Всё может оказаться реальным

Секунду все взгляды обращены к нему, но затем он, глядя на озадаченный взгляд брата, говорит:

— Знаю, ты мог бы сам, — а затем он переводит взгляд на Эйприл и на её порезы. — Эйприл! — он бросается к ней, когда у девочки подкашиваются ноги и она падает на колени, валясь назад. Её взгляд пустеет, рука опускается, и вот, ещё секунда и она должна удариться затылком о сломанную плиту позади неё, когда Эд подбегает к ней и падает на колени, вовремя спасая её от больного падения на спину. Он сначала крепко её сжимает, а затем удивляется: она холодна, словно лёд.

Эд берёт её за правую руку, которая вся в крови. Он видит глубокие царапины от когтей гарпии и громко вздыхает, видя столько крови. Затем Эдмунд хватает её левую ладонь, которая так же холодна, как и правая. Вот только она уже бледно-синего оттенка, словно находилась на жутком морозе.

— Питер! — отчаянно выкрикивает Эд, видя как глаза девочки закрываются.

Эйприл теряет сознание и отключается, когда к Певенси подскакивает брат. Он сразу же без разговоров подхватывает девочку на руки и несёт в главный зал.

За ним бегут взволнованные Сьюзен и Люси, а Эд так и остаётся сидеть на полу с окровавленными руками и пустым взглядом.

В эти секунды парень глубоко уходит в себя. В этом его вина: он что-то сделал не так. Не вовремя напал, оставил её за колонной, не проследил. У него возникают такие чувства, словно Эйприл — его ответственность.

Что вообще случилось? Что это было?

Осколки всё никак не хотят складываться в мозаику. Девочка потеряла сознание вероятно от шока, но Эд не понял, почему она была такая холодная.

— Она коснулась этого проклятого льда, — внезапно шепчет он и смотрит на тающие осколки. — Почему я не смог ей помочь?! — последнее он яростно выкрикивает и закрывает глаза, тяжело дыша.

Внезапно он слышит шаги и открывает глаза, глядя на Каспиана, стоящего перед ним.

— Ты не виноват, — говорит Десятый тихо. — Всё из-за…

— …Белой Колдуньи, я знаю, — выдыхает Эд и хватается за голову. — Но она не должна была оказаться здесь сейчас…

— Нам надо идти, сидеть здесь не дело, — спокойно говорит Трам и Эд поднимается, пустым взглядом оглядывая комнату. Спустя секунду он медленным шагом следует за гномом.

***

Опустошенный Эд идёт по коридору медленно. В его руке факел, а в глазах отражается огонь.

Голова наполнена одними депрессивными мыслями. Он виноват. Он не досмотрел за Эйприл.

Трам и Каспиан пошли дальше еще пару минут назад, а Певенси накручивает круги по узкому коридору.

В сотый раз оглядывая фрески, на ум приходит только одна мысль: наступил на те же грабли. И пусть его действия толком не связаны с нынешней проблемой, Эдмунд всё равно чувствует вину.

Глубокие вдох и выдох. Эд прислоняется спиной у стене и ставит факел на крепление на стенке. Руками парень обхватывает голову и зажмуривает глаза.

— Чёрт, чёрт, ЧЁРТ! — орёт он внезапно и снова шумно выдыхает воздух. Всё это случилось из-за него самого, это он сделал что-то не так. И в его голове даже не возникает мыслей, что Каспиан в конце-концов мог и не слушать Никабрика так долго.

Но именно этот факт Певенси никак не воспринимает. Опустошенный и грустный, он встаёт и медленным шагом идёт в главный зал с абсолютно каменным лицом. Вычислить, где сейчас Эйприл и Питер, который поспешно унёс её не сложно: в одном из противоположных коридоров, выходящих сюда, столпились нарнийцы. Медленно, не спеша, Эд двинется туда. Уставшее и поникшее выражение лица всё никак не сходит с него. И вот, двумя руками он расталкивает любопытных нарнийцев в стороны. Волосы на голове Эдмунда торчат во все стороны, по виску течет маленькая капелька пота.

Переступая через волка, лежащего у изножья кровати, Эд видит странное зрелище: на широкой кровати посередине лежит Эйприл, укрытая покрывалом. Её глаза закрыты, грудь поднимается и опускается в такт сипучему дыханию. Ткань на левом надплечье разорвана и рана обработана, поверх намазана какая-то зелёная лечебная мазь. Рядом с кроватью стоят несколько человек: нахмуренный Питер, печально удивлённая Сьюзен, обеспокоенный Каспиан. Неподалёку от кровати стоит кресло, на котором сидит, поджав под себя ноги, Люси. Учитель Каспиана стоит, наклонившись над Эйприл, и бережно поглаживает её бледную руку.

— Здесь явно замешана тёмная магия, — качает он из стороны в сторону головой. — Её ранения уже зажили, мазь для успокоения её нежной подростковой кожи я нанёс, но она всё еще спит. Ей очень холодно, видите, — он поднимает её руку — та вся дрожит. — Вероятно, она коснулась того злополучного льда Белой Колдуньи.

Питер и Сьюзен внимательно слушают, Каспиан отчуждённо наблюдает за происходящим. Люси прижимает руку ко рту и старается не заплакать. Не сейчас, она сильная. Надо выдержать всё.

Эдмунд не плачет, не кричит и тем более не сходит с ума. Он лишь замкнулся в себе и всё никак не может выйти наружу. Двери буквально захлопнулись за его спиной, а ключ остался снаружи.

Вот только ключ от двери — спокойствие, которого в данный момент жутко не хватает.

— Мы не знаем, сможет ли она выйти из этого состояния и…

— …проснётся ли она вообще, — говорит Эд, всё же поднимая взгляд на остальных. Люси прячет лицо в ладонях, еле сдерживая слёзы. Сьюзен сначала чуть открывает рот, а затем поспешно захлопывает его. В её глазах сквозит сожалением, направленным в сторону младшего брата. Питер держит себя в руках в разы больше сестры — коротким кивком он приветствует Эда.

— Она умрёт? — срывающимся голосом выдавливает из себя Эдмунд.

Учитель тяжело сглатывает и кладёт руку Эйприл обратно под покрывало. Девочка морщится во сне.

— Я не знаю, с таким раньше никто не сталкивался. Я не имею ни малейшего понятия, что с ней. И… Я никак не могу узнать, что будет дальше.

Эд кивает он смотрит на предельно спокойного Питера в ожидании его слов.

— Что будем делать, Питер?

Последний оглядывается вокруг и сталкивается взглядом с Каспианом. Тот стыдливо глядит себе под ноги, принимая правоту Певенси.

— Войска тельмаринов уже достроили мост через брод. Мираза уже короновали, их огромное войско стоит на противоположной стороне поля. Они в любой момент могут напасть, нам надо послать кого-то на переговоры, — даже не замечая, что он делает, Питер ненамеренно накручивает светлые локоны Эйприл на палец. И только сейчас Эд замечает, что волосы девушки стали на много тонов светлее. Кое-где проглядываются бело-серебристые пряди, которых парень не видел ранее.

И в тот же момент у Эда мелькает в голове: «Что делает Питер? Он… Он…». В голове Эда звенит нереальный колокольчик. Ревность. Простая ревность, словно Питер прикоснулся к чему-то слишком важному и личному для Эдмунда.