Все мы грешные
Шрифт:
Взгляд подполковника был прикован к Костоглодову. А тот начал подавать признаки жизни. Зашевелился, открыл глаза. Начал наводить пистолет на Настю.
Бах! Его тело дернулось и обмякло.
– Так, теперь, кажется, все стало на свои места. Правосудие свершилось. – Глянцев подмигнул Насте и спрятал свой «макаров».
– А вы, гражданин Гавров, выздоравливайте. И помните, я вам товарищем никогда не стану. Когда-нибудь я вас подцеплю на крючок, засажу-таки за решетку. Пойду распоряжусь насчет «Скорой помощи».
Настя улыбнулась
6
– Привет! – бросила с порога Лиза, по-хозяйски направляясь в глубь квартиры.
Женя смотрел на нее как на привидение.
Он уже почти смирился с ее потерей. Даже выкарабкался из долгого запоя. Пытался войти в колею прежней жизни, той, какой жил до нее. И тут н а тебе, как снег на голову она, Лиза!
Лиза. Дьявол-искуситель в короткой юбке. Непреодолимый соблазн. Что ни говори, а жизнь без нее не жизнь.
– Ты надолго? – задыхаясь от волнения, спросил он.
«Навсегда!» – хотел услышать он в ответ.
– Да на пару недель.
– А дальше?
– А потом я найду себе нового богатого спонсора, не чета тебе, и переберусь к нему, – цинично заявила она.
– Но как же я? – промямлил Женя.
– Обходился без меня все это время, будешь обходиться и дальше. Ну да ладно, дорогой, не грусти. Радуйся, пока я здесь. А может, я у тебя и на целый месяц застряну.
– Но я не хочу тебя больше терять!
– Не хнычь, а не то я уйду прямо сейчас.
– Нет, нет, – засуетился Женя. – Не уходи!.. Ты, кстати, обедала?
– Вот с этого бы и начинал.
– Пойдем, я тебя покормлю.
– Чуть позже. Сейчас я бы хотела попросить у тебя прощения. Ведь я тебе изменяла как-никак.
– ...Вчера в середине дня был ранен известный в криминальных кругах авторитет, вор в законе Хмурый. У него прострелена грудь. Он госпитализирован. Как сообщают некоторые источники, инцидент произошел в результате...
Но об инциденте Денис слушал уже вполуха.
Из «Криминал-информ» он понял самое главное. Объект ликвидации находится сейчас где-нибудь в столичной больнице. Но в какой именно? Об этом никогда не сообщают, если дело касается мафии.
Но ничего. Он найдет эту больницу и без помощи тележурналистов. Отыщет и палату с раненым. А уж пробраться в нее как-нибудь да сумеет.
Его взгляд невольно перешел на шкаф, где находился саквояж с альпинистским снаряжением.
Антона положили в обычную городскую больницу. Но поместили в отдельной палате с полным набором суперсовременной реанимационной аппаратуры. Его опекали светила отечественной медицины, доктора, профессора.
Кризис миновал. Дело пошло на поправку.
Возле его кровати постоянно дежурила Настя. Находилась она в палате и в ту ночь.
– Как твой Денис? – спросил Антон.
– Все хорошо. Он с няней, его охраняют. Я так беспокоилась, пока ты был плох. Но теперь все наладится,
я знаю.– Я поправлюсь. И мы поженимся. Ты согласна выйти за меня?
– Согласна.
«И я сделаю все возможное, чтобы не потерять тебя, как потерял Анютку и Алену», – подумал он.
«Ты не погибнешь, как погибли Илья и Вадим», – с надеждой думала она.
Они разговорились. Каждый рассказал о себе, ничего не утаивая. Ночь пролетела как сон. Скоро уже наступит утро.
– Знаешь, мне все надоело, – сказал Антон. – Деньги, власть, особняки, машины. Давай проведем медовый месяц где-нибудь на Сейшелах? Там есть чудесные необитаемые острова. И никто нам не будет мешать. Что ты на это скажешь?
– Я, конечно, за. А что, если нам остаться там навсегда?
– Не получится, – немного подумав, ответил Антон. – Я уже привык ко всему, что называю суетой. Каким бы делом я ни занимался, но в нем смысл моей жизни. Не бездельник же я, в конце концов.
– Хотела бы я думать по-другому. Но нет, и я не смогу без своего дела.
Ночь кончалась. Но за окнами еще темно.
Охрана – три телохранителя – дежурили за дверью. На окнах железные решетки. Их закрывали плотные тяжелые шторы. Защита от снайперов. Всякое ведь может быть.
Прочная шелковая веревка змеей соскочила с крыши, растянулась по всей длине. По ней на четвертый этаж, к освещенному окну, спустился человек в очках, с козлиной бородкой, морщинистым лбом. Быстрыми ловкими движениями он бесшумно выдавил стекло специальными присосками, проник в санузел хирургического отделения.
Из сумки за плечом извлек белый халат, набросил на себя. И превратился в старика профессора. В руках появился замысловатый медицинский прибор. Электронный блок, какие-то трубки. С таким, наверное, и должен ходить современный доктор. Если бы только в этом приборе не скрывался автоматический пистолет с глушителем.
Неторопливым, по-стариковски шаркающим шагом «профессор» вышел в коридор и направился к семнадцатой палате.
– Мне к больному, – сказал он охранникам и зевнул, прикрывая рот ладонью. – Надо же, в такую рань старика подняли.
– Нет проблем, доктор. Ваш пропуск?
– Ах да, – хлопнул он себя по лбу. Усмехнулся. – Совсем забыл, что нынче к больным ходят только по пропускам.
– Ваш пропуск! – Верзила в черном костюме не принял иронии.
– Да есть он у меня, есть.
Мгновение, и в руках «профессора» появился «АПС». Телохранители Хмурого не успели даже сообразить, что к чему, как получили каждый по пуле. Смерть их была мгновенной.
От старческой немощи «доктора» не осталось и следа. В его движениях появилась ловкость готовой к броску кобры.
Он распахнул дверь и ворвался в палату.
– Нет! – закричала Настя, когда киллер наставил на Антона пистолет.
Он не может умереть!