Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Все или ничего
Шрифт:

Позади нее уплывали вдаль покрытые снегом вершины хребта Санта-Ана.

– Посмотри на север – отсюда видна половина округа Оранж, Бернардо здесь, должно быть, малость схитрил, – сказал Кейси.

– Не забудь, Кейси, что он распоряжался собственной землей, не более того. Смотри, на юге, позади Черепахи, длинное плоское ущелье, и вообще-то за горой мало что видно. Всего с этой точки видны две трети всего ранчо. О, Кейси, ты понимаешь, что никто не в силах ничего здесь изменить – по крайней мере не человек!

Джез и Кейси стояли, держась за руки и слушая шепот ветра, и в нем им слышался

обет, данный когда-то горе, которая на самом деле никогда не будет принадлежать ни одному человеку, даже и тому, кто дал тот обет, ибо горы на то и горы, чтобы напоминать человеку о его истинном значении. Перед ними лежала Калифорния, союз земли и воды, обращенный на запад, не имеющий себе равных во всем мире.

Внезапно вспомнив о своем фотоаппарате, Джез принялась снимать, поворачиваясь во все стороны, чтобы запечатлеть все, что можно было видеть с того места, где она стояла. Затем она встала строго позади Трех Стражей и сделала снимок с таким расчетом, чтобы на переднем плане были видны скалы, а за ними – вся панорама. После этого она сверху сделала снимок креста, лежащего на земле в том месте, где они его нашли, – креста, который привел их к месту «завета горе».

– Нам надо начать спуск, Джез. Уже поздно, – вдруг напомнил Кейси.

– Хорошо. У меня все равно пленка кончилась. Я только хотела тебя попросить... Не знаю...

– Все, что угодно, – пообещал Кейси, – проси, я все исполню.

– О, милый, я знала, что ты не откажешь! – Джез благодарно рухнула в его объятия. – Отнеси меня вниз!

XX

– У меня все болит, – весело сообщила Джез, лежа в горячей ванне со свежевымытыми волосами, собранными в пучок на макушке. – У меня болят корни волос, ногти на ногах, колени не сгибаются, я не могу поднять руку, солнечное сплетение ничего не сплетает, я не доживу до утра.

– Да, уж ты точно не альпинистка, – согласился Кейси. Он только что вышел из душа и сидел на краю ванны, завернувшись в махровый халат. – Но зато ты сумела взойти туда и потом спуститься назад.

– Тебе особое спасибо. Сначала сказал, что сделаешь все, что я попрошу, а сам тут же в кусты. Спускаться было еще труднее, чем подниматься.

– Хочешь, я потру тебе спинку? – предложил он.

– Так легко тебе не удастся вернуть мое расположение. – Она посмотрела на него с притворной обидой. – Можно мне глоточек?

Джез протянула свой стакан за новой порцией водки, которой они отмечали успешные поиски Трех Стражей. Когда, наконец, столь же взволнованные, сколь и измученные, они добрались верхом до гасиенды – уже после наступления темноты, – они отпустили Сьюзи домой и теперь были сами себе хозяева. После восхождения под изнуряющим солнцем они оказались застигнутыми холодом как раз в тот момент, когда вернулись к своим лошадям, и остаток пути проделали галопом под ледяным ветром. Прежде чем смыть усталость этого дня, Кейси предусмотрительно развел огонь в гостиной.

Они оба не чувствовали голода, хотя весь день питались одними сандвичами. Они были слишком возбуждены своими успехами, чтобы заняться чем-то земным вроде ужина, зато водка, охлажденная в морозильнике, как нельзя подходила к торжественному моменту.

– Ты собираешься

вылезать? – спросил Кейси. – Ты сидишь в ванне уже полчаса.

– Только когда наберусь сил, и ни секундой раньше, – ответила Джез повелительным тоном.

– Не хочешь, чтобы я тебе помог?

– Ха, как сказал бы мистер Уайт. Ха! Нести меня с горы ты не пожелал, а теперь хочешь помочь мне выбраться из ванны. Я насквозь тебя вижу, Кейси Нельсон. Ты хочешь кое-что подглядеть! Отвернись-ка лучше и дай мне полотенце.

– Я подержу его для тебя.

– Я слишком скромная и слишком благовоспитанная девица, чтобы предстать перед тобой без одежды. Отвернись.

– Но мы ведь собираемся пожениться, – возразил Кейси. – Почему бы мне и не подглядеть?

– И глаза закрой. А не то ты увидишь меня в зеркало. Я же намерена хранить свою тайну. С этого момента мы будем заниматься любовью только в темноте.

– Даже без свечи?

– Даже без спички.

Кейси протянул руки в ванну и вытащил Джез из воды, визжащую и смеющуюся. Она отчаянно брыкалась, но он крепко прижал ее к груди.

– Дело не в том, что я не мог бы тебя нести, – сказал он. – Просто, когда спускаешься с горы, это не лучшая идея. Зато теперь я буду носить тебя на руках всю ночь напролет.

– Отпусти меня!

Взяв большое полотенце и усадив ее к себе на колени, он тщательно вытер ее, пресекая все попытки выскользнуть. После этого он завернул ее в другой махровый халат и отнес в натопленную гостиную, устроил удобно перед камином, а сам лег рядом и крепко ее обнял.

– Не отпущу, – сказал он.

– А я никуда и не хочу. Еще водки?

– Конечно. Не проголодалась?

– Нет, я слишком возбуждена. О, Кейси, так трудно любить такого парня, как ты! Ты внушаешь мне опасение, что я недостойна тебя. Я не ангел, а ты так ко мне внимателен. Ты заботишься обо мне, не реагируешь на мои гадости, ты знаешь, чего я хочу, раньше, чем я сама это понимаю. Разве я когда-нибудь стану достаточно хорошей для тебя?

– Да уж, это будет нелегко, – ухмыльнулся Кейси.

– Особенно если учесть, что временами ты напоминаешь мне...

– Кого?

– Это не человек... Знаешь, был такой эрдель...

– Собака?

– Да, по-моему, все эрдели собаки, – резонно заметила Джез, делая еще глоток. – Это был такой милый пес, вроде тебя. Бесстрашный, с длинными лапами, густой шерстью, мастью почти как ты, у него был прекрасный характер, доброжелательный, предупредительный. Талантливый, с хорошим чувством юмора, сильный, и у него была такая морда, такая умная мордаха с лохматыми бакенбардами, а уши у него были торчком. Это был пес-медалист, настоящий пес, пес до мозга костей – такой, какой у тебя был в детстве.

– Вот здорово! У меня отродясь не было собаки!

– И у меня тоже. Поэтому мне и кажется, что я тебя недостойна. Я не привыкла иметь такую роскошную собаку.

– Брак – это не совсем то же самое, что иметь собаку.

– В самом деле? Тогда что это?

– Я и сам не знаю. Хотя, может, ты и права. Моя первая жена была для меня вроде плохой собаки, а вторая – как редкая птица, ну, а третья, если задуматься, – как скаковая лошадь.

– Ты был женат!

– Трижды.

– Почему ты мне не сказал?

Поделиться с друзьями: