Все имена весны
Шрифт:
На площадях моего сердца
И в огне его пламени
На всех языках его пламени -
Я пишу Твоё имя.
2014г.
И там, где мы
Хоть чем – нибудь накройте тишину!
Молчанья полого, чей слог неблагороден.
Дай стать мне лирой, натяни струну
Обрывками разорванных мелодий.
И может быть, срываясь вглубь ночей
Недвижней и острей
Превозмогая тысячи свечей,
Я загадаю на одну желанье…
Я загадаю, мой единственный Хирург,
И ладан будничный и алые постели,
И глаз её, и губ её, и рук…
Мир опьяненный запахом цветенья!
Глаза живых на пепельном ветру,
Края огней на атрибутах смерти,
И блеск чернил на острие пера
Сквозь жернова бездушной круговерти.
И там, где мы алеем тишиной,
И пахнем нежностью и обжигаем воздух,
Нас переплавят бережно в одно,
Нам все простят и ни о чем не спросят.
2014г.
Великая Красота
…только Любовь способна всех разуверить в смерти…
только Любовь станет твоим Учителем.
Однажды Ты повернулась ко мне и прошептала мне сон:
– Тысячи раз ты должен будешь состариться, Мастер,
Тысячи раз, прежде чем я приду!
И не спать тебе века напролет, дожидаясь меня,
И эхом кричать в немой чернильнице,
Где последние пророки царств твоей крови
Будут искать встречи со мной.
На лице позволено видеть только глаза,
Смотри, смотри в них глубже!
Смотри – Болит лишь то, что живет,
Зеркалам чужды обманы мертвого серебра.
Ты всегда будешь писать сквозь меня, мной -
Звуков прямые стрелы, отзвуки ядов,
Красные стигматы, печати причастия,
Виолончели печали… Глубже, бойся и иди!
Насколько ты смертен? –
Так празднуют свое настоящее рождение!
Это случится там, где светлячки погибнут,
И тишина войдет в поры любви…
Кожа твоя треснет от нежной ткани,
Или ткань превратится в кожу,
В раны самых насыщенных цветов и оттенков…
Ты должен суметь сберечь нежное под покровом алого -
Воплощение красоты в пепельном теле…
говорящее само себя,
Желающее выразить свой истинный смысл…
Фолианты черных страниц ночи…
Новорожденная рана услышавшего
как кричит другой родившийся.
Роковой ветер, сдирающий листву
И вы подобные – ветер, рок и листва, смотрящие друг в друга.
Мысли выдержкою во множество лет, во множество пыток
И нежный изгиб несущий сердце в себе.
Незримые пальцы, что касаются к черно белым клавишам дней,
И касаясь звуков их души – источают тишину…
Первые морщины твоих детей,
отдирающие душу от одежды,Но одежда не будут отдираться…
И только тогда строка твоя будет читаться на ощупь,
И только тогда, в тот последний день,
Когда на стволах останутся лишь живые,
Я приду поделиться с тобой правом на бессмертие.
Прикосновение Любви творит высь…
Вот она – твоя Великая Красота -
Та, за кем ты пришел в этот мир,
Та, что пришла за тобой в этот мир…
Ты, кому то ставший молитвенником,
Кто-то, ставший для тебя молитвенником.
Помнишь тот шлейф неровного дыхания,
Ещё шаг и она переступит порог…
Порог, за которым до нее никто не бывал,
Порог, который умеет творить подобия, но не Её!
Тонким шлейфом алого запаха
Вы обменялись благословеньями и напастями…
И любовь начинает жечь, прожигать вас…
Так нежно любить могут только отчаявшиеся…
Так горячо смотреть
могут только идущие босыми по дну небес…
Так трепетно смотреть – не уронив воздуха,
не расплескав потраченного.
Бог уже переплавил тебя в неё…
Мир шепота, в нем так Высоко!
Бриз, который пролетает над телом
и который был предназначен тебе – Она,
Горячая, трепетная, смертельная, твоя!
Есть ли мгновение, где вы сможете снова возникнуть?
Есть ли то, о чем вы еще прошепчете, вжимаясь друг в друга,
Боясь разомкнуть объятья,
потому, что вы разомкнутые – это смерть.
Хочешь запомнить её на ночь? – Ведь никто не знает,
Какие черты исчезнут с её лица поутру навсегда.
Все что будет – лишь имя стрелы…
Стерегущие дом…
О чем молча – люблю
О чем смертью – люблю
2014г.
Врывался сумрак голубой в два равных слога,
В две древних крови, в две тоски, в два неба Бога;
В две нежных тесноты, в две сильных тишины,
В два теплых стука,
В перекрещенье душ, плывущих в лабиринт
Пронзительного звука.
Теней катился приворот, бесцветный воск роняя
на эту ночь, на неоглядность рук, на губы, на касанья…
Огни смотрели в темноту так откровенно…
На наготу твою в скольжении руки, моей ответно.
И невесомел лунный круг в круженьи комнат,
В бездонном промедленье двух вдыхал их шепот.
И так настойчиво – вольны вдоль обнаженья
Ложились рук, kожились губ lва откровенья.
2014г.
Бабочкой, милая!
Ты на ладонях бабочкой… нежный полет…
Тут, в поднебесной сердца, касаньями крыльев;
Тут, где на боговой темноте мы рисуем огнем