Все по-настоящему

– Чувак, если ты нассышь или блеванешь в моей тачке, я из тебя все дерьмо вышибу, – обещает ему Джетт.

Чувствую себя виноватой за то, что навязала ему своих друзей. Так и знала, что этим все закончится.

– Мгашш гашшс агишш, – доносится с заднего сидения. Ну или что-то вроде того.

– Ш-ш-ш, все в порядке, детка, – успокаивает Тэннера Джордин, гладя его по голове. – «Макдональдс» уже недалеко.

– Он это сказал? – удивляюсь я.

– Ну, мне так кажется, – отвечает Джордин.

Сажусь в машину и слышу, как сзади начинает о чем-то плакать Тэннер. Супер. Эмоциональный пьянчуга. Но Джордин утирает его слезы, утешает и укачивает его, как ребенка.

Облегченно вздыхаю, когда мы доставляем Джордин и Тэннера к ней. Ее машина осталась у моего дома, но не думаю, что ей или ему можно за руль. Джордин сможет прийти за машиной завтра.

Джетт помогает ей втащить всхлипывающего Тэннера по лестнице и оставляет их в целости и сохранности в квартире.

– Совсем ей не завидую. Когда я закрывал дверь, у него был такой вид, будто его стошнит прямо там же, – вернувшись, говорит Джетт.

– Мне так жаль, что тебе пришлось нас везти и мучиться с ними.

– Тебе надо перестать извиняться, Шен. Все в порядке. Я могу с этим справиться, – нежно говорит он мне, но его тон намекает, что тема закрыта.

В итоге мои мысли перескакивают на кое-что другое, и я тут же начинаю паниковать.

Джетт проведет ночь. В моем доме. На полу, но все же. Он будет там спать, а это одна из самых интимных вещей, которые можно делать рядом с другим человеком. Что, если он храпит? Я вряд ли храплю. Хейзл бы мне об этом сказала, правда? Она никогда не стеснялась говорить мне о таких вещах. Да, она бы мне по-любому сказала.

Джетт выключает зажигание, поворачивается и смотрит прямо на меня.

– Ты уверена, что хочешь, чтобы я остался?

Под автоматически включившимся на крыльце фонарем его глаза блестят, как звезды.

– Мы сделаем все от начала и до конца, Липовый Парень, – отвечаю я, показывая больше уверенности, чем чувствую.

Подходим к входной двери, и я открываю ее безо всяких паролей. Кладу сумочку на стол.

– Ты что-нибудь взял с собой на ночь?

– Черт, да. В машине.

Джетт выходит и возвращается с рюкзаком. Боже, надеюсь у него там какая-нибудь одежда.

Наливаю для нас обоих по стакану воды. Мне она точно нужна. Достаю пузырек с аспирином, вытряхиваю на ладонь несколько штук и запиваю водой.

Почти два часа ночи, и мне правда ничего не хочется, кроме как завалиться в кровать, но я удивительно напряжена. Словно перепила кофе.

– Пойду, наверное, почищу зубы, – говорит Джетт и уходит, забрав с собой в ванную рюкзак.

Пока его нет, натягиваю пижаму. Самой собой, оставляю на месте лифчик, даже несмотря на то, что будет жутко неудобно. Сверху надеваю штаны с футболкой, разрисованные смайликами, которые родители подарили мне на Рождество пару лет назад. Знаю, папа с мамой меня любят, но они понятия не имеют, какая я на самом деле и какие пижамы мне нравятся.

Натягиваю футболку через голову, когда слышу шаги Джетта в кухне. Быстро одергиваю ее и проверяю, не видны ли соски сквозь двойной слой ткани. Потом выхожу из спальни.

Ради всего святого.

– Эй, у тебя есть чай или что-нибудь еще?

Моментально застываю, не говоря ни слова. Я слишком занята, пялясь на его руки и ключицы. На нем черная майка и очень обтягивающие серые спортивные штаны.

Ни. Хрена. Себе.

Не уверена, но, по-моему, татуировка на руке Джетта – это на самом деле переплетение двух драконов, красного и синего. Красный пересекает его грудь, а синий – спину. Хвост синего дракона уходит вверх и заканчивается, обернувшись вокруг шеи. Волны на второй руке Джетта безумно красивы, и я могу разглядеть детали, которые до этого не заметила. Посреди бушующего океанского хаоса качается на волнах утлая лодочка. Интересно, что это значит? Я наконец-то отрываюсь от разглядывания его татушек, и когда наконец возвращаю взгляд к его лицу, понимаю, что Джетт ждет от меня ответа на вопрос… какой-то. Судорожно копаюсь в голове, пока не вспоминаю. Чай. Он попросил чаю.

– Да, в шкафчике слева.

Джетт разворачивается, и на его спине мелькает синий дракон. Мне очень хочется попросить его снять майку.

Он достает две чашки, наливает в них воду и ставит в микроволновку. И никак не комментирует мой наряд. Подозреваю, потому, что я выгляжу как идиотка. Супер.

Я люблю пить чай с медом, так что направляюсь к шкафчику, где стоит мед. И тут раздается сигнал микроволновки, Джетт делает шаг, чтобы достать чашки. Мы врезаемся друг в друга на полном ходу.

– Извини, – хором выпаливаем мы, и отодвигаемся, хотя его руки остаются на моей талии.

Джетт смеется, я тоже начинаю хохотать, но в голове бьется лишь одна мысль. Его руки на моем теле.

Микроволновка снова подает сигнал, но он доносится откуда-то издалека, хотя я стою совсем рядом.

– Извини, – тихо повторяет Джетт.

Он с трудом сглатывает, и я смотрю, как дергается кадык у него на шее.

– Ничего, – шепчу я в ответ.

У него и в самом деле невероятные глаза. Если смотреть в них с близкого расстояния, то можно даже разглядеть на радужке оттенки голубого и зеленого. Словно ему в глаза брызнули понемногу разными сверкающими красками.

И прежде чем я успеваю его остановить, Джетт наклоняется и целует меня. Я упираюсь руками ему в грудь, чтобы оттолкнуть, но не могу найти в себе силы сделать это. По телу разливается тепло, а губы начинают пылать. Руки помимо воли скользят по его груди и обхватывают Джетта за плечи, притягивая его еще ближе. Он стискивает меня с такой силой, что потом точно останутся синяки. Но меня это почему-то не волнует.

Я забываю дышать, сосредоточившись на замысловатом танце, который исполняют наши рты. Язык Джетта касается моих сжатых губ, умоляя впустить его. Да, Джетт, можешь войти. Открываю рот, и он использует эту возможность на все сто.

Ого!

Но поцелуй заканчивается так же внезапно, как и начался. Губы и язык Джетта вдруг больше меня не касаются. Открываю глаза и обнаруживаю, что он стоит, тяжело дыша и моргая, словно вышел из транса.

– Ты только что нарушил пятое правило. Никаких поцелуев на ночь, если этого никто не видит, – выдыхаю я, облизывая губы. У него обалденный вкус.

– Технически и четвертое тоже, – с трудом отвечает Джетт. Он откашливается и наконец убирает руки с моих бедер. – Но я бы все-таки посчитал это случайным контактом. Мои губы притянуло к твоим. Помимо моей воли. Я ничего не мог с этим поделать.

Джетт смеется, хотя никак не может отдышаться. Я вдруг ловлю себя на том, что кусаю губу. Отступаю назад, он делает то же самое.

– Ничем не могу помочь, Липовый Парень.

Открываю микроволновку и вытаскиваю чашки. Двигаю одну по стойке к Джетту, и из нее выплескивается кипяток, чуть не обварив ему ногу.

– Прости!

Он молча качает головой, потом хватает рулон кухонных полотенец со стойки и начинает вытирать лужу. Я решаю, что лучше всего сосредоточиться на заваривании чая, так что именно этим и занимаюсь, когда Джетт выпрямляется и выбрасывает мокрые бумажные полотенца в урну.