Все, чего я никогда не хотела

Но нравился.

— Майя.

Я почувствовала, как Карло положил ладонь мне на спину, но этот успокаивающий жест сделал только хуже. Как же глупо я себя повела. И теперь не заслуживала утешения.

— Все хорошо, — тихо пробормотал он.

Я подкачала головой, делая судорожный вдох.

— Я такая идиотка, — сказала, глотая слезы и ненавидя себя за то, что дала Роману над собой такую власть.

Карло обнял меня и прижал к груди.

— Это не так, — мирно сказал он, пробегая пальцами по моим волосам и стирая разводы с заплаканного лица. — Ты замечательная — такая, какая есть.

Я отрицательно потрясла головой и впечаталась лицом в его рубашку. Жаль было портить ее растекшимся макияжем, но объятия были такими теплыми и уютными, что я решила разок побыть эгоисткой. Разве я этого не заслужила?

— Я просто… просто очень хочу домой. — Я икнула. Ни за что не вернусь туда. Конечно, нужно было бы показать Роману, что я могу. Но я не могла. — Пожалуйста, Карло. Мы можем уехать?

— Конечно. Я уже вызвал водителя. — Он вырисовывал круги у меня на спине. — Все хорошо. Сейчас мы уедем. Я здесь, с тобой.

И больше терпеть я была не в состоянии. Крепко стиснув талию парня, я разрыдалась, а он стоял и поддерживал меня.

Глава 20

Проснувшись следующим утром, я чувствовала себя так, будто у меня было самое ужасное в мире похмелье, хотя вчера я не сделала и глотка алкоголя. Голова раскалывалась, глаза опухли и покраснели, а во рту было сухо, как в Сахаре. И это я молчу о тошноте.

Я скривилась, медленно сползая с кровати и шаркая в ванную. Я толком не помнила, как вернулась домой. В памяти остались лишь слезы. И снова слезы. И еще больше слез. И о, опять слезы! Непонятно, как человеческий организм мог вырабатывать столько жидкости.

Увидев свое отражение в зеркале, я поморщилась. Боже, я выглядела как исчадие ада.

На полном автомате я проделала все свои утренние процедуры. Почистила зубы, умылась, приняла душ и причесалась. Даже нанесла немного макияжа (хотя по выходным я им не пользовалась), чтобы скрыть свои опухшие и покрасневшие глаза. Помогло не очень, но и так сойдет.

Я вздохнула и вернулась обратно в спальню — как раз вовремя, потому что зазвонил телефон. После небольших раздумий, стоит ли отвечать или пусть звонок переадресуется на голосовую почту, я все же ответила.

— Алло? — У меня был хриплый голос, поэтому я слегка откашлялась.

— Привет, Майя, это Карло. Как ты?

— Такое чувство, будто кто-то в моей голове отбивает кувалдой чечетку, — пожаловалась я, свернувшись в кресле.

Смесь вины и благодарности наполнили меня при звуке его голоса. Вчера Карло проявил такую заботу и понимание, что я чувствовала себя еще хуже и-за того, что испортила его последний бал.

— Прости, что вчера тебе пришлось со мной нянчиться, — вздохнула я. — Не знаю, что на меня нашло. — Я закусила губу. — Что ты сказал остальным?

— Что ты нехорошо себя чувствовала, и из-за этого мы уехали раньше. Подумал, ты не захочешь, чтобы все знали настоящую причину.

Я с облегчением выдохнула. Карло был единственным, кто знал, что произошло на самом деле, и пусть так оно и остается.

— Спасибо тебе огромное, Карло, за все. Я это очень ценю, правда.

Он рассмеялся.

— Без проблем. Ты уже собрала вещи?

Я нахмурилась.

— Зачем?

— А разве ты не переезжаешь сегодня? Твои родители завтра возвращаются, нет?

Я судорожно вздохнула. И с тяжестью в животе прошептала:

— Вот черт.

Учитывая все произошедшие за последние дни, у меня вылетело из головы, что надо сказать Роману, что родители остаются в долине Напа еще на две недели, а теперь я ему ни за что не признаюсь. К тому же я не останусь в этом доме еще на две недели ни за какие коврижки.

Я быстро описала Карло ситуацию, добавив:

— Думаю, я просто… поеду домой, а с родителями разберусь, когда они вернутся.

— Не глупи, — дружелюбно сказал Карло. — Ты… — он заколебался, явно что-то обдумывая, — ты можешь пожить у меня.

Я нахмурилась.

— Нет. Не хочу напрягать тебя.

— Не хочу ничего слышать. У нас есть огромный гостевой дом, который никто не использовал с тех пор, как в нем жили Бэкхемы.

— Бэкхемы? — Я резко оживилась. — Ты говоришь о Дэвиде и Виктории…

— Это значит «да»? — беззлобно оборвал меня Карло.

Я вздохнула и опять плюхнулась в кресло.

— Не знаю…

— По-моему, Виктория оставила там свою обувь.

Моя нога дернулась. Прошла секунда. Потом еще одна.

— По рукам.

Я еще немного поболтала с Карло по телефону, и он предложил переехать сегодня, что меня полностью устраивало. Не хотелось оставаться в доме с этим придурком дольше необходимого.

Чем больше я думала о вчерашнем вечере, тем злее и смущеннее становилась. У меня не было ни малейшего понятия, зачем Роман это сделал. То есть, не мог же он знать, что нравится мне. Так ведь?

Я похолодела от этой мысли. Нет, это невозможно. Он просто хотел поиграть на моих нервах и отлично в этом преуспел.

Я нахмурилась, не веря в то, что вчера так легко сломалась. Я никогда до этого так не плакала. «И больше никогда не буду», — яростно подумала я.

С новообретенной уверенностью я оделась, распахнула дверь своей комнаты и потопала на кухню, а через пару секунд поймала себя на том, что вышагиваю как солдат, и замедлилась до спокойного прогулочного шага.

Тем не менее, я немного замялась, увидев там Романа. С Солэндж.

Тошнота вернулась с новой силой, но я заставила себя идти дальше спокойно и уверенно, будто ничего не произошло.

Солэндж помахала, увидев меня.

— Доброе утро, Майя, — сказала она со своим бразильским акцентом. На ней была надета лишь мужская рубашка.

«Уверена, у него была причина, чтобы одолжить свою рубашку», — мрачно подумала я, вспоминая ту ночь, когда сама осталась в его комнате после просмотра ужастика.