Все или ничего
Шрифт:
Она запустила руку в волосы и с силой рванула противный цветок.
Ужасно больно… но ей не привыкать терпеть…
Шипы впились в ладонь, роза вырвалась из кудрей вместе с внушительным пучком волос, а едва державшиеся лепестки моментально осыпались на скатерть и тарелку с недоеденным салатом.
Оба кавалера вздрогнули от неожиданности и захлопотали вокруг Ирины, протирая ссадину водкой, перевязывая кровоточащую ладонь крахмальной салфеткой.
— Ой, бросьте! Не надо! — отмахнулась Ирина.
Фу, какой у нее высокий, визгливый голос…
Все, кроме хозяина торжества. Он даже головы не повернул.
Толстенький «жук», видимо, тоже изрядно выпил, потому что вдруг выдернул из стоявшего на столе букета пятнистую оранжевую лилию и вдел ее в Иринину гриву вместо розы.
«Лилия… — подумала Ирина. — Теперь я не мушкетер… Я теперь Миледи… Как в отечественном фильме пел Атос… «Там лилии цветут…»
А символ французской королевской власти неожиданно увенчал ее голову короной.
И королева вдруг поднялась на ноги и сказала:
— У меня есть тост!
— Просим! Просим! — пьяно закричал кто-то на дальнем конце стола, а кто-то даже захлопал.
— Давайте выпьем за скромных помощников господина Львова, — тут Ирина поставила бокал и обеими руками оперлась о плечи своих кавалеров. — Потому что один он… Лев… то есть Львов… ничего не стоит, как бы ни пыжился… И совсем он тут не самый главный…
Мысли скакали и путались еще сильнее, чем обычно.
«Боже, что я несу!» — ужаснулась про себя Ирина, а вслух громогласно продолжала:
— Не замечать близких людей… которые любят… не ценить их…
— Нельзя! — выкрикнул «жук», перехватывая у Ирины инициативу и пытаясь спасти положение. — И очень хорошо, что Владимир Павлович так много внимания уделяет именно живым людям…
К счастью, ему не пришлось продолжать, так как конец странного, бессвязного тоста потонул в общих выкриках и звоне бокалов.
Это чопорное общество, оставшись в узком кругу, могло себе позволить вести себя так, как им было привычно, а не корчить из себя великосветских господ. Ведь господами они стали не так уж давно…
Один Владимир Павлович Львов остался спокоен и невозмутим, как и подобает царю природы. Больше того, он приподнялся со своего места и сделал шаг к рыжей царице с лилией-короной в волосах. Галантно изогнулся в поклоне:
— Благодарю за комплимент.
И только Ирина уловила в его тоне неприкрытую издевку…
Да ну его к черту! Задавала! Воображала! Да что он о себе возомнил?! Думает, что если крутой начальник, так ему можно на всех наплевать?
Вероятно, он и их близость расценил всего лишь как ее «пожертвование» в его фонд…
Ирина мелкими шажками, путаясь в длинном платье, преодолела огромный полутемный зал приемов и рванула тяжелую дверь.
Мажордом мирно дремал на стульчике в углу. Зато ребята-охранники были на посту.
— Оп-па! — удивленно воскликнули они, увидев Ирину. — Не рассчитала дозу?
— Давай ее на воздух!
Один из них сунул Ирине в рот кисленькую, как витаминка,
таблетку.— Не глотай. Соси. Сейчас полегчает.
Несколько минут Ирина судорожно вдыхала прохладный ночной воздух, борясь с подступающей тошнотой.
«Кажется, я пьяна… Как странно… Надо взять себя в руки… Нельзя так бесславно покидать поле боя… Я не признаю поражений!»
Однако, видимо от таблетки-витаминки, в голове понемногу стало проясняться. Вот только воспринимала происходящее Ирина как бы со стороны, словно наблюдала за происходившим на экране.
— Вам вызвать такси? — спросил охранник.
Ирина горделиво вскинула голову.
— Бал продолжается, господа! Еще не вечер! — и уже гораздо более уверенным шагом направилась обратно.
— Боец! — уважительно сказал ей вслед плечистый парень.
…Ну где же эта «маленькая комнатка для леди» с силуэтом на двери? Она же должна быть!
Ирина заплутала в узком, темном, запутанном коридоре со множеством переходов. Только откуда-то издалека доносились приглушенные звуки продолжавшегося банкета… Если бы не они, можно было бы подумать, что ее забыли, заперли в пустом официальном здании…
В темноте она шарила ладонями по стене в надежде отыскать выключатель. Ведь он тоже должен быть!
Ей было просто необходимо обдать ледяной водой раскрасневшееся лицо, привести в порядок встрепанные волосы, придирчиво оглядеть себя в большом безжалостном зеркале: так ли сильно бросается в глаза ее состояние? Ужасно не хотелось выглядеть глупой пьяной дурой… У нее совершенно другая задача…
Чьи-то осторожные, вкрадчивые шаги послышались в дальнем конце коридора. В этой тьме не разобрать, близко ли они и кто это мягко ступает по толстой ковровой дорожке: зверь или человек?
Да откуда тут звери?! Не в тайге же она!
Но что ждать от этого незнакомца? Отец всегда говорил, что честный человек шагает навстречу твердо и открыто, а крадется и стелется враг, хищник, подстерегающий добычу…
Это хищник. А она — добыча…
Ирина замерла, стараясь не дышать, вслушиваясь в едва заметное поскрипывание паркета.
Звук шагов тоже замер на секунду… потом возобновился, словно некто сумел увидеть ее в темноте…
Ну что ж! Иди, иди… кто б ты ни был…
Она напряглась и сгруппировалась, готовясь выпрыгнуть неожиданно навстречу неведомому коварному противнику. Ее голыми руками не возьмешь! Не огорошишь внезапным нападением!
Ирина уже чувствовала в двух шагах чье-то прерывистое дыхание, а упругий воздух, словно рябь по воде, доносил до нее каждое следующее осторожное движение незнакомца…
Он тоже замер. Остановился совсем рядом, кажется, на расстоянии вытянутой руки…
Теперь кто кого. А Ирина твердо знала, что преимущество в нападении…
Все тело напряглось, как струна, распрямилось с легкостью, и она быстрым внезапным прыжком метнулась прямо на это неведомое «нечто», выставив вперед два тугих кулачка… вместо шпаги…