Все могут королевы

Виталя покачал головой.

– То есть это что-то совершенно новое. А для нового могут использоваться новые материалы. Кому-то из наших доморощенных гениев пришло в голову использовать куски метеорита. Но могут быть и алмазы. Знать бы точно, зачем нашему американцу понадобилось в тот регион?

– Согласен, что алмазы и прибор могут быть совершенно разными делами, – сказал Иван Захарович. – Но алмазы могут использоваться в приборе! Ведь технические алмазы используются в промышленности. Американец приехал за алмазами – то ли из земли, то ли из космоса. Может, приехал изучать новое применение алмазов. Может, его просто пугают, чтобы убирался из нашей страны и не мешал людям заниматься контрабандой. Или американец приехал строго за прибором, и ему демонстрировали его работу.

Я спросила, приезжал ли к Ивану Захаровичу кто-то из гонцов из региона, в который мне в ближайшее время предстояло ехать в командировку.

– Далековато ехать. Но по телефону мы много говорили. Ты же знаешь, что у меня везде есть знакомые? Конечно, и моя репутация играет роль. Я же так прославился в последние годы и столько сделал для народа, – без ложной скромности заявил Сухоруков. – К сожалению, пока мы не знаем всех деталей происходящего там. Но к вашему приезду ребята соберут максимум информации.

Было известно, что в регионе, куда хочет поехать американец для поиска источника алмазов, поступающих в Америку по демпинговым ценам, примерно два года назад упал крупный метеорит. Образовалась огромная воронка – и аномальная зона.

– В смысле?

– Точно не знаю, то есть ребята не знают, в чем заключается аномальность, но народ обходит место падения метеорита стороной. Потом там даже забор с колючей проволокой поставили и солдатиков его охранять. Ходят слухи, что радиация, но у нас такие слухи часто появляются для объяснения непонятных вещей.

Пашка поднял голову и предложил позвонить одному сотруднику нашего холдинга, специализирующемуся по аномальным явлениям.

– Точно! – кивнула я. – У нас же есть и отдельная газета, и передача в недельной сетке вещания на канале. Народ же обожает зелененьких человечков.

Пашка позвонил одному из своих собутыльников (как можно о подобном писать трезвому?), а я – Виктории Семеновне. От нее узнала, что у нас в холдинге теперь уже несколько печатных изданий, посвященных и НЛО, и потустороннему миру, и всяким аномалиям. Я немного оторвалась от жизни города (или одной ее стороны) и даже не знала, что подобные издания растут, как грибы, выпускаются большими тиражами и пользуются огромным спросом.

– Юля, куда мир катится? – печально спросила меня Виктория Семеновна.

От нее же узнала, что наш холдинг нанял на роль (не могу сказать «должность») «потомственной гадалки» одного писателя-любителя, мужчину средних лет, мечущегося между двумя семьями, в каждой из которых по двое детей. «Потомственная гадалка» отвечает на вопросы читателей (и письма приходят пачками!) и должна заполнить две страницы в двух еженедельниках. Тиражи такие, что писатель смог спокойно заняться творчеством, что давно хотел сделать. Раньше не было времени, приходилось водителем автобуса работать, да еще и где-то дежурить по ночам. Писал во время ночных дежурств. Теперь две страницы «советов потомственной гадалки» он оформляет за полдня, хватает времени (и денег!) и на обе семьи, и на четверых детей, и на писательское творчество. И оно пошло! Хотя моральный аспект такой деятельности остается открытым вопросом. С другой стороны – читают и присылают письма с вопросами.

Я только спросила у Виктории Семеновны, откуда «потомственная гадалка» берет ответы на вопросы.

– Стакан коньяка примет – и ответы появляются. Сам автор мне говорил, что канистрами закупает коньячок и держит под письменным столом. А вообще человек талантливый. Ведь чтобы такое придумывать, талант особый нужен. Ты бы смогла – если отбросить моральный аспект?

Я не знала ответа на этот вопрос, но даже не собиралась пробовать. Заработаю как-нибудь по-другому. По нашему вопросу Виктория Семеновна сказала, что точно слышала про образование аномальных зон в местах падения метеоритов. В чем это проявляется, сказать не могла.

Смог Пашка после консультации со своим собутыльником. По признанию специалиста по аномальным явлениям, в зонах падения метеоритов он сам не бывал никогда. Бывал в аномальных зонах (хотя там тоже могли когда-то падать метеориты), которых на территории нашей страны немало – Пермская аномальная зона (которая считается самой известной), Воронежская, Жирновская, есть целых две Долины Смерти (Мясной Бор и Камчатская), Медведицкая гряда. Перечислять можно долго. По мнению Леньки Измайлова, специалиста по подобным явлениям, в зоне падения метеорита могли прекратить расти деревья, кустарники и даже трава – то есть остаться приличный кусок выжженной (или просто голой) земли, на котором теперь не приживается ничто. Растительность могла изменить цвет, скорее всего – стать очень бледной или просто блеклой. Могла расти только с какой-то одной стороны от метеоритного кратера. Деревья могли странно искривиться. Пашкиному приятелю доводилось видеть скрученные и раздвоенные стволы в аномальных зонах (но не местах падения метеоритов). Хотя может наблюдаться и точно противоположная картина, то есть растительность очень пышная, буйная и небывалых размеров. Непредсказуемо. И так, и так бывает. Но растительность в аномальной зоне обязательно каким-то образом отличается от растительности в регионе. Также аномальные зоны обычно избегают животные и птицы.

В аномальной зоне должны барахлить или вообще прекратить работу часы, мобильные телефоны, ноутбуки, компасы и прочие приборы. Вообще одним из признаков аномальной зоны считается нарушение хода и восприятия времени. Поскольку это зоны с отрицательной энергетикой, у человека, попавшего туда, появляется слабость, разбитость, гнетущее состояние, страх. Не исключено возникновение паники, ощущения, что за тобой наблюдают. Долго оставаться в аномальной зоне никому не рекомендуется, правда, человек не всегда способен ее покинуть.

Могут слышаться странные звуки, можно теряться в трех соснах, часами ходить по кругу и не находить выхода. Внезапно может начаться головокружение. Станут мерещиться призраки, умершие родственники, диковинные птицы и звери. На Руси эти места всегда считали гиблыми или проклятыми.

В каждой аномальной зоне свои особенности. Сказать точно, что ожидает нас в месте падения метеорита, Пашкин собутыльник не мог. Нет точных данных по поводу того, что бывает во всех зонах падения метеоритов. И нет точных данных, подтверждающих, что какая-то известная аномальная зона – это место падения метеорита. Может, он там сто лет назад падал, а то и двести, а может, не падал и причина совсем в другом. Этого, к сожалению, не скажет никто.

– На месте разберетесь, – махнул рукой Иван Захарович.

Я сообщила, что в Управлении мне сказали о воинских частях и зонах, расположенных в том регионе.

– В советские времена любили их строить как раз в таких местах, – кивнул Иван Захарович. – В смысле – удаленных, на местах возможных падений метеоритов. Я сам там никогда не бывал – ни добровольно, ни по принуждению. – Сухоруков хмыкнул.

– А если там алмазы добывают? – спросила я. – Поставили забор с колючей проволокой, солдатиков – и вперед.

– Вот и разберетесь, – заявил Иван Захарович. – Никакая известная алмазодобывающая компания в тех местах не засветилась и даже не собирается заниматься разработкой. Я выяснял. Да, в советские времена наши геологи высказывали мысль, что там могут быть алмазы. Да мало ли где они могут быть?! Я с удивлением прочитал недавно, что даже в Ленинградской области есть одно место, где они могут оказаться – теоретически. Но ведь никто же не будет в Ленинградской области начинать промышленную разработку. Наш регион отродясь алмазами не славился.