Все под контролем

Я бросился к полкам. Я даже не посмотрел, есть ли еще кто-нибудь в комнате. Для безоружного это было практически безразлично.

Добежав до полок, я схватил пистолет со словаря, развернулся и упал на колени, прицеливаясь. Это был девятимиллиметровый «Хеклер и Кох» — фантастическое оружие. У этой модели под стволом был даже лазерный прицел — куда падал луч, туда летела и пуля.

Я несколько раз глубоко вдохнул. Успокоившись, проверил оружие: патрон был в стволе.

Что мне теперь было делать? Моя машина стояла возле дома; если об этом доложат, неминуемо последует цепь драматических событий. Я по-прежнему был тут тайным агентом; если меня раскроют, то раскроют и задание, и тогда я буду по уши в дерьме.

Я бросил быстрый взгляд на Кева — удостовериться, дышит ли он. Безнадега. Его мозги вывалились, лицо превратилось в кровавое месиво. Он был мертв, и, кто бы это ни сделал, он настолько пресытился, что просто швырнул биту на пол.

Стеклянный кофейный столик был весь залит кровью, и толстый ворсистый ковер тоже. Брызги крови заляпали даже окна, выходящие во внутренний дворик. Но странно, что никаких признаков борьбы не было.

4

Я должен был удостовериться, что Марши и детей в доме нет, что они не сидят, связанные, в соседней комнате и никакая сука не держит их под прицелом. Надо было все проверить.

Проверка не такое простое дело, как это демонстрировал Дон Джонсон в телесериале «Полиция Майами. Отдел нравов»: человек бежит к двери, становится в дверном проеме, прыжок, грохот пистолетного выстрела — и ты победитель. Появившись в дверном проеме, ты становишься идеальной мишенью. Если за порогом тебя подстерегает парень с пистолетом, то ты труп.

Сначала требовалось осмотреть кухню; она была ближе всего, к тому же оттуда исходил звук.

Напротив меня была дверь в прихожую. Я двинулся вдоль стены. Переступил через Кева, даже не взглянув на него. Пистолет я держал в вытянутой руке и был готов стрелять, как только увижу цель. Дуло пистолета строго следовало за направлением моего взгляда.

Я мысленно поделил комнату на части. Первая — от дивана до середины гостиной, примерно двенадцать футов; пройдя это расстояние, я замер за большой стереосистемой, которая отчасти служила мне прикрытием, пока я проверял дверь, ведущую в прихожую. Она была по-прежнему открыта.

В прихожей не было ничего подозрительного. Я шагнул туда и закрыл за собой дверь. Подошел к кухонной. Ручка была с правой стороны, и петель не было видно, значит, дверь открывалась внутрь. Я шагнул к левой стороне двери и прислушался, сдерживая дыхание и пытаясь унять колотящееся сердце. По радио разглагольствовал какой-то болван. «Производственная травма? Боритесь за компенсацию вместе с нашими опытными адвокатами… и помните: оплата только при выигранном деле».

Моя рука с пистолетом была чуть согнута, но оружие было по-прежнему нацелено вперед. Я повернул ручку, слегка толкнул дверь и отпрянул. Затем приоткрыл ее чуть больше — проверить, не последует ли реакция из кухни.

Радио стало слышнее, и к нему добавился шум стиральной машины. И больше ничего.

Теперь, когда дверь приоткрылась еще на несколько дюймов, мне стала видна небольшая часть кухни. Я шагнул вперед и распахнул дверь. По-прежнему никакой реакции. Используя дверной косяк и стену как прикрытие, я потихоньку обогнул угол.

По мере того как расстояние между мной и дверью увеличивалось, мне становилась видна все большая часть помещения. Я не торопился, проводя осмотр. Если бы мне пришлось среагировать, тот факт, что я нахожусь в двух ярдах от дверного проема, не должен был повлиять на мою меткость. В противном случае мне вообще не следовало соваться в это дело. Большим пальцем правой руки я нажал кнопку лазерного прицела. На кухонной стене возникло яркое красное пятнышко.

Я пригнулся, чтобы по возможности представлять собой мишень поменьше. Если в кухне кто-нибудь был, то всё, что они смогли бы увидеть, это небольшую часть моей головы, а не выпрямившегося в полный рост Дона Джонсона.

Обстановка очень напоминала «Марию Целесту». [25] Все указывало на приготовления к обеду. Кев сказал, что Марша приготовит что-нибудь особенное. На столе лежали овощи и открытые пакеты с мясом. Я закрыл за собой дверь. Теперь по радио передавали какой-то легкий рок. Стиральная машина продолжала работать. Стол был уже наполовину накрыт, и у меня заныло сердце. Кев и Марша очень строго относились к тому, как дети выполняют работу по дому, поэтому вид наполовину накрытого стола повышал шансы на то, что девочки либо мертвы, либо находятся наверху под прицелом пистолета.

25

Судно, покинутое экипажем по невыясненной причине и найденное 4 декабря 1872 года в 400 милях от Гибралтара.

Я медленно прошел в другой конец кухни и запер дверь, ведущую в гараж. Если там кто-то притаился, он не сможет последовать за мной.

Меня понемногу стала охватывать настоящая паника. Была ли Марша и дети все еще в доме или сбежали после случившегося? Я не мог уйти просто так. Нелюди, которые проделали такое с Кевом, способны на все. В животе у меня творилось черт-те что. Что я найду наверху?

Я снова вышел в прихожую и начал пробираться вперед, направив пистолет на лестницу, ведущую наверх. Последней незачищенной комнатой внизу был кабинет Кева. Я приложил ухо к двери и прислушался. Но ничего не услышал. Я еще раз прислушался и вошел.

Это была небольшая комната, в которой стояли несколько картотечных шкафов, письменный стол и кресло. Раньше полки на стене напротив стола были заставлены книгами и фотографиями: Кев стреляет, Кев бегает и тому подобное. Теперь все валялось на полу; шкафы были открыты и бумаги разбросаны повсюду. Уцелел только компьютер Кева. Он лежал на столе, на боку, с заставкой, которую я прислал Кеву шутки ради: британский спецназ. Принтер и сканер стояли на полу рядом со столом, но это было их обычное место.

Я покинул кабинет и посмотрел на лестницу. Тут начинались настоящие трудности. Она шла спиралью, и мне придется стать немножко Гудини, [26] чтобы уберечь свою задницу, поднимаясь по ней. Я решил пока выключить лазер; мне не хотелось попусту обнаруживать себя.

Я поставил ногу на нижнюю ступеньку и стал подниматься. К счастью, лестница в доме Кева была покрыта толстой ковровой дорожкой, которая заглушала шаги, но все же идти приходилось, как по льду, осторожно проверяя каждую ступеньку — не скрипнет ли, всякий раз медленно и точно ставя ногу на край.

26

Американский иллюзионист, прославившийся сложными трюками с побегами и освобождениями.

Достигнув площадки, я наставил дуло пистолета вверх, используя стену как опору, и шаг за шагом стал подниматься дальше, спиной вперед.

— Пара шагов — остановись, прислушайся. Еще пара — остановись, прислушайся.

Я был один, и в моем распоряжении было только тринадцать патронов; возможно, четырнадцать — если тот, что в патроннике, не входил в обойму. У парней вполне могло оказаться полуавтоматическое или даже полностью автоматическое оружие. Если это так и они все еще здесь, то можно считать, что день выдался неудачный.