Всё, что нужно мне

– С Игорем? Моим Игорем?

– Черта два с твоим!

Алекс дернулся, обхватил мою шею ладонью и чуть потянул. Так, что мы застыли нос к носу. Сверля друг друга взглядами. Дыхание сбилось, воздух со свистом вырывался из носа. Грудная клетка ходила ходуном. И все, что он мне пытался сказать, доходило с большим трудом.

– Ты прав, - я судорожно сглотнула, - ты прав…

– Спроси, зачем он это сделал? Ради кого, м-м-м?

Нет-нет… Этого не могло быть. Это же просто немыслимо! И смешно… На что он намекает, ей богу?!

– Постой… Отойди… Слышишь? И объяснись нормально!

В моем голосе сквозило отчаяние. Мысли как блохи скакали в голове. Их было так много, что общая картина просто терялась в этом хаотичном мельтешении. Я вроде бы понимала, на что намекает Алекс… И не понимала. А то, как он на меня смотрел, что делал – вообще не способствовало ясности мышления. И только сильнее сбивало с толку.

Наверное, я все же повысила голос. Сорвалась в крик… Потому что буквально в ту же секунду в кухню заглянула Этель. Опомнившись, я поманила дочь рукой. Она послушно подошла, настороженно поглядывая то на меня, то на Алекса. Обхватила меня за коленку ручками и, запрокинув головешку, неуверенно улыбнулась. Самым отвратительным в этом всем было то, что, сами того не желая, мы втягивали в наши скандалы дочь. Сожалея о случившемся, я присела, чтобы быть с ней вровень, и крепко обняла свою малышку.

– Прости, - послышался наполненный мукой голос над головой.
– Прости. Я опять не с того начал.

Алекс опустился с нами рядом, опираясь одной рукой о пол. А другой – обнял нас обеих за плечи. Меня немного колотило. И было откровенно страшно. Я уже почти ненавидела Алекса за то, что он вернулся в мою жизнь и перевернул ее с ног на голову. За то, что он заставлял меня чувствовать… все это.

– Просто расскажи, что ты узнал, - прошептала я. – Так будет проще.

Он кивнул. Но размыкать объятья не торопился. Поцеловал в лобик Этель. Крепче стиснул на моем плече руку. И лишь когда наша дочь завозилось, больше не в силах оставаться вот так, без движения, отступил. Подхватил ее на руки, подбросил несколько раз к потолку, заставляя громко визжать. После чего прижал дочь к груди, будто прячась за ее хрупким тельцем от действительности, и рассказал мне… рассказал все, что ему было известно. То, что никак не желало укладываться в моей голове.

– Постой… Ты хочешь сказать, что он так сильно меня захотел, что вот так запросто взял… и искалечил твою жизнь?

– А зачем бы еще он скрыл от тебя письма, которые я писал? Ты ведь… не получала писем?

– Нет! – Я резко вскинула взгляд. Мое потрясение было слишком сильным. А новости… они просто не укладывались у меня в голове. – Он ничего мне не передавал… Я ничего не знала. Ничего, слышишь?!

– Слышу… - голос Алекса смягчился. Но я нисколько не сомневалась, что эта мягкость относится лишь ко мне.

– Выходит, это я во всем виновата?

– Нет! Во всем виноват он один. Ему и ответ держать.

Я недоверчиво покачала головой. Отвлеклась на Этель, которая мне что-то показывала в окне, а потом в кухню вернулась Лена. Бахнула на стол большие картонные стаканчики кофе. Как во сне, я подтянула к себе один. Обхватила ладонями. Алекс мог говорить все, что угодно, но я же понимала, как трудно ему, думая обо мне, не винить… Нет-нет, да и закрадется мысль о том, как бы сложилась его жизнь, если бы не я. Это неизбежно. Как и проклятая отравляющая все ревность. Сможет ли он не вспоминать, что я спала с человеком, который его уничтожил? Сможет ли не думать об этом? И не винить меня за легковерность? Вряд ли. И какое же будущее нас ждет тогда? Есть ли оно вообще у нас… это будущее?

Стоп… Я убрала руки от стакана и вновь уставилась на Алекса. Он развлекался тем, что водил у носа Этель выловленным из стакана маршмеллоу, а та звонко клацала зубами, в попытке поймать зефир. Все так спокойно, обыденно, по-домашнему… На таком чудовищном диссонансе со всем тем Армагеддоном, что прямо сейчас творился у меня внутри. И как будто этого было мало, на меня пялилась Лена.

– Постой… - опомнилась я.
– Ты ведь это только недавно узнал? Я права? – вопрос прозвучал нейтрально и мало о чем мог сказать непосвященному человеку. А даже если бы и мог – мне было все равно. Сейчас вообще мало что имело значение.

– Да. Я не рассмотрел его тогда… в машине. – Алекс повернулся к Лене и попросил: - Ты не могла бы нас оставить наедине? Пожалуйста.

– Без проблем.

– Этель, пойдешь с тетей? Она тебе включит мультики.

Та радостно кивнула и побежала вслед за девицей, которая, надо отметить, ей улыбалась достаточно приветливо.

– Я хочу, чтобы она убралась отсюда.

– Кто? Лена? Послушай, это невозможно… Я ведь объяснил – Лена мой партнер…

– Партнер? – я иронично вскинула брови.

– Да. Представь себе. Партнер по бизнесу! Ничего больше.

– И что же это за бизнес?

– Да так. Ничего особенного. Деньги приносит – и ладно.

Алекс отвел взгляд. Я растерла виски.

– Послушай… Ты можешь мне все рассказать. Я пойму, если там ты влез во что-то противозаконное.

– Противозаконное?

– Я тебя не осуждаю. Не думай. Просто… предлагаю помощь. Думаю, мы вполне могли бы решить этот вопрос. Да-да… - я встала со скамейки и прошлась по кухне.
– У нас все получится. Во что бы ты ни вляпался, Алекс, это все поправимо. Теперь поправимо, понимаешь? Ведь я рядом…

Я не знала, как сложится наша жизнь. У меня не было абсолютно никакой уверенности, что мы сможем справиться со всем, что на нас свалилось, переступить через это без обвинений, без затаившейся на дне души обиды и недомолвок. В одном я не сомневалась… В том, что не смогу двигаться дальше, зная, через что ему пришлось пройти. В том числе из-за меня. Да, я не могла ему вернуть четыре года жизни, но я могла попытаться их компенсировать. И все же… все же… это просто не укладывалось в голове.

– Вот, значит, как? И что же дальше?

– Дальше?

– Да. Как ты видишь нашу совместную жизнь?

– Мы можем вернуться в Америку. У меня там бизнес, в котором всегда найдется место и для тебя.

– А если я не хочу возвращаться? Если меня все устраивает?

– Здесь? – я осмотрелась.

– Да. Я тебе нужен такой, а, принцесса? Ты подумай хорошенько, я ведь на твои подачки не соглашусь.

– Это не подачки.

– А что?! – он снова повысил тон и сжал кулаки. Я уставилась на них, как зачарованная. Мог ли он пустить их в ход? Какие страшные мысли…

– Небольшая помощь человека, который тебя любит.

– Любит? – он провел ладонью по отросшим волосам. Оторвался от холодильника и склонился надо мной - Любит?!

– Да! Любит! Представь себе… - выкрикнула я.

– Сказать, кого ты любишь?

– Скажи!

Он сдернул меня со стула и повернул к окну, в котором мы отражались двумя едва различимыми нечеткими силуэтами.

– Себя! Прежде всего… себя. Не позвонил?! Значит, к черту! Мы, принцессы, ни за кем не бегаем. Так?!