Всё коварство варгов

И да! Моих спалили похоже ещё вчера, когда они по городу пёрлись! Ибо сегодня на улице у гильдейского дома обнаружился знакомый мне мальчишка – Свистун Лин! отиравшийся вроде как без дела ещё с парой своих приятелей помладше. Сразу заметно оживившихся – увидев входящих Мэтьюса и компанию из доходного дома, что было заметно лишь опытному человеку, а так вроде как глянувших на них без особого интереса и продолживших в камни играть… Так-то целая компашка их. Из малолеток. У нас ещё "налетайками" такие группки мелюзги кличут. Налетают они – числом аж под дюжину человек, в удобном месте на людей, и кошельки режут. Какую-нибудь хрень типа дымовой и ли перцовой шутихи грохнут и пока охотники сообразят что к чему – карманы их изрядно опустошат! Что в общем-то лучше чем грабители. Те всё отберут, а эти что ухватить успеют, прежде чем разбежаться. Но и так вполне себе неплохо у них выходит. Мне же Лин сотоварищи были хорошо известны по причине того, что они мне с наводками и слежкой помогали несколько раз. А я им алхимические шары готовил с вызывающим безудержный кашель дымом…

Сегодня они явно намереваясь сопроводить охотников с добычей до скупщика, а затем, когда у тех монеты в кошеля зазвенят – от души их пощипать…

И тут Лин увидел меня… Идущего с командой Рыжего Мэтьюса. И ему сразу перехотелось играть в камни, которыми он вроде как был увлечён. Он поднялся с корточек, досадливо цыкнул зубом и мотнул головой вскинувшимся подельникам, независимо сунул руки в карманы штанов и направился прочь. Понятно же что дело не выгорит.

– Чего ты, – спросил Патрик у замешавшегося меня.

– Да так, пацана знакомого увидел, – ответил я. И поспешил за всеми.

Спокойно добрались до лавки Эжена Барье, с которым работала команда Мэтьюса – и к нему. Сдавать драгоценные побрякушки. Тот – пузатенький такой колобок и при этом курчавый до ужаса! сразу заулыбался, увидев охотников. Выскочил, долго руки им жал, расспрашивал с шутками- прибаутками о походе, охал и ахал. А потом завёл в комнатушку по соседству с торговым залом. Для приватного общения. Чтобы там без лишних глаз, в свете яркого магического светильника можно было нормально рассмотреть предлагаемый товар.

Ну и выгрузил наш командир из мешочка на стол все мёртвые драгоценности. И скупщик, вооружившись внушительным увеличительным стеклом – размером с хорошее блюдце! на длинной ручке, принялся по одной отбирать побрякушки – внимательно разглядывать и раскладывать возле себя в рядок.

А мы терпеливо ждали, не мешая человеку. Но… рано или поздно всё подходит к концу. Осмотр был закончен. И ювелир начал быстро тыкать пальцем поочередно в драгоценности, скороговоркой говоря предлагаемую оценочную стоимость:

– Тридцать, сорок пять, сто десять, два по двадцать пять… – И так далее. А потом озвучил общую сумму: – Всего значит на шесть сотен без малого. А именно – пятьсот восемьдесят две монеты золотом.

Охотники обрадовано загудели. Ну да, неплохой куш. А я чуть нахмурился… Я как бы тоже неплохо ориентируюсь в ценах на драгоценные безделушки и этот торгаш явно хочет нас обмануть. Причём достаточно хитро – ненамного совсем, но всё же. Так по мелочам вроде бы, оставив за даже с виду ценные изделия нормальную цену, а на самые невзрачные занизил чуть ли не вдвое! Что по моим быстрым прикидкам даёт ему почти полсотни монет!

Мэтьюс как раз оглядел всех – словно спрашивая, согласны ли они с озвученной ценой или нет, а Трепач ещё кошель вытряхнул с древними монетами, болезненно выговорив: – Вот. Этого должно хватить, чтобы добить до шести сотен.

– А можно мне часть доли украшениями взять? – спросил я товарищей, заставив пересчитывающего монеты ювелира отвлечься, и удивлённо покоситься на меня.

– Нафига? – не понял Мэтьюс.

– Подружке своей решил что ли что-то подарить? – догадался заулыбавшийся Пат.

– Тип того, – сделал вид что смутился я.

– Да не вопрос, – сказал тогда Мэтьюс. – Бери что хочешь в размере своей доли. – И озадачено добавил ещё: – Но тут всё больше мужские украшения, да строго утилитарные – типа диадемы той. – Ну да, ведь только одна из "белых" была особой женского пола.

– Ну и себе ещё перстенёк- другой! – легкомысленно заявил я.

И несмотря на то, что доля моя невелика, забрал аж пять после того как разрешили товарищи. Все слабо оценённые скупщиком украшения. Два перстня, пару неброских колечек с "белой девицы" и тонкую цепочку с кулоном с опаслом с неё же. А скупщик, разинув рот – вскинулся. И руку было протянул, чтобы мне помешать.

– Вы чего? – изобразил удивление я. И он захлопнув рот – унялся. Только насупился, когда я сказал: – Вот за минусом этих выходит на четыреста шестьдесят монет. Ну и плюс деньги… Сколько их там?

– Пятьдесят пять, – ответил он хмуро зыркнув на меня.

– Ну вот, пятьсот пятнадцать, значит, с вас причитается, – обрадовано заявил я. И выжидательно уставился на него. Он, побагровев, запыхтел было. И… сдулся. Не став затевать скандал. Ведь если потребовать возврата забранного мной, то придётся говорить почему и платить вдвое против изначально цены. Что некрасиво выйдет. И сейчас на попятную идти, после того как он сам цену озвучил, нельзя идти. Репутация у скупщика ведь дело такое – лучше её не терять. А гильдейские охотники весть об обмане мигом разнесут по своим… И потому, посопев, он честно с нами рассчитался. Меня только провожая проводил неласково – явно друзьями мы с ним не станем…

– Ну и зачем ты это устроил, Тим? – спросил на улице Патрик, которого не ввело в заблуждение моё представление. Да и понятно – нафига моей девушке две одинаковых диадемы и два мужских хоть и разных перстня?

– А это мы загоним кому-нибудь другому, – подбросив холщовый мешочек на руке куда всё было ссыпано, заявил я. И хмыкнул: – Чутка подороже…

– Разбираешься что ли? – оживился Трепач.

– Есть немного, – подтвердил я. – У меня друг первейший у ювелира учится.

– То есть считаешь Барье нас нагреть хотел? – нахмурился Мэтьюс.

– А вам всегда говорил, что что-то с ним нечисто! – горячо заявил Трепач. – Больно довольный он всё время. С улыбочками всё, да шуточками-прибауточками!..

– Сейчас проверим, – раздосадованно дёрнул щекой Мэтьюс. – У кого-нибудь другого… – Не обрадовала его весть о том, что они возможному обманщику драгоценности носили.

Я даже не стал предлагать учителя Тома – он тот ещё пройдоха. Впрочем, это и не понадобилось… В другой лавке нам скупщик почти вдвое выше цену дал. В следующей – всего на треть… Скупердяй! А в третьей и четвёртой – даже меньше Барье предложили! Да чуть не на пятую часть! Борзота… А в шестой, где опять вдвое выше дали, мы всё и сдали. Нормальная цена – не великая ясно, но вполне приемлемая. А хмурые охотники вознамерились вернуться и одному жулику рыло начистить. Насилу уговорил их этого не делать. Своё мы взяли, к чему отношения портить? Может в другой раз он и вовсе не станет пытаться нас нагреть… Дорогие-то вещи он вон честь по чести оценил. А что нагреть пытался, так это такая торгашеская душонка – ну не могут они иначе…

– Да и какие могут быть разборки? – воззвал я к из разуму. – Вы чё?! Нас же стража сразу заметёт! Причём никто и разбираться особо не будет – кинут в общую камеру с прочими пьянучугами и дебоширами, чтобы поостыли чуть до утра. А утром выйдем мы оттуда с пустыми карманами! Да ещё должными оплатить штраф! Повезёт, если обойдётся без погрома и телесных повреждений – малым. Вы как дети малые, право слово…

– Что, к учителю твоему тогда?.. – спросил Мэтьюс, чуть охолонув.

– А давайте! – бесшабашно махнул я рукой.