Всё было совсем не так

Я покачал головой.

— Со мной Саске всегда был собой, а вот с другими…

— Знаешь, Наруто, — голос Итачи дрогнул. — Может быть, тебе и не казалось… Есть такая штука, самогендзютцу.

— Самогендзюцу? — переспросил я, не понимая, к чему он клонит.

— Да, — кивнул Итачи. — Некоторые шиноби могут накладывать гендзюцу сами на себя. Ставить ментальные закладки, как надо действовать в той или иной ситуации. Что-то вроде программы актёрской игры. Тебя смешат, и ты смеёшься. Или наоборот, тебя злят, а ты остаешься спокойным. Или враг хочет напугать тебя, а ты радуешься…

— Я понял, о чём ты, — кивнул я. — Так ты думаешь, что Саске…

— Да. Он честно об этом говорил, но я не понял сначала, пока ты не сказал про улыбку, — кивнул Итачи.

— То есть ты хочешь сказать, что с самого детства Саске не испытывал эмоций? И все его чувства были лишь самогендзюцу?! — воскликнул я, не веря.

— Совсем не испытывать чувств не получается, — мотнул головой Итачи. — Когда мы… В общем, когда мы менялись глазами, то он сказал мне, что уничтожил ненависть ко мне, которая мешала ему, но вместе с ней пропали и многие другие чувства, он реагировал только на что-то действительно сильное типа любви… А чтобы хоть что-то чувствовать, он использовал систему самогендзюцу.

— Он просто хотел хоть что-то чувствовать, — прошептал я, вспоминая безучастное детское лицо Саске и то, как я старался хоть чем-то его развлечь, развеселить или порадовать. — А сейчас?

— Думаю, что из-за запечатывания десятихвостого у него просто могли сгореть все ментальные закладки на самогендзюцу, — подумав, ответил Итачи.

— Вот так вот живёшь с человеком, и вообще потом оказывается, что ты его почти и не знаешь, — пробормотал я, думая о том, что Саске, наверное, тоже обо мне и моих «проблемах» вряд ли догадывается. К тому же у него явно выше крыши своих трудностей…

Через полчаса нас позвал Хаширама, который вместе с Цунаде закончил осмотр. Наши правящие светила от медицины сказали, что физически Саске здоров, но есть некоторые проблемы, поэтому они зайдут к нему ещё и завтра, не прибавив этим ни мне, ни Итачи оптимизма. Тем более, что выглядели оба несколько подавленными и задумчивыми.

В комнату Саске мы вошли всей толпой. Он лежал на кровати, на животе у него разлеглась Ева, которую мой друг почёсывал за ушком.

— Привет, Саске, — чуть ли не хором поздоровался народ.

— Привет, — Саске безразлично оглядел компанию и махнул рукой. — Ну, рассказывайте, как ваше ничего?

— О, а это та самая биджуу, о которой все говорили? — удивлённо спросил Суйгетцу, показывая пальцем на Еву.

Лисица фыркнула:

— Тебе не говорили, что показывать пальцем некультурно?! Укушу вот, будешь знать, как пальцами тыкать в прекрасную меня!

— Извини его, пожалуйста, Ева, да? — просительно сказала Карин. — Мой парень иногда ведёт себя совершенно безобразно.

— М… — Ева оценивающим взглядом прошлась по Суйгетцу. — А он ничего так. И этот торчащий клычок довольно миленький…

Саске отчего-то закашлялся.

— Так вы встречаетесь? — спросил он.

— Ага! — выпалила Карин. — Во время войны я поняла, что жизнь так коротка и ты был во многом прав, Саске, надо жить сегодняшним днём и…

— Да-да, попробуй откажи этой женщине, когда она припёрла тебя к стенке и пообещала убить в случае, если мой ответ ей не понравится … — перебив подружку, пробурчал Суйгетцу, делано вздыхая.

— Молодцы, я в вас верил! — изобразил слабую улыбку Саске.

— Нам даже дом выдали, как молодой паре, в новом квартале, который построили рядом с твоим будущим приютом… — сказала Карин. — Мы будем недалеко жить от квартала Учиха.

— Рядом с приютом? — удивился я. — С каким ещё приютом? Я что-то пропустил?

— Саске при планировке Конохи на своих землях, где разрушились дома, разместил большой детский приют, его уже начали строить, — пояснила мне Сакура. — Думала, ты знаешь…

— Это правда, отото? — спросил Итачи, кажется, не для меня одного это стало новостью.

— Да, я вроде бы говорил, — пробормотал Саске. — Хотя я про это стольким говорил, что мог забыть сказать вам. Я решил открыть сиротский приют в Конохе, а то постоянно войны какие-то, да и шиноби много гибнет на заданиях. Не хочу, чтобы дети оставались одни, как мы с Наруто. Сначала думал закупать земли, но после разрушения Конохи свободного места образовалось много… так что…

Ага, и этот человек час назад втирал нам, что всё делал только ради риннегана… Ох, Саске, Саске. Мы с Итачи переглянулись, по-видимому, подумав об одном и том же.

— Как Неджи? — спросил Саске, видимо, чтобы перевести тему.

— С ним всё в порядке, — ответила Сакура. — Немного подлечили, и он не так давно вместе с нами вернулся в Коноху. О, кстати, тот блондин, ну, помнишь, — Сакура смутилась. — Он ещё был в «Акацуки», тот, что Гаару-куна похитил...

— Дейдара? Что с ним? — поднял бровь Саске.

— Его забрали в Скрытый Камень и хотят посадить в тюрьму.

— Ты его спас, Саске? — снова удивился Итачи.

— Да, — кивнул мой друг. — Он вообще-то хороший. Его можно поставить на путь истинный. Просто он очень молод и импульсивен.

— С последним не могу не согласиться, — хмыкнул старший Учиха, но больше ничего не добавил.

— Просто его энергию надо в мирное русло направить, — махнул рукой Саске. А потом внимательно посмотрел на меня. — Ну, а у тебя, чудо ты моё, как дела с Хинатой?

Я сглотнул. Дела с Хинатой пока были никак, так как она только позавчера вернулась в Коноху, как и большинство шиноби Листа. Да и Саске оставлять, решая свои дела, мне не хотелось, ну не клона же посылать объясняться с девушкой?! К тому же я до сих пор ничего не решил. Нет, с одной стороны мне хотелось, она хорошая девушка, даже очень. Но с другой меня весьма напрягало то, что, быть может, через месяц или два, или сколько там мне дадут «кукловоды», я покину эту жизнь, и всё начнётся заново.