Все мы грешные
Шрифт:
Его пальцы коснулись ее ноги пониже колена. И замерли.
– Нет, нет, это не так. Я вижу. Может, вас покинуло вдохновение?.. – Она еще теснее прижалась к нему. – Как же его возвратить?.. Скажите, если я вот возьму сейчас и разденусь перед вами, как вам это понравится?.. Вы так жадно смотрите на меня. Может, ваше вдохновение прячется в моих трусиках?
У Льва Аркадьевича отвисла челюсть. Слова застряли в горле. Сердце бешено заколотилось. Кровь застучала в висках.
– Так я раздеваюсь?
И, не дождавшись ответа, Лиза ловко стянула с себя короткое платье и осталась перед учителем в одних
Лев Аркадьевич изумленно глядел на нее и хватал ртом воздух. Вот это номер!..
Лиза развязно хихикнула, сняла трусики и положила ему на голову. Но он, похоже, этого не заметил. Судорожно вздохнув, он привлек ее к себе.
Стоять у него в штанах не стояло. Импотенция – беда стариков. Зато он дал волю рукам.
Он запретил ей шевелиться. Гладил ее, ласкал грудь. Но до волшебной кнопочки под треугольником волос не снизошел. Не притронулся к ней ни пальцами, ни тем более языком. Ему хватало невинного ощупывания. Попробуй пойми этих стариков.
Все последующие занятия начинались с одного и того же. Лиза раздевалась и превращалась в живой манекен. Он же гладил ее, тискал, обжигал взглядом. И, только вдоволь насытившись, приступал к уроку.
А его и впрямь окрылило вдохновение. Он действительно способен был творить чудеса.
Через три месяца Лиза могла петь на уровне лишь на чуть-чуть ниже среднего. Какой-никакой, но уровень. Для нее и это было достижением.
Но Женя ее успехами не восторгался.
– Петь ты как будто научилась, – говорил он. – Но все равно, над тобой будут смеяться. Предупреждаю тебя.
– Предупреждаешь, чтобы мне не так было больно, – продолжила она. – Не волнуйся, мне глубоко на это наплевать. Я прорвусь на сцену, будь уверен. Только для этого мне нужны новые песни. Сколько раз я тебя об этом просила! И не просто песни, а самые настоящие шлягеры... И ты их напишешь для меня. Договорились?
– Но...
– Напишешь, у тебя просто нет другого выхода. А если песен не будет, меня ты больше не увидишь.
Что-то не клеится у него с работой. За все время, что они вместе, Женя написал всего три песни, и две из них порядочная дрянь. Зато последняя как будто получилась. И она заберет ее себе.
– Неужели ты живешь со мной только ради песен? – попробовал возмутиться композитор.
Глупец! Сколько она уже с ним живет, а он все так и остается наивным. В постели с ним она страстная тигрица, выжимает из него все соки, сама дарит ему радость. И слушается во всем. И на сторону не ходит. Лев Аркадьевич не в счет. А он, дурачок, видит во всем этом любовь. Любит сам и думает, что это взаимно. Заблуждается. Она просто использует его. И не гуляет только потому, что он удовлетворяет ее на все сто. Инструмент его исправен.
– Если ты откажешься писать для меня, значит, ты меня уже не любишь.
Попробуй-ка переубеди эту глупую, но упрямую женскую логику.
– Я люблю тебя, люблю!
И снова эти слюни. Лучше бы она не заикалась о любви. Но через это нужно пройти.
– Тогда закручивай рукава, и за работу. Мне нужны песни, много хороших песен.
– Сжалься надо мной! – взмолился он скорее шутя, чем серьезно.
– Никакой пощады
не будет.– Ладно, я постараюсь.
– А я буду тебя вдохновлять.
Она улыбнулась, и волны ее бушующей сексуальности захлестнули его сознание.
Сегодня она постарается, чтобы их любовная игра разбудила его творческую энергию. Она даст ему толчок к творчеству.
Георгий Иванович Дьяк был одним из тех отечественных продюсеров, кто считал голос не самым главным козырем в карьере попсового певца. Важнее яркая внешность исполнителя, его харизма – это волшебное очарование, идущее от него к зрителю. Но тем не менее наличие голоса и слуха он не сбрасывал со счетов.
Лиза Новолова ослепила его своей красотой. И это большой плюс. Уверенная в себе особа, улыбка прямо-таки голливудская. Мужики даже слушать не будут, как она поет, – только бы смотреть, мечтать о ней как о своей.
Но все же он сомневался, браться за нее или нет. Голос-то у нее неважнецкий. Да и «раскрутка» начинающей певицы, никак еще себя не зарекомендовавшей, это, знаете ли, огромный риск и большие деньги. Окупятся ли впоследствии затраты?
Рисковать он не любил. Другое дело – взять в оборот певца, уже снискавшего любовь у публики пусть и на подмостках сцен, малоизвестных массовому зрителю.
– Видите ли, любезная, для меня вы, откровенно говоря, зона риска. На вас я затрачу сотни тысяч долларов. А вернутся ли они когда-нибудь?
– Вы так думаете?..
Лиза откровенно строила глазки этому грузному, модно одетому мужчине с холеным лицом. Она сидела на кожаном диване. Нога за ногу – при ее короткой юбке эффект потрясающий.
А в глазах продюсера уже прыгали похотливые бесята. Он мучился. Он хотел ее.
У нее имелись деньги, и немалые. Их можно в крайнем случае пустить в дело. Но она не дура. Зачем тратить свои, если можно жить на чужие ?..
В постели эта киска оказалась просто чудом. Давно Дьяк не испытывал столь острого удовольствия.
Что ж, он займется ею, постарается вывести на большую сцену. Может, и получится какой-нибудь толк.
Через месяц готов был первый клип Лизы Новоловой. Его прокрутили по Центральному телевидению несколько раз.
Песня как будто хорошая, красота певицы слепит глаза, клипмейкеры на славу постарались. Только вот держится она не больно артистично. Скованная какая-то, не пластичная. Чувствуется отсутствие профессионализма. Но это как раз поправимо. А вот что касается голоса... Ну не блещет она вокальными данными, если мягко сказать.
И все же она заняла шестьдесят девятую, скрытую, строку отечественного хит-парада. Какой-никакой, а результат.
Конечно, все могло быть и получше. Георгий Иванович разочарованно вздохнул. Ну куда денешься от этой длинноногой пигалицы?
И второй клип ожидаемого успеха Лизе не принес. Какой-то сдвиг, правда, обозначился. Но не более чем на пять строчек вперед. Сущие пустяки.
В музыкальных кругах о ней говорили с нескрываемой иронией. Надо же испортить такие песни! Впрочем, изгоем она не стала. И без нее на сцене бездарей хватало.