Все женщины немного Афродиты

БОРИС. Когда?

ЕЛЕНА. Прямо сейчас. Будешь жить на моей вилле.

АДА. Не отказывайся, Борис. Вилла – это не то слово. Дворец на берегу моря!

ЕЛЕНА. Двенадцать комнат. А какой пляж! Какая веранда!

АДА. И какая спальня! Какая кровать!

БОРИС. Когда я играл Антония в «Антонии и Клеопатре», я лег в кровать, где уже лежала Клеопатра. А кровать сломалась. Клеопатра выскочила, сверху рубашка разорвалась, и она оказалась голой до пояса, зато снизу – джинсы и сапожки. Она отдавила себе ногу и начала носиться по сцене с воплями и с нехорошими словами, до пояса голая, обильные, поистине царские груди – в разные стороны как маятники, джинсы с заплатками на коленях, сапожки на высоких каблуках и на голове корона. Публика сначала не поняла, что случилось, а потом начала хохотать. Закрыли занавес. Дежурный режиссер врезал Клеопатре оплеуху, чем привел ее в рабочее состояние. Заложили ее снова в кровать и открыли занавес. Доиграли без проблем.

ЕЛЕНА. Едем?

БОРИС. Карету мне, карету.

ЕЛЕНА. Спальное купе первого класса. На двоих.

АДА. Какая предусмотрительность!

ЕЛЕНА (Борису, тоном, не терпящим возражения). Я жду тебя в машине. (Аде.) Я тебе позвоню.

АДА. Жду указаний, госпожа министр.

ЕЛЕНА направилась к выходу. АДА и БОРИС.

АДА. Я нашла эту шпагу. Нашла и выкинула в море. Хотела тебя спасти.

БОРИС Меня спасти?

АДА. Я нашла шпагу в твоей комнате. Кто-то ее спрятал под кроватью.

БОРИС. Но…

АДА. Я поняла, что тебя хотят подставить. Но сомнения все-таки оставались. Поэтому я и хотела встретиться с тобой.

БОРИС. Вы – ангел.

АДА. Опять на «вы».

БОРИС. Вы для меня всегда Афродита. А Афродиту я могу звать только на «вы».

АДА. А ты для меня Робинзон Крузо. Пока.

БОРИС. Пока? У меня есть надежда?

АДА. Если хочешь съесть зрелый плод, надо подождать, пока он созреет. А ты еще зелененький. Я буду к тебе заезжать. Чаще, чем того бы хотелось Елене.

БОРИС. Я всегда буду рад вас видеть.

АДА и БОРИС идут к выходу. За БОРИСОМ бежит ИРОЧКА.

ИРОЧКА. Кузьма Платонович, автограф для моей бабушки. (Борис подписывает автограф.) Она от вас в восторге. Скажите, у вас все по-настоящему, когда вы в кровати с Недобитовой? Она такая красивая!

БОРИС. Юля Недобитова – наша гордость. Роксана. Дездемона. Лет пятнадцать назад мы ставили авангардистский вариант «Ромео и Джульетты». Там Ромео оживал. Какая она была Джульетта! Хрупкая! Застенчивая! Робкая!

ИРОЧКА. Как будет называться ваш новый сериал?

БОРИС. «Кот Кузьма и лиса Аделаида Витальевна».

ИРОЧКА (разочарованно). Это будет сериал для детей?

АДА. Это будет сериал для взрослых. Там будет много эротики. Очень много эротики.

ИРОЧКА. С Недобитовой?

БОРИС. А как же без нее!

ИРОЧКА (мечтательно). Вот это жизнь!

БОРИС. Это будет вещица посмешнее «Фауста» Гёте.

ЕЩЕ ОДНА ТОЧКА НАД I

История с террористами в двух действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

АКИНДИНОВ

ВИКТОР

ДОКТОРЕССА

ДЕВУШКА

КУЛЬТУРИСТ

ПРОФЕССОР

ЖУРНАЛИСТ

АКТРИСА

ДЕТЕКТИВ

ПОЭТЕССА

ХОЗЯЙКА КАФЕ

СТАРИК

СТУДЕНТ

ПОЛИЦЕЙСКИЙ

ПОСОЛ

ТЕРРОРИСТЫ:

ГЛАВНЫЙ

ТЕРРОРИСТКА

НЕРВНЫЙ

ВЕСЕЛЫЙ

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Небольшое кафе. Слева стойка. В центре столики. Справа – старая дверь, которой теперь не пользуются; на ней полки с цветами. ПРОФЕССОР, пожилой человек в очках с золотой оправой, сидит за столиком и что-то усердно пишет. На высоком стуле у стойки СТАРИК. Он чинит кофеварку; на нем видавший виды комбинезон и старомодные очки. ХОЗЯЙКА, очень полная дама, стоит рядом и наблюдает за ним. Входит ДОКТОРЕССА, молодая, строго одетая женщина. сразу направляется к стойке.

ДОКТОРЕССА. Опять кофеварка сломалась! (Старику) Если бы мы, доктора, так людей лечили, как вы чините эту машину!

СТАРИК. У вас всегда одна и та же модель. А у меня что ни дом, то новая.

ДОКТОРЕССА. Ваша правда. Вот только людей больше, чем кофеварок.

ХОЗЯЙКА. Вас давно не было.

ДОКТОРЕССА. Болела.

СТАРИК. И доктора болеют.

ДОКТОРЕССА. Чаще, чем кофеварки.

СТАРИК (снимает очки, закрывает крышку кофеварки). Готово.

ХОЗЯЙКА наливает две чашки. Одну отдает ДОКТОРЕССЕ. Та отходит и садится за столик. Вторую чашку протягивает СТАРИКУ.

ХОЗЯЙКА (показывает на профессора). Отнеси ему.

СТАРИК относит кофе ПРОФЕССОРУ. Тот молча берет чашку и кивком головы благодарит. СТАРИК возвращается к стойке. ХОЗЯЙКА наливает ему чашку. В кафе влетает СТУДЕНТ, вертлявый, лохматый парень в спортивной рубашке и потрепанных джинсах.

ХОЗЯЙКА (старику). Это мой будущий зять. (Студенту) Кофе тебе налить?

СТУДЕНТ. Да. Но пришел я не за этим. Мне нужны деньги.

ХОЗЯЙКА. Хочешь купить обручальные кольца? Пора.

СТУДЕНТ. Мне нужно много денег. Хочу поставить все точки над «i». Я не уверен, что в ближайшее время смогу их вернуть. Почему вы не спрашиваете, сколько?

ХОЗЯЙКА. Ты скажи, а я послушаю.

СТУДЕНТ. Для студента, отдавшего всю жизнь революции, это огромная сумма. Для вас, представительницы хоть и мелкой, но буржуазии – пустяк. Это еще одно приложение закона относительности к социальным проблемам. И не говорите, что у вас нет свободных денег. Ваше предприятие находится в стадии процветания… Почему вы не спрашиваете, для каких целей мне нужны деньги?

ХОЗЯЙКА. Ты скажи, а я послушаю.

СТУДЕНТ. Я полечу в Патагонию.

СТАРИК. Далековато.

СТУДЕНТ. Там соберутся замечательные люди. Они борются против варварского истребления пингвинов. Но дело не в пингвинах. Дело в борьбе. В борьбе против империалистических монополий.

СТАРИК. И надолго ты собрался к этим «замечательным людям»?

СТУДЕНТ. Не знаю. Но обратите внимание, мне нужны деньги только на билет туда.

ХОЗЯЙКА. А назад пешком?

СТУДЕНТ. Если движение победит, то мне вручат обратный билет, как мандат свободы.

ХОЗЯЙКА. Кто вручит?

СТАРИК (подсказывает). Пингвины.

СТУДЕНТ. Вручит победивший народ. (Старику) Вам, в прошлом рабочему, надо бы знать, что народ, решивший обуздать разгул монополий, не может не победить. Революционные идеи неодолимы.

ХОЗЯЙКА. А дочь моя согласна тебя ждать, пока ты будешь спасать пингвинов?

СТУДЕНТ. Мы полетим вместе.

СТАРИК. Повезло пингвинам!

ХОЗЯЙКА. Ну, ее-то я никуда не пущу. Хочет бороться с буржуазией, пусть борется здесь. Со мной. Сам сказал, что я – буржуазия.