Все против свекрови

– Действительно, все как по нотам!.. – согласилась я. – Но вот этот охранник… ну, который просидел все время в туалете, его как следует допросили? Он не симулировал? Может, он был в сговоре с грабителями?

– Да нет, – вздохнул Бахчинян. – Я его видел… он через час после ограбления был все такой же зеленый и не мог далеко уйти от сортира. Никогда не думал, что в человеке столько дерьма помещается!

– Слушайте, ребята, так его, наверное, чем-то отравили? – запоздало сообразила я.

– Ага, одна ты такая умная! – съязвил Леша Творогов. – Ну, разумеется, мы его тщательно допросили. Что ел, когда ел… и можешь себе представить – единственное, на что он мог думать, была чашка кофе, которую он выпил как раз перед ограблением. Им, понимаешь, от фирмы три раза за ночь крепкий черный кофе приносят, чтобы не засыпали…

– Ну, так все ясно – в этот кофе и добавили сильнодействующее слабительное!

– Так-то оно так, но официантка, которая приносила кофе, очень доверенная, сто лет там работает, и уж ее-то никто не подозревает. Кроме того, кофе принесли всем охранникам, а плохо стало только ему.

– Ну, тогда не знаю, что вам и сказать!..

– Ага, – вредным голосом проговорил Леша. – А ты думала, сразу кавалерийским наскоком все нам решишь! Ну да, ты же у нас элита, частный детектив!

Все-таки трудно с ним. Непростой у него характер. Так и норовит шпильку вставить. Я же им помочь хотела! Но все мужчины так уж устроены – ни за что не примут помощь от женщины. Как же, ведь они – сильный пол…

Я тут же сделала обиженное лицо, глаза опустила, губы закусила, хорошо бы еще пару слезинок из себя выжать.

– Мальчики, может вам еще кофейку? – крикнула Мила от стойки. – А чего это вы Василису обижаете?

Все-таки отличная она девка, хорошо, что у меня такая подруга!

Я быстро-быстро заморгала – если слезы не получатся, так хоть глаза будут красные.

– И правда, Алексей, – укоризненно сказал Бахчинян. – Что ты на девушку набросился, она же ни в чем не виновата…

Я бросила быстрый взгляд на Лешу, он покраснел. Угу, значит, стыдно… Это хорошо, значит, у меня есть шансы… Я шмыгнула носом.

– Ну, извини… – промямлил Леша.

– Пойду-ка я еще кофейку принесу! – Бахчинян отодвинул стул.

– Я понимаю, Леша, что ты очень занят, – начала я, – не хотела у тебя время попусту отнимать…

– Почему это попусту? – Леша сделал попытку погладить меня по руке. – Что для тебя сделать?

– Да понимаешь… – мялась я, – не знаю, удобно ли тебя просить…

– Если опять папку с делом наружу вынести, то и не проси! – отрубил Творогов. – Неприятностей не оберешься!

– Да не надо никакого дела! – Я замахала руками. – Просто посмотри по сводке насчет пропавших женщин!

– Кто это у тебя пропал? – подозрительно осведомился Творогов.

– Бубликова Ирина Михайловна, одна тысяча девятьсот восемьдесят второго года рождения, – продиктовала я, – брюнетка, волосы прямые, рост средний, стройная… одета…

Я сообразила, что так и не знаю, во что была одета пропавшая жена Бубликова, но тут очень кстати зазвонил мой мобильник.

– Милочка, это Вера Павловна! – раздалось в трубке звучное контральто. – Мы с вами разговаривали утром!

– Слушаю вас, Вера Павловна! – обрадовалась я. – Вы нашли фотографии?

– Понимаете… – Теперь голос Ирининой свекрови звучал несколько неуверенно. – Я обыскала весь дом, но никаких снимков не нашла…

– Вообще никаких? – удивилась я. – Даже любительских, детских, групповых…

– Ирочка не любила фотографироваться, – бормотала Вера Павловна, – а детских… как-то у нее не было…

– А насчет одежды что можете сказать?

– Понимаете… – снова замялась она. – Я внимательно осмотрела платяной шкаф…

– И выяснили, чего не хватает? Не тяните уж, говорите как есть!

– Отсутствует довольно много одежды… то есть понимаете, нет Ирочкиного летнего костюма, он очень дорогой, французский, из натурального хлопка…

– Вроде бы жарко сейчас в костюме… – протянула я.

– Да-да, я тоже так подумала, – затараторила Вера Павловна, – потом смотрю – нету платья нового, известной итальянской фирмы, Ире очень оно шло… Дальше – юбка черно-белая, а к ней топ, их тоже нету… Обувь опять же…

– Что там с обувью? – забеспокоилась я.

– Отсутствуют босоножки розовые на каблуке, это к костюму, потом сандалии и балетки…

– Вы уверены? – осторожно поинтересовалась я. – А не могла она одежду в чистку сдать?

– Исключено! – Теперь в голосе Веры Павловны была твердость алмаза. – Видите ли, в чем дело, милочка, наша домработница Антонина приходит два раза в неделю. Она убирает квартиру, ходит в магазины, оплачивает счета за квартиру и свет. Химчистка, ремонт обуви и бытовых приборов тоже на ней. Я даю ей задание, я веду учет деньгам… Нет, в химчистку Антонина ничего не относила.

– Ладно, – вздохнула я, заметив, что Леша смотрит с подозрением, – пока этот вопрос оставим. Я с вами свяжусь позже.

– Василиса, – начал Творогов, – я чувствую, что ты опять влипла в какое-то тухлое дело…

– Да ничего такого, – отмахнулась я, – у одного чудака жена домой не вернулась, вот он и попросил нас выяснить…

– Василиса, – угрожающе сказал Алексей, – ты мне лучше не ври!

– Да ничего я не вру! – взорвалась я. – Не хочешь помогать – так и скажи! Никакой малости нельзя попросить!

– Да я ничего… – смешался Леша, – я сделаю. Сегодня вечером тебе позвоню…

– То-то же! – Я встала и вышла, кивнув на прощанье Милке.

Что-то я стала раздражительная, наверно, из-за жары.

Телефон зазвонил только вечером, когда мы с Бонни, отупевшие от жары, сидели в нашем крошечном садике в тени дома. Рабочие ушли, оставив после себя кучу пустых мешков перед подъездом и белые следы по всей лестнице. Было ужасно лень шевелить рукой, чтобы взять телефон, но я сделала над собой усилие, за что удостоилась неодобрительного взгляда Бонни.