Все дело в отваге
Шрифт:
Кораблев огляделся, открыл багажник и достал пакеты.
– Здесь можно купаться? – спросила девушка.
– Зачем, по-твоему, я тебя сюда привез? – вопросом на вопрос ответил он.
– Мало ли, – стягивая через голову платье, сказала она. – Может, правда маньяк?
Марта была в черном купальнике. Взгляд Матвея невольно сползал на грудь, плоский живот, бедра…
Заметив это, девушка подошла, взяла плед, обернула его вокруг талии:
– Нечего таращиться.
Однако вскоре скованность как рукой сняло. Они купались и загорали. Потом Матвей разжег костер, а Марта пожарила сосиски.
Постепенно он узнал, что работает она в поликлинике, которая недалеко от дома. Специальность – терапевт. Обожает путешествовать, любит животных и бегает по утрам. Хобби – компьютер.
– Не замужем, детей нет, судимости не имею, – закончила она свой рассказ. – А ты?
– Я разведен, – он отвел взгляд в сторону. – Де-факто. Де-юре женат…
– Что, с другим застукал? – оживилась она. – Или наоборот?
Они лежали рядышком, подставив спины опускающемуся к горизонту солнцу.
– Нет, – он смахнул с плеча божью коровку. – Просто не сошлись характерами.
– Банальная отговорка. – Девушка посмотрела на собеседника: – Как врач, могу сказать, что у тебя огнестрельное осколочное и ножевое. Не ошиблась?
Матвей встал, отряхнул руки и едва хотел предложить устроить очередной заплыв, как услышал женский крик.
– Что это?
– Кто-то кричал, – поднимаясь, сказала Марта. – Знаешь, не удивлюсь, если ты Бэтмен.
– Это почему?
– Ездишь вот так и людей спасаешь, – пояснила она. – Вчера, например, меня…
Из рощи снова донесся заунывный крик. Возможно, там просто кто-то резвился.
– Ты будь здесь, а я пойду посмотрю.
– Ну вот, здрасте! – расстроилась Марта. – Оставляешь бедную девушку одну?
– Я ненадолго, – попытался успокоить ее Матвей.
– Мне страшно, – она шутливо надула губки.
– В машине, в бардачке, вчерашний трофей. Справится даже ребенок. – С этими словами он направился к роще.
Уже на середине луга Матвей различил музыку.
– Ну вот, обычная пьянка, – он замедлил шаг, размышляя, стоит идти дальше или нет.
Неожиданно раздались дружные хлопки в ладоши. Пройдя еще немного, Матвей различил мужские и женские голоса. Они подпевали музыке из магнитолы:
Верят кумирам
Убогие люди,
Их души во мраке,
Ты выйди на свет…
Матвей вдруг понял, что нормальный человек такую околесицу нести не будет. С другой стороны, пели они дружно и в рифму. Любопытство взяло верх. Он прокрался через заросли кустов, оцарапавшись о колючки боярышника и жалея, что не надел даже штанов.
В очищенном мире
Печали не будет,
Мы избраны знаком
От высших планет.
– Посредник! – раздался на фоне заунывного песнопения мужской голос. – Разреши присоединиться к нам сестре по имени Катерина…
– Может, кино снимают? – подумал вслух Матвей.
Звуки раздавались совсем близко. Он приподнялся на цыпочки. Увиденное ошеломило. С десяток мужчин и женщин, одетых в белые рубахи и штаны, образовывали круг, в центре которого сидела на небольшом, голубого цвета, прямоугольном коврике молодая женщина. Волнистые, слегка отливающие медью волосы были распущены и спадали на плечи. Голова склонена. Левая рука уперлась в землю. Она будто бы плакала, повторяя слова странной
песни.А между тем поющие снова стали дружно хлопать в ладоши и, подпрыгивая поочередно то на одной, то на другой ноге, медленно двинулись по кругу. На краю поляны стояли два микроавтобуса.
Деревянные боги,
Убогие люди…
Матвей прошел еще немного вперед и присел за поваленным деревом.
Необычное песнопение продолжалось. У людей был странный, отсутствующий взгляд. Они были словно под гипнозом. Было в этой пляске что-то неестественное, внеземное и мистическое.
По спине Матвея пробежал неприятный холодок. Он поежился. Номера на одной машине были московские, на другой – Владимирской области.
«Какая-то секта, – подумал он. – А здесь, на границе двух областей, организовали совместное служение своему богу».
Сзади что-то хрустнуло.
«Наверное, Марта!» – подумал он, однако в тот же миг в голове словно что-то лопнуло, залив сознание ослепительно-белым светом.
Катя открыла глаза и тут же снова зажмурилась из-за подступившего к горлу тошнотворного кома. Голова кружилась так, словно она выпила бутылку водки.
«Неужели Татьяна обычная мошенница? – вяло подумала она. – Что за бумаги она совала мне? Чем снова напоила? Какая я растяпа! Ведь и так было ясно, что нечисто здесь все как-то. Надо было бежать, как только ее увидела».
Катя несколько раз глубоко вздохнула и снова открыла глаза. Огляделась. Как оказалось, она действительно сидела на заднем сиденье автомобиля. Только не было рядом никакой Татьяны. Справа и слева от нее были незнакомые парни.
– Что, кукла крашеная, очухалась? – сказал тот, что был слева. – Плохо небось?
– А с чего ей хорошо будет? – хохотнул подпиравший справа. – Ты будто не знаешь, сколько в нее тетя Лера влила.
Он был еще мощнее своего напарника.
«Странно, о какой Лере речь? – удивилась Катя. – И что она в меня вливала? Ну конечно же! – осенило ее. – Разве мошенники представляются своими настоящими именами? Татьяну зовут Лера! А вливала она в меня свой чай, в котором перед этим размешала какую-то психотропную гадость».
Катя посмотрела в окно. Мимо проносились многоэтажные дома, но она не могла понять, что это за район. Сознание вновь стало заволакивать каким-то молочным дымом. Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться.
«Что все это значит?» – свербел и не давал покоя один и тот же вопрос.
– Ты не гони, – сказал водителю сидевший слева парень. – Менты остановят – греха с этой сучкой не оберемся… Посмотри, на ней лица нет.
– Слышь, Корень, – заговорил водитель, – так давай во дворы заедем да забросим ее в багажник.
– Она там загнется, – возразил парень, которого назвали Корнем. – Смотри, белая вся.
«Может, меня везут насиловать? – отрешенно подумала Катя и удивилась своей апатии: – Господи, как я спокойно об этом думаю!»
– Скажите, что со мной? – с трудом выдавила она из себя.
– Кайфуешь, – раздался голос Корня.
В какой-то степени сознание вновь приобрело ясность, когда машина стала сбавлять ход и Катя по инерции повалилась вперед. Наконец они остановились. Раздался звук открываемых дверей и мужской голос снаружи: