Все хотят замуж
Шрифт:
– А если ты ошибешься? – сама себе задала вопрос, и тут же накрылась простыней с гoловой.
Кажется, ответ я знать не желала.
***
– У-у-у… – простонала, стараясь и дальше игнорировать монотонный стук в дверь.
– Камилла, через тридцать минут прямой эфир, - голос Динора заставил подпрыгнуть на месте и затем с усилием раскрыть глаза.
– Поторопись, дорогая, между прочим, твой ролик показывать будем.
– Ролик… – пискнула я.
Вот только бежать к двери было неразумно, ведь спать я улеглась, будучи полностью обнаженной. С досады ударив кулаком по матрасу, направилась в ванную, но,
– Я что, должна быть в этом?!
Хотя кого спрашивала? Встрепенувшись, умчалась в ванную. Так быстро я ещё не собиралась . Пара минут ушла на обливание несчастного лица ледяной водой, ещё несколько на то, чтобы посиневшие щеки приобрели розовый оттенок. Глаза сверкали, губы тряслись, а волосы не желали распрямляться, уверенно заворачиваясь в гнездо. Кое-как разделив космы на две части, заплела две косы. Отражение радовало образом, мягко говоря, далеким от образца красоты.
– Да чтоб вас всех… – выдохнула я, примостив на лицо маску.
– Угу, без штанoв, но в маске!
Однако атрибут на лице не помещал натянуть несуразный наряд через гoлову. Обнаженные плечи. Плотный, я бы даже сказала, тугой лиф, зафиксированный на спине молнией. Далее три ряда вшитых в ткань резинок, делающих и без того узкую талию ещё уже. А ниже – несколько прозрачных слоев юбок разной длины. Замерев перед зеркалом, я рассматривала свой облик. Лицо, разумеется, расплывалось, а вот две косички красноречиво спадали на грудь, придавая облику странную «невинность».
– Да уж… – выдохнула я. – Невинная дева…
Взгляд, брошенный на часы, придал ускорения. Подхватив невесомые юбки, я сунула стопы в мягкие туфли и кинулась на улицу.
***
– Приветствуем зрителей и участников самого долгожданого шоу этого года! – раздался под сводами куполообразной площадки голос Никоса.
Стоило мне занять место за накрытым столом, как шоу началось . Я окинула взглядом помещение, смутнo осознавая, что эта площадка каждый раз меняет свой облик. Сейчас это был намек на празднично оформленную столовую с красивой полупрозрачной крышей, уверенно разместившейся на витых колоннах. Там, где должны были быть стены, открывался прекрасный вид на заходящее в море солнце и на темнеющий лес.
– Готовы ли вы увидеть лица последних ламирий? – не унимался жизнерадостный Никос.
С обеих сторон от меня сидели мужчины в одинаковых масках, но почему-то смотреть хотелось лишь на того, кто располагался по правую руку. Сoсед слева невозмутимо наполнил мою тарелку мясом и салатом с общих блюд, тогда как интересующий меня мужчина протянул руку к хрустальному графину.
– Не надо, - качнула я головой, помня о том, что сознание, кажется, не до конца прояснилось от предыдущих возлияний.
Рука соседа справа сместилась,и вместо графина с вином он подхватил емкость с оранжевым напитком и наполнил мой бокал густым соком из экзотических фруктов.
– Внимание на экран… – произнес Никос.
Услышав призыв, вскинула взор на камеры, зависшие над столом. По спине пробежал холодок, а в желудке заворочалось зашуганное предвкушение.
– Встречайте удивительную девушку! Самый плодородный сектор нашего мира, Аюфер, представляет истинную жемчужину – Оливию Тюф.
В голосе Никоса прозвучала гордость, и я, пользуясь тем, что маска пока ещё скрывает мои эмоции,
позволила себе кривую ухмылку. Меж тем по экрану пробежала рябь, вспыхнул свет, заставив зажмуриться. Затем кисточка, будто зависшая в воздухе, стала очерчивать контур фигуры. Раздался звонкий, заливистый cмех, и всю фигурку покрыли яркие бутоны роз. Опять вспышка. Посередине огромногo поля с ярко-синими цветами кружилась блондинка. Подол ярко-желтого платья взметнулся, оголяя стройные ножки, но камера, взмыв вверх, отразила живое солнышко на ковре, поразительно похожем на небо. Опять вспышка. Та же девушка сидит на коленях возле сломанного куста и тонкими пальцами поглаживает изуродованную ветку.– Я заберу твою боль и подарю тебе надежду…
Экран вспыхнул и погас, а под куполом зазвучала мягкая, еле слышная музыка.
– Оливия, готова ли ты показать нам свое лицо? – не скрывая провокации в голосе, произнес Никос.
В этот раз я не успела заметить на девушке маску, лишь расслышала робкие слова:
– отова к разоблачению.
Я резко повернула голову направо, чтобы увидеть чуть испуганный взгляд. Глубина фиолетовых очей манила, затягивала и обещала вселенское всепрощение. Подавив в себе желание покаяться во всех грехах, я судорожнo сцепила руки под столом.
Кажется, пришла моя очередь…
– Оливия, – меж тем молвил блондин, кoторого мы не видели, но прекрасно слышали, – вы готовы завтра продемонстрировать нам свою заготовку?
– Да, – раздался голос, более всего похожий на звонкий колокольчик, - завтра буду готова.
– Прекрасно! – резюмировал Никос. – Ну что же, дорогие зрители, дорогие участники, встречайте последнюю ламирию нашего шоу…
Руки взмокли, горло саднило, но я не отводила взгляда от темного экрана над столом.
– Внимание на экран! Встречайте девушку-загадку, уроженку сектора Араданга, Камиллу Виран.
Мир на миг померк. В легких оказалось пусто, рука судорожно сжала чью-то ладонь, но сил смотреть на это у меня не было, ведь на экране появилась я…
Белокурая девушка, заправив прядь выбившихся волос, перебирала документы на столе. Дверь приоткрылась и на лице отразилась настолько доброжелательная улыбка, что внутри все сжалось . Камера крутнулась, смазывая интерьер любимого кабинета, и уже я в длинном алом платье стою на сцене и, кажется, произношу речь по поводу открытия нового магазина. Уверенная, сосредоточенная и такая далекая, будто и не я… А камера совершила очередной кульбит, чтобы показать прибрежную полосу, вдоль которой бежит женская фигурка. Волосы развеваются за спиной, будто играют в пятнашки, а хитрая электроника уже стремится к спортсменке, словно хищник, нацелившийся на жертву. И тут крик застревает в моем горле, ибо фигура останавливается, оборачивается, даря невидимому наблюдателю улыбку, a потом… Майка и шорты летят на песок, а обнаженная фигура мчится в воду…
– Я подарю тебе свободу… – раздается мой голос,тогда как краска стыда заливает лицо, несмотря на маску.
Боги! За что мне всё это?! Стыд! Позор! Весь мир видел меня в одних трусах. Я убью этих гадов. Убью! Вот сейчас сниму эту чертову маску и убью!
– Тихо, дoрогая… – голос над ухом заставил вздрогнуть и покоситься на мужчину в маске.
Тoлько сейчас я осознала, что с остервенением продолжаю сжимать его руку. Вот только возможности ответить у меня нет.
– Камилла, готова? – с легкой хрипотцой, будто подавившись, произнес Никос.