Все в имени твоем
Шрифт:
Зоэлль на мгновение замерла в недоумении, а потом расхохоталась так, что черепаха с испугу помчалась к берегу еще быстрей.
***
Гуррэн вышел из портала на залитый солнцем песок. Снял рубашку и сапоги, подкатал брюки и улегся на шезлонг. Он наблюдал за тем, как демонесса учит плавать хрупкую девочку. Как она осторожно прикасается к ней, соизмеряя свою силу. Ведь Зоэлль ничего не стоило выхватить огромную черепаху из воды и запустить
Слабая и ранимая Илламэль и демонессу покорила своей непосредственной невинностью. Обычно чересчур резкая и надменная, гордая и властная Зоэлль становилась рядом с ней мягкой, осторожной и на удивление уравновешенной.
Янн и Зоэ были единственными детьми в традиционно многодетных семьях демонов. И влияние старшего брата, как впрочем, и его самого, сильно сказалось на воспитании Зоэлль. Всегда рядом с ними, она участвовала в их юношеских играх почти на равных, не смотря на то, что была гораздо моложе.
Сейчас Зоэлль, наверное, чувствовала себя старшей сестрой Илламэль, ведь после свадьбы так и будет. Она взяла на себя обязанность подготовить девушку к жизни в высших дворцовых эшелонах знати. А там царят жестокие порой откровенно хищные законы.
Гуррэн наблюдал за смеющимися беззаботно играющими в воде девушками. Расстояние не имело для него значения, и он видел светло-карие с золотыми крапинками на радужке глаза Илламэль, то восторженные, то испуганные, то радостные и довольные. Им было хорошо вдвоем - как родным людям.
Гуррэн улыбнулся такому сравнению - темные не люди. Взрывной и хищный нрав их вторых сущностей далеко не безопасен для других народов. До сих пор с этим как-то удавалось справляться, но после обнаружения "Сердца Хаоса" это будет почти невыполнимой задачей.
Илламэль стояла на спине, поднявшейся к поверхности черепахи, и вдруг грациозно вскинула руки, приподняла одну ногу и склонила точёную головку на изящно выгнутой шее - великолепно исполненное движение танцовщицы, которое она продемонстрировала, даже не осознавая, что делает.
Шанг видел, как вздрогнула Зоэлль. Она все й душой возненавидела Мэльлиту Ливит, после ее побега. А Рьянн был раздавлен, просто уничтожен этим поступком.
Но Гуррэн ведь его предупреждал: нельзя запереть свободолюбивую птицу в клетку, пусть она даже и золотая. Птица или погибнет или найдет способ вырваться на свободу. Так и случилось.
Гуррэн смотрел на Илламэль и сравнивал ее с другой женщиной. Та была властной до жестокости, сильной характером до сухости, красивой до невероятности. Многие были покорены ее неприступностью - ведь для демонов и похожих на них существ любовные игры доставляют такое же наслаждение, как и кровавые битвы. Покорить не покорного - все равно, что завоевать государство. И Мэльлита успешно этим пользовалась, вовлекая в свою игру сильных мира сего.
Был ли покорен ею Гуррэн?
Да.
Но не ее саму любил до безумия Шанг - он не мог жить без ее таланта. Танец - вот что делало Ливит в его глазах богиней. Эта женщина могла одним взмахом руки заставить забыть обо всем на свете.
Его поражали ее идеальные пропорции и красота линий, экзотичность, некая скрытая тайна. Она
была для него неземным существом, заколдованным и околдовывающим. Ее танец завораживал красотой, трепетной одухотворенностью. Он уносил в дальние дали, в мир мечты, идеала, гармонии.Поэтому он восстал против решения Рьянна запретить ей танцевать: он понимал, что для нее это будет подобно смерти.
Только из-за этого он и хотел отнять ее у ревнивого и потерявшего разум от любви Рьянна.
А Илламэль Ивитт была другой - с этим не поспоришь. Но разве она хуже Мэльлиты Ливит?
Нет, конечно. Возможно, она даже намного лучше. Ее внешность и талант изменились, но это не лишало ее таинственной притягательности.
И на этот раз Гурэнн не позволит Рьянну погубить ее. Ради самого Рьянна не позволит. Он знал, что рано или поздно его друг разглядит в ней все то, что видел в Мэльлите. Нужно только немного подождать.
А еще он хотел, во что бы то ни стало разгадать тайну этой женщины, поэтому и шел по следу Ивитт целый месяц. Он искал истоки: где она родилась? Кто ее родители? Как она попала в монастырь?
Ему удалось выяснить, что восемнадцать лет назад монахини нашли ее, полузамерзшую, в старых рваных лохмотьях, на пороге одной из церквей ордена Спасения. На шее ребенка была тонкая медная цепочка с дешевым медальоном, в котором на внутренней стороне крышки корявым полуграмотным подчерком было нацарапано "Илламэль Ивитт". С тех пор она и росла в монастыре близ города Заагры, затерянного среди бескрайнего дремучего леса.
Когда-то он точно так же искал следы и Мэльлиты. И когда отчаявшийся Рьянн послал по ее следу ищеек, был далеко от Империи.
Никто не знал, откуда пришла Ливит. Она появилась неизвестно откуда и сразу завоевала всеобщее восхищение и признание. Но Шанг нашел одно существо, получеловек полутемный эльф. Он жил в одной из пещер далеко в горах. В неприступном для других месте. Он был безумен. Его снедала такая же неудержимая страсть к этой женщине, как и многих других мужчин. Он, то плакал, то смеялся и в его неразборчивом лепете Шанг разобрал лишь одно:
– Она вернется, всегда возвращается. Много, много раз. Через десять лет, тридцать, сто. После смерти - всегда ... и каждый раз другая. Это так притягивает: ее загадка. Я шел за ней сквозь века. Я видел ее разной. Но в глубине ее глаз хранится ответ. Она там - ее тайна. Как и в имени. Это всегда анаграмма. Я пытался связать все воедино, - дроу засмеялся, - но там еще одна составляющая тайны. Разгадай, сложи мозаику и все поймешь. А я устал.
– Дроу заплакал.
– И боюсь ... Однажды я убил ее. С тех пор и боюсь ...
Дроу надолго замолчал, вперившись глазами в стену пещеры, из которой не выходил уже много, много лет. Когда Шанг уже не надеялся, что безумец очнется от своих грез, тот прошептал:
– Искать нужно по глазам, по ним узнаешь. Но ей нельзя любить истинной любовью - это ее убьет ... если любовь будет безответна и от этого она сама больше не захочет жить. Запомни: истинная любовь отнимет у нее возможность возвращаться, но подарит бессмертие ...
... Может, поэтому она и боится ... любить ...