Все о страсти

И она хотела этого. Мечтала. Грезила. И молилась о том, чтобы их мечты совпадали.

Франческа протянула руку, погладила его щеку и припала губами к его губам. Его руки жгли ее огнем сквозь шелк. Сжимали ее талию.

Неожиданный ураган желания застал их врасплох. Оба поспешно отстранились. Глаза их встретились. Губы изогнулись в одинаковой понимающей улыбке.

Он прижал ее к себе и легонько потеребил пальцами ее грудь.

— Ты можешь поблагодарить меня позже.

Она так и сделала, проведя за этим занятием почти всю ночь. На следующий день, за чаем, болтая и смеясь, слушая приятельниц, она напряженно думала и вспоминала об упоительных часах, проведенных с мужем. Заметив рассеянность подруги, Онория лукаво подмигнула. Франческа залилась краской, гадая, кто еще проник в ее мысли и разгадал причину столь странного состояния.

Утром она, как вошло в их привычку, завтракала с Джайлзом. Он расспросил жену о планах, а потом предложил надеть ротонду и поехать на прогулку в каррикле, чтобы проверить, хороша ли упряжка только что купленных гнедых.

Он похитил ее на весь день. Не слушая ее протестов, он мчался по улицам, показывая ей Сити, собор Святого Павла, где они бродили рука об руку, разглядывая надгробия и памятники, Тауэр и Лондонский мост, Иглу Клеопатры и Британский музей.

Это во многом стало путешествием взаимных открытий. Когда она засыпала его вопросами, он признался, что не посещал достопримечательности с тех пор, как ему исполнилось десять лет.

Франческа смеялась до слез. Он отомстил ей расспросами о ее жизни в Италии.

Он так внимательно, с такой готовностью слушал каждое ее слово, что она не без оснований заподозрила, что причиной сегодняшнего выезда было его желание узнать о ней побольше.

Она отвечала на его вопросы радостно и с легким сердцем.

Джайлз ловил ее проницательные взгляды. Видел свет, пляшущий в ее глазах. Она взволновалась бы еще сильнее, узнай его истинные цели. Он действительно хотел побольше узнать о ней. Но дело было не только в этом. Он просто стремился провести с ней целый день наедине. Нуждался в этом, как больной — влечении, чтобы унять странную тоску, уверить варвара, что она не только по ночам, но и днем принадлежит ему. Чтобы теснее привязать ее к себе не только ласками и поцелуями. Чтобы доказать самому себе, что он сумеет достичь цели!

Когда он повернул коней к дому, Франческа вздохнула, нежно улыбнулась и прильнула к его плечу. Он наклонил голову и быстро поцеловал ее в лоб. Она улыбнулась еще шире и прижалась еще крепче. Ему вдруг показалось, что он ухаживает за ней, хотя и не в общепринятом смысле. Он ухаживал за ней не для того, чтобы заставить влюбиться в себя. Он ухаживал за своей женой, чтобы удостовериться, что она продолжает его любить. И будет делать это до самого последнего своего часа.

«Олмэкс». Франческа, разумеется, слышала об этом привилегированном местечке, зале собраний и балов, куда допускаются только приглашенные, а дамы-патронессы выносят строгие суждения о дебютантке, и от их приговора иногда зависит будущее девушки. Но она даже не представляла, что здесь так уныло… так скучно. Сегодня в «Олмэксе» не проводился обычный абонементный бал, поскольку сезон еще не начался. Вместо этого дамы-патронессы благосклонно пригласили избранный круг, все еще остававшийся в городе, провести вечер в священных залах.

Критически оглядываясь вокруг, Франческа прогуливалась под руку с Осбертом. Ей отчего-то казалось, что священные залы давно нуждаются в ремонте и перемене обстановки, хотя наполнявшая их блестящая толпа отвлекала внимание от убогого декора.

Леди Элизабет и Хенни просили ее сопровождать их, объяснив, что такого случая новоиспеченная графиня просто не может пропустить. Узнав об их планах, Джайлз посоветовал ей надеть новое платье и изумруды.

Столкнувшись с ней в холле, уже перед уходом, он остановился, поколебался, потом поцеловал ей руку и сдавленно признался, что сегодня она неотразима.

Эти слова подогрели ее уверенность в себе. Платье и изумруды казались ей доспехами, и недаром: требовалось немало мужества, чтобы выдержать пристальные и не всегда добрые взгляды. Но, зная, что выглядит прекрасно, Франческа встречала их с неподдельной безмятежностью. Под эгидой леди Элизабет и леди Генриетты, как здесь звали Хенни, она чувствовала себя в полнейшей безопасности. Ее представили дамам-патронессам. Все они выразили свое одобрение вместе с пожеланием как можно чаще приезжать сюда в последующие годы.

— Почему? — шепотом поинтересовалась она у Осберта, который прибыл вскоре после них и немедленно подошел к Франческе. — Почему я должна часто посещать «Олмэкс»?

— Думаю, в вашем случае большой необходимости в этом нет, — утешил Осберт. — Просто здесь бывают только те, кто принадлежит к высшему обществу. Вдруг вы захотите услышать последние новости: узнать, кто в нынешнем сезоне стал королевой дебютанток, какой джентльмен готов связать себя узами брака, и так далее. Но пока у вас не будет своей дочери, которую придет пора вывозить, не вижу, что вам за нужда приезжать сюда. Если не считать подобных случаев, разумеется.

— Даже в таких случаях, — нетерпеливо отмахнулась Франческа. — Куда подевались джентльмены? Большинство здесь присутствующих слишком молоды, и, похоже, их насильно притащили сюда заботливые мамаши. Половина их дуется и капризничает.

Они неприятно напоминали ей Ланселота Гилмартина, о котором она не могла думать без содрогания.

— Только очень немногие смело идут навстречу опасности, — заметила она, многозначительно похлопав его по руке. — За что я крайне благодарна.

Осберт покраснел и до такой степени смутился, что Франческа улыбнулась.

— И ни одного, похожего на Джайлза.

Осберт неловко откашлялся.

— Джентльмены вроде Джайлза обычно привержены своим клубам.

— А я думала, что, проведя день в клубе, они хотя бы вечерами скучают по женскому обществу.

Осберт покраснел до корней волос.

— Кузен Джайлз и его друзья не слишком любят переступать этот порог. Да и, согласитесь, к чему им юные невесты?

Франческа перехватила взгляд Осберта.

— А если это патронессы стараются избегать гостей, которых не в силах контролировать? — пробормотала она. — Вы уверены, что это не так?

Брови Осберта взлетели вверх.

— Знаете… — потрясенно пролепетал он, — я никогда не думал об этом под таким углом, но…

Но тут их внимание привлекло некое волнение у входной двери. Люди оборачивались, застывали, перешептывались. Толпа была такой густой, что Франческа ничего не могла увидеть. Осберт вытянул шею и, заметив что-то, повернулся к Франческе. Лицо у него было до того потрясенное, что она невольно встревожилась.

— Ну и ну! — прошептал он.

— Что? — допытывалась Франческа, дергая его за рукав, но Осберт вместо ответа приветственно поднял руку.

Минуту спустя люди расступились. К ней широкими шагами шел Джайлз.

— Мадам, — коротко кивнул он и, проигнорировав изумление жены, поймал ее пальцы.

Осберт безуспешно пытался скрыть ухмылку, но, поймав взбешенный взгляд кузена, поспешил принять обычный рассеянный вид.

— Кузен Джайлз! — воскликнул он.

Джайлз наклонил голову и снова обернулся к Франческе. Та с восторженной улыбкой отняла руку, только затем, чтобы положить ее на его рукав: так она чувствовала себя куда уютнее.