворил за собой дверь.
– Присаживайся, – указал он Василько на табурет; сам ученый устроился за столом.
Какое-то время Хониат внимательно приглядывался к Василько, будто впервые его увидел, а затем коротко вздохнул и кивнул головой, видимо, соглашаясь со своими мысленными доводами. Василько сидел молча; начинать разговор первым в присутствии столь высокопоставленного придворного было бы верхом невоспитанности.
– То, что я тебе сейчас скажу, filius principis regnantis, есть большая тайна, и принадлежит она даже не Византии, а нашей православной вере… – медленно роняя слова, сказал Никита Хониат.
Filius principis regnantis! По-латыни это означает княжич! Откуда Никита Хониат узнал его самый сокровенный секрет, о котором Василько все те годы, что он провел в Варанге, боялся не только вспоминать, но даже проговориться во сне?!
– Удивлен? – спросил Никита Хониат, и на его лице появилась благожелательная улыбка. – Я сам поначалу удивился, когда простой гвардеец этерии оказался книжником.
– На Руси много грамотных людей…
– Это мне известно. Но я все равно поинтересовался твоим происхождением; уж больно ты непохож на простолюдина. Как я это сделал? Довольно просто, хотя это и стоило денег. У нас на Руси есть много друзей, готовых оказать любую услугу. И я оказался прав – в Варанге служит не просто рус, а полоцкий княжич. Нет-нет, об этом знаю только я! Признаюсь, у меня были на тебя некоторые планы… но, увы, латиняне внесли в них существенные коррективы.
– Так вот кому я обязан своим возвышением…