Всё у тебя есть, беги давай! Книга о том, куда приводят бег и мечты

А может, не потеряем, может, найдем?

Кстати, про школы.

Со старшим я не замечала трудностей государственного школьного образования. Он быстро адаптировался, а я слепо, в силу молодости и советского воспитания, доверяла людям в белых халатах, в форме и, конечно, с указками.

Жизненный опыт и мой средний сын это поправили: уважение осталось, а вот доверия поубавилось. Сын похож на Лунтика, и все его интересы абсолютно для нас «лунатские». Он медлителен, чудесен, и у него свой взгляд на мир. Но для стандартной школьной системы мальчик оказался «неудобным».

К середине первого класса его глаза потухли.

«Трудности адаптации, с кем не бывает», – успокаивала я себя.

К середине второго класса потухшие глаза все чаще стали наполняться слезами, а сны – страхами.

Как-то после уроков я дождалась учительницу, чтобы поговорить о том, что происходит. А не происходило ничего из ряда вон выходящего: мальчик страдал и тихо ненавидел школу – не он первый, не он последний.

Кстати, при встрече с той учительницей я, взрослая тридцатисемилетняя – да, все еще девушка – чувствовала себя пятиклассницей у доски, которая не выучила уроки.

– Что вы хотите? У меня тридцать пять учеников, у меня учебный план. У меня нет времени и возможности уделить внимание каждому. Что вы хотите? – грозно вопрошала учительница.

А правда, чего я, собственно, хочу? Я все понимаю. И про тридцать пять маленьких людей, чей путь в мир выученных и не очень уроков только начинается, и про план, и про время… Я просто пришла с миром и надеждой, что есть шанс сделать первые школьные годы сына основой для его желания учиться по жизни.

– Это вам не цирк! Тут не должно быть весело, – усугубляла она.

И в этой то ли обороне, то ли нападении ясно звучал посыл: «Жизнь – боль. Терпите».

У буддистов и марафонцев есть такая мантра: боль неизбежна, страдания – по выбору.

И мы этот выбор сделали.

Поэтому, когда бабушки запричитали с придыханием по телефону: «А как же вы уедете? Как же школа? Вы целый год потеряете!», их страх я понимала. Я тоже боялась. Но остаться в системе координат, где жизнь – боль и без вариантов, было уже страшнее.

Учись как положено, живи как положено, лечись чем положено… Кем положено?

Пустить свою жизнь и жизнь своих детей под каток инерции непонятных долженствований? Ради чего? Чтобы быть удобными системе?

Я была в этой системе, я отдала никому не нужную дань, будучи весьма удобной девочкой большую часть своей жизни, и мне пришлось дожить до тридцати семи лет, чтобы осмелиться задать себе вопрос: «А может, не потеряем, может, найдем?»

Через месяц учебы в новой школе на Самуи, причем на иностранном языке, мой несинхронный средний сын, радостно собирая школьную сумку, сказал: «Мама, мне первый раз в жизни нравится ходить в школу».

Аминь.

Старший, конечно, тоже переживал: а как же друзья, а как же школа? Достаточно страшно от всего отказаться. Хотя Егор все равно провел весь прошлый год в больницах и, по сути, в школу почти не ходил.

Но в итоге он не потерял, а нашел. Нашел новых друзей, нашел возможность обрести в себе опору и встать на ноги, нашел шанс увидеть, что можно жить по-другому. Да, можно! Можно оставить старых друзей, но поддерживать с ними связь по скайпу, и можно найти себе новых приятелей среди немецких, корейских и тайских учеников в новой международной школе.

До этого наш мирок был узким: одна работа, одна школа, один район, одна возможность. И так парадоксально, что на этом маленьком острове мир стал гораздо больше. Стало очевидным, что мы сами себя часто загоняем в рамки. Будь то болезнь, школа или место жительства.

Для детей это был опыт, который дал гораздо больше, чем школьная программа. Он снял страх пробовать. Подарил понимание, что за пределами собственного класса жизнь не кончается. Жизнь такая большая и интересная, и иногда стоит попробовать снять очки с фильтром на жизнь «что я потеряю» и примерить с фокусом «что я найду».

Я же тем временем примеряла новую минималистичную спортивную форму, потому что бегать в условиях тропиков оказалось еще сложнее, чем в условиях Сибири.

Глава 2. Всё у тебя есть, верь давай!

Бег – это величайшая метафора жизни, потому что ты получаешь от него столько же, сколько вкладываешь.

Опра Уинфри

По законам джунглей

В тропиках у бегунов две проблемы: жара и собаки. Есть, конечно, еще змеи и вараны, но вероятность, что ваши пути пересекутся, примерно триста шестьдесят пять к одному. За год на пробежке я встретила только одну змею, увлеченную охотой на ящерицу, и только одного переходящего дорогу варана, размером с приличного крокодила. Стрессовая ситуация подняла пульс бегущей девушки до отметки «беги от крокодила», но, к счастью, бегущая девушка варана совершенно не интересовала.

С жарой решить вопрос можно ранними подъемами и нехитрыми правилами экипировки: солнцезащитный крем 50+, кепка, очки, черное и обтягивающее не надевать, важно, чтобы воздух хоть как-то испарял пот с тела, иначе внутренние кондиционеры екнут. Если ты не побегал в шесть утра, то ты не побегал.

Собаки тоже знали правило ранних подъемов, чтобы в сиесту прикинуться дохлыми. Я собак, между прочим, нежно люблю и первый раз бежала с миром. Но они не оценили моего дружелюбия. Домой я вернулась на зашкаливающем адреналине вместо положенных мне после пробежки эндорфинов и с разодранной ногой. Пришлось целый месяц делать болезненные уколы от бешенства: сказались лекции мужа, подкрепленные иллюстрациями из интернета. Сей досадный инцидент умерил мою любовь к местной фауне и научил бегать по законам джунглей: у кого палка в руках, тому и дорога. По-хорошему в таких случаях убегать бесполезно. Надо останавливаться и становиться выше и больше физически с помощью любых подручных средств. Стоит только сделать уверенный шаг вперед и подать, насколько возможно, грозный голос, и ни одна трусливая четвероногая не осмелится подойти слишком близко. Но это я поняла потом. А после неожиданного нападения я боялась выходить на пробежки.

Для меня бездомные собаки стали метафорой животного страха, его скалящимся воплощением. У меня ушла пара месяцев на то, чтобы решиться бегать снова! Я зациклилась, и тут страх собак перерос в страх страха. Знаете, как говорят: не думай о плохом – сбудется, и ты боишься уже не самих опасностей, а того, что подумал о них… Ты начинаешь кормить страх. И как тогда от него избавляться?

Да никак, и самое главное, что и незачем. Без страха можно прожить очень яркую, но весьма короткую жизнь.

От страха невозможно избавиться, но можно стать чуточку увереннее. Для этого надо знать его в лицо и встречаться с ним в каких-то приемлемых, гомеопатических дозировках. Страх растворяется в действии.

И этот опыт потом дает силы и возможность двигаться дальше.

Я начала изучать, как смогу себя защитить, и нашла на просторах интернета штуковину, которая отпугивает собак каким-то чудом, точнее ультразвуком. Правда, впоследствии я поняла, что никого она особо не отпугивала, но неприятный сигнал действительно издавала. На него собаки и должны были реагировать, но они, видимо, оказались не в курсе. Зато мне стало гораздо спокойнее: я чувствовала себя смелее, и это отражалось на моем теле и поведении. И собаки всё поняли.