Все решает случай

Раф не стремился выглядеть модным, но одевался чисто и опрятно. Так было всегда, за исключением сегодняшнего утра. Сегодня он заботился о своем внешнем виде, как жеманный щеголь, недовольный собой.

Как правило, Раф сразу находил подходящие вещи. «Но подходящие и превосходные — не одно и то же», — пробормотал он себе под нос и затаил дыхание, когда наконец удачно повязал галстук и внимательно осмотрел себя в зеркале.

Белый накрахмаленный галстук был повязан как бы небрежно, но в полном соответствии с модой. Голубой сюртук и темно-золотистый жилет плотно облегали фигуру, хотя при необходимости Раф мог свободно шевелить плечами.

Полусапожки были начищены до зеркального блеска, а штаны обтягивали ноги без единой складки. Он не мог изменить цвет своих волос, однако аккуратно причесал их. Кроме того, сегодня Раф побрился с особой тщательностью. «Жаль, что нельзя удалить брови», — размышлял Раф, глядя в зеркало. Они, как два больших рыжих крыла, опускались вниз, когда он хмурился. Сбрить бы их наголо, как это сделал один эксцентричный дворянин со своим сыном, чтобы удалить все признаки непопулярного цвета волос. Для мужчины лучше быть лысым, чем рыжим. Это более естественно. Раф вздохнул. Без бровей он выглядел бы очень странно. Пусть остаются, решил он, они, по крайней мере, имеют более темный оттенок, чем волосы. Еще раз осмотрев себя в зеркале, Раф убедился, что сделал все возможное и придал своей наружности благообразный вид. Теперь он во всеоружии и готов идти в бой, как солдат. Раф позавтракал и вышел из дома, чтобы нанести утренний светский визит, который и был причиной такого необычного для него приготовления.

Раф готовился к встрече только с дамой, но, войдя в гостиную, увидел толпу мужчин. Из женщин в комнате находились леди Аннабел, ее мать, графиня Уайлд, и кроткая служанка. Раф услышал звонкий смех Аннабел и тотчас выделил прелестное лицо среди многочисленных гостей, окружавших девушку. Одни сидели, другие стояли, а некоторые дефилировали возле камина и окон, демонстрируя свои наряды. Еще несколько мужчин собрались в гостиной поменьше. Все эти превосходно одетые джентльмены держались легко и непринужденно. Раф с трудом подавил импульсивное желание взять шляпу и тотчас уйти. Он стоял и молчал, досадуя на свою беспомощность. Другие мужчины привычно флиртовали, а он лишь слушал, не зная, как вступить в разговор. Ему было что сказать, но он не представлял, как это сделать.

Между тем беседа шла своим чередом. Мужчины обменивались шутками, а некий апатичный лорд рассказывал анекдоты и сам же смеялся, тогда как никто не находил в них ничего смешного. Пожилой граф поведал какую-то скучную историю, а молодой щеголь говорил Аннабел комплименты по поводу ее глаз.

Раф решил, что пора брать шляпу и уходить. Он всегда отличался завидным терпением, но в данном случае не видел смысла в дальнейшем ожидании. Ему трудно состязаться в красноречии с этими джентльменами, чьи пустые разговоры вполне устраивают общество. Раф же не обладал таким талантом.

Однако отступать все-таки нельзя. Ведь не выиграешь сражение, не вступив в бой. Раф собрался с духом, расправил плечи и продолжал ждать.

Он занял такую позицию, с которой мог наблюдать за Аннабел. Очарование девушки парализовало его, но, оправившись от потрясения, Раф снова начал украдкой изучать ее. Разочаровавшись в любви, леди Аннабел долгое время не помышляла о замужестве и теперь была старше большинства светских девиц на выданье. Возраст леди Аннабел отчасти умалял ее достоинства в глазах многих джентльменов. Но только не Рафа. Он, как всегда, с восхищением смотрел на леди Аннабел, считая ее самим совершенством.

В это утро на ней было платье бледно-желтого цвета. Ее темные локоны подрагивали, когда она смеялась. Кожа отличалась необычайной белизной и чистотой, очаровательный носик был слегка вздернут, розовые губки казались немного надутыми, хотя леди Аннабел вовсе не сердилась, а стройная фигура являла собой образец изящества и женственности.

Находясь на службе в армии, Раф много лет провел среди мужчин, и немудрено, что такая пленительная представительница женского пола покорила его. Мысль о возможности прикоснуться к этому хрупкому созданию волновала и пугала Рафа. Рядом с ней он чувствовал себя грубым, громоздким и неуклюжим. Конечно, Раф знавал женщин. Возможно, он никогда по-настоящему не любил и не был, любим, но многие ему нравились, и Раф был счастлив, если они отвечали ему взаимностью. Некоторые из них великодушно, а иногда опрометчиво отдавались ему. Впрочем, и другие мужчины пользовались их расположением. Одна из этих дам, самая миниатюрная, принимала почти всех и иногда проводила время с Рафом, к его великому удовольствию. Но Аннабел — совсем другое дело. Эта изысканная женщина сулила нечто большее, чем обычную любовную связь. Возможно, то, чего он никогда не знал.

Тем не менее, Раф слишком хорошо разбирался в людях, чтобы очертя голову поддаться только физическому обаянию. В отличие от многих его знакомых Раф считал, что женщины, как и мужчины, бывают умны или глупы. Пол не определяет способности той или иной личности. Раф встречал женщин, мужественно помогавших раненным на войне и стойко переносящих лишения. Но видел и солдат, плачущих, как девицы.

Сейчас он не испытывал особого дискомфорта, стоя в одиночестве. Как наблюдатель Раф мог лучше оценить Аннабел. Есть то, что заметно только со стороны. Так, например, человек, сидящий у окна и следящий за пешеходом на оживленной улице, способен увидеть то, что недоступно идущим внизу.

Аннабел была вовсе не так весела, как хотела казаться. Раф уловил едва заметные признаки раздражения в ее красивых голубых глазах, когда она внимательно смотрела на того или иного поклонника. Порой Аннабел замыкалась, и тогда — Раф готов был поклясться — в ее светлых глазах отражалась печаль. В эти мгновения Аннабел выглядела совершенно беззащитной. Стоя в окружении восхищенных поклонников, она чувствовала себя одинокой. Аннабел одолевала глубокая тоска, и именно это привлекало к ней Рафа и заставляло оставаться в гостиной.

Аннабел заметила Рафа, когда он вошел, и едва поздоровалась, но время от времени поглядывала в его сторону. Он счел эти взгляды не более чем кокетством, но это не имело значения. Главное — она смотрела на него, и довольно часто, хотя и украдкой.

Аннабел смеялась вместе с другими джентльменами, иногда делала короткие замечания, но в общем говорила мало, в отличие от мужчин, завладевших ее вниманием. Она больше слушала и наблюдала, как и Раф, и он надеялся, что Аннабел безошибочно оценит своих визитеров. Большинство из них были либо явными глупцами, либо щеголями, либо просто бездельниками, и каждый надеялся присмотреть себе здесь подходящую невесту.

Время утреннего приема тянулось незаметно, но в конце концов истекло, и джентльмены один за одним начали прощаться. Они подходили к Аннабел, склонялись к ее руке, тихо произнося комплименты, давая обещания и уверяя в своей преданности, а затем брали свои шляпы и трости и покидали дом.

Теперь Раф мог действовать. Он приблизился к Аннабел, чтобы попрощаться, посмотрел на нее и замер, не произнеся ни слова. Затем быстро перевел взгляд на предложенную руку, опасаясь, как бы Аннабел не заметила по глазам, что творится в его душе.

— Лорд Долтон! — воскликнула Аннабел. — То есть Раф — добавила она, и он увидел ямочки на ее щеках. — Вы молчали все утро, и я решила, что и уйдете не попрощавшись.

— Я не мог так поступить.

— Я не стала бы порицать вас. Здесь было столько пустой болтовни! Кстати, благодарю вас за цветы.

Раф послал Аннабел букет, желая напомнить о том, что танцевал с ней прошлым вечером. Однако вся комната была заполнена цветами — она танцевала весь вечер с разными партнерами.

— Пожалуйста, — ответил Раф, осмелившись посмотреть ей в глаза. — Дело в том, что я не слишком интересный собеседник, как вы успели заметить, и потому не стал соперничать с теми, кто умеет шутить и рассказывать истории. Тем не менее я хорошо провел время, а сейчас, если вы устали от болтовни, хочу предложить вам конную прогулку со мной сегодня днем. Обещаю приятный отдых в тиши парка. Я хорошо управляю лошадьми, к тому же сегодня чудесный день.