Всё исправить
Шрифт:
– Э… Зачем?
– Надо. Пойдем, пойдем. Это тебя должно убедить, так полагаю.
Выбрав нужный канал, Алексей сел на диван, терпеливо ожидая. Шла вечерняя сводка криминальных новостей.
– Ну и?..
– Сейчас будет.
– … найдены четыре трупа с огнестрельными ранениями в области головы. По предварительным сведениям, все четверо совершили самоубийство. Известно также, что трое из пострадавших являлись сотрудниками МВД…
Чекалов сглотнул ставшую вязкой слюну. Юля, подождав, протянула руку к пульту и выключила телеящик.
– Еще вопросы?
Она
– Осторожней будь в желаниях своих, ибо могут они исполниться. Это не я придумала, так сказано в одной старой книге.
Он снова сглотнул.
– Как это трудно…
– Не тебе одному, Лешик.
А ведь она изменилась, подумал вдруг он, разглядывая ее лицо. Красота стала тоньше, отточенней… можно сказать, пронзительная… подожди-ка…
– Юля, Юль…
– М?
– Я спрошу прямо. Тебе… хватает?..
Она чуть улыбнулась.
– Мы слишком редко вместе, Леша.
Сжав зубы, он целеустремленно принялся расстегивать на ней халат.
– Ты опять свалишься в обморок…
– Не имеет значения. Голодать ты у меня не будешь. Я так хочу!
… Сознания он все-таки не потерял, хотя звон в голове был такой, словно туда засунули будильник. Некоторое время он лежал просто так, бездумно. Потом осторожно провел пальцами по ее щеке.
– Юльк…
– М?
– Я люблю тебя.
Она ответно провела пальцами по его лицу.
– Навсегда?
– Навсегда.
Звон в голове понемногу стихал, оставляя после себя глубокую истомную слабость.
– Юль…
– М?
– Я тебя все спросить хочу… и каждый раз нам недосуг выходит… Как там?..
Заканчивать фразу необходимости не было – теперешняя Юлька понимала абсолютно все даже без слов.
– Покой и безмятежность… и всепроникающий свет… А впрочем, я вру. Стеклянная пустота и только, Леша. Мертвая пауза между всплесками квази-жизни.
Пауза.
– Юль…
– М?
– А если… без пауз? Смогла бы ты… просто как раньше… жить тут и все?
Снова пауза – она явно обдумывала ответ.
– Вряд ли, Лешик. Даже если бы тебе хватило здоровья держать меня при себе непрерывно, ты не сможешь запереться в этих стенах. И таскать меня повсюду, как мопса на цепочке, тем более. Ну, вариант с дальнейшим открытым проживанием семейства Чекаловых по месту прописки я вообще опускаю. Рядовые граждане, как правило, очень болезненно реагируют на воскрешение покойников.
Чекалов чуть усмехнулся. Теперь уже он не был «в полных непонятках» – он уже достаточно подробно разбирался в жизни привидений… Во всяком случае гораздо больше, чем тот писатель, как его… да, Станислав Лем, написавший «Солярис». Навка не в состоянии существовать без хозяина-донора хоть сколько-то долгое время, она просто дематериализуется. Для нормального проявления квази-жизни необходим либо прямой физический контакт, либо по крайней мере поток внимания донора-хозяина. В переводе на простой человеческий язык – скажем, заснуть до утра в объятиях навки можно, тут главное хватило бы здоровья, а вот уйти утром на работу, оставив ее
заниматься домашним хозяйством, подобно добропорядочной супруге – нет.– Жаль… так бы росла Юлия Алексевна не сиротой, а…
Он осекся, увидев перед собой ее закушенную губу.
– Прости, Юль… ну прости дурака…
– Ладно, Лешик, – выдохнула она. – Просто знал бы ты, какая порой тоска…
Он уже собирал губами ее слезинки. Правый глазик… а теперь левый…
– Слушай домашнее задание… Задача раз – как мне ускоренно восстанавливать ту жизненную энергию. Что позволит перейти к задаче два – как нам видеться чаще. И задача три – Юльчонок. Негоже ей бояться матери. И все это надо решать быстро, поскольку Юлия Алексевна стремительно подрастает.
– И все это на мои хрупкие плечи? – наконец-то она улыбнулась как следует.
– И все на твои хрупкие плечи. Поскольку на данный момент, так полагаю, ты значительно умнее меня. У меня покуда нет постоянного озарения.
– Сан Петрович, мне бы на завтра отгул взять. Край надо.
– Да не вопрос, чего ты, Алексей?
Директор улыбался широчайшей улыбкой, несколько неестественной для рядового рабочего момента – можно подумать, не сотрудник отгул просит, а щедрый спонсор посетил скромную ремконтору, мелькнула у Алексея мимолетная мысль… Ладно.
– На сегодня заявки по квартирам есть?
– Да вот, на выбор…
– Угу. Так я вот эти возьму?
– С богом!
В ремонтном зале царило непринужденное веселье – Стас рассказал какой-то анекдот. При появлении Чекалова смех стих, народ как-то сам собой уткнулся в раскуроченные телевизоры и магнитолы.
– Ладно, мужики, не скучайте тут сильно. Я на заявках, – улыбнулся Алексей.
– Добро! – откликнулся «аксакал».
– Да, завтра не будет меня, ежели что. В отгуле…
– Ладно, ладно!
Да не ладно, подумал Чекалов, собирая свой рабочий чемоданчик. Вот интересно, вроде и сочувствуют ему мужики, и не ссорились… А отчего-то в последнее время в его присутствии увядает беседа, как цветок в кипятке.
Оборотная сторона Силы?
На улице было людно, неистовое солнце раскалило асфальт, упруго подававшийся под ногами. Он шагал в толпе, невидимый и неощутимый для мимолетного взгляда прохожих, и в то же время будто отделенный незримой стеклянной стеной. Совсем, совсем иное ощущение, чем в прошлом, огненно-тревожном году, когда за ним вела охоту госпожа злобная реальность…
Тогда он еще был простым человеком. Ну, может, уже не совсем простым, но все-таки…
А сейчас?
До какой степени можно разбавить воду, чтобы она перестала быть водой?
И если уже ставить вопрос до упора – может ли бог жить среди обычных людей?
Вновь всплыло в памяти – «Твоя дочь вне досягаемости Тьмы. Как и ты теперь, впрочем»
Алексей усмехнулся, ускоряя шаг. Ладно… Философские вопросы оставим а потом. У него есть еще Вера Николаевна, и Юльчонок. Да, естественно, и она. Юлька. Кстати, и еще завтра предстоит решить один важный вопрос…