Вселенная для Властелина

— Ух ты! Как в сказке! Вот здорово. А я думала, она моего отца любит, — задумалась девица, послушно поднимая руки и позволяя стянуть с себя очередной слой тряпок. — Он-то точно ее обожает.

— Мы все ее любим, она же Принцесса!

— Ну да, а он король?

— Властелин.

— Звучит гораздо лучше, чем король. А кстати, тебя как зовут, добрый волшебник?

— Доминик, или можно просто Дом, — ответил он, разматывая грязный бесконечный бинт на ее руке.

— Знаешь что, Дом? Однажды на меня так будет смотреть мой Ангел. И целовать.

— Конечно, даже не сомневайся. В нашей семейке главное-это верить, и тогда ты получишь все, что захочешь!

— А еще я понял, что больше не хочу быть существом. Меня так все называли целых семь лет. Это просто ужасно.

— Тогда тебе надо выбрать, будешь ты мужчиной или женщиной. — Предложил Доминик аккуратно подбирая слова, благо опыт разговоров с сумасшедшими девицами у него богатый, когда-то Диана постаралась на славу, и начал разматывать бинт на второй руке. Она задумалась, и он поспешил продолжить. — Быть мужчиной хорошо: ты сильный, всегда за все отвечаешь, постоянно в делах, принимаешь решения за себя и за любимую женщину, сражаешься и делаешь вид, что тебе на всех наплевать.

— Что-то звучит не очень. А что значит быть женщиной? — Спросила девчонка, и сердце Дома сжалось от жалости к ней.

— Это значит, что тебя все любят, холят и лелеют. Ты делаешь, что хочешь, и вертишь мужчинами так, как тебе вздумается, а они все равно тебе все прощают и носят на руках. А ты любишь от всего сердца и делаешь своего единственного мужчину счастливым.

— Как Принцесса Ангела?

— Отличный пример! Прямо в точку! Ее любят все, а она любит его, а всеми остальными вертит так, что скучно не бывает никому. И потом, ты же хотела, чтобы на тебя смотрели так, как Ангел. А это возможно, только если ты будешь настоящей женщиной.

— Правда?

— Конечно, но для начала ты должна немного побыть девушкой. Тебе сейчас сколько? — Спросил Доминик, наконец-то освобождая ее от всей одежды. Какая худая! Одни ребра и кости. Вздохнул, скинул рубашку и обувь, оставшись в одних брюках, и втолкнул дите Освенцима в душ.

— Четырнадцать. А тебе?

— Сорок восемь.

— Ого! Какой старый.

— Вот спасибо, добрая девочка. А как тебя в детстве мама называла? — Продолжил разговор Доминик, понимая, что если замолчит, она тут же устроит истерику, увидев, что стоит абсолютно голая, без всех этих тонн мусора, что носила на себе столько лет.

— Александра.

— Какое красивое имя! А можно я буду называть тебя чуть-чуть покороче, Алекс? А то твое имя такое королевское, что мне даже как-то не по себе, — ничуть не соврал Дом. Он действительно так думал.

— Ладно, уговорил. Тем более, что можно, если вдруг чего, прикинуться мальчиком.

— Ну уж нет, Александра. Так не пойдет. Сидеть на двух стульях тяжело и неудобно, обязательно упадешь. — Возмутился Доминик, намыливая длинные темные волосы. — Рот закрой, и глаза, а то щипать будет.

— Как вкусно пахнет!

— Этот шампунь одна моя знакомая оставила. Случайно.

— Понятно. — Понимающе ухмыльнулась Алекс. — Ты не смотри, что я еще не выросла. Я такого насмотрелась и наслушалась, что ого-го!

— Не умничай, маленькая еще. — Проворчал Дом, смывая третью порцию шампуня с волос. Так, вроде чистые. Намылил мочалку и начал оттирать плечи и спину.

— Ой! Колючая!

— Не стони, быстрее отмоешься. На вот, пока я грязь с твоей спины отковыриваю, лицо намажь.

— А зачем?

— Ты собираешься быть женщиной или нет? Они такие вещи любят. Поверь мне. Да не так, давай покажу. — Тяжело вздохнул Дом, отбирая коробочку со скрабом и аккуратно нанося крем на доверчиво поднятое лицо. — Теперь под воду не лезь. Надо подождать пять минут.

Через тридцать минут упорного труда Дом оглядел творение своих рук и остался доволен. Алекс сияла как начищенный пятак. Вот и отлично. Оглядел себя и понял, что весь в грязи, а оставлять подростка сейчас не хотелось. Сначала надо было ее одеть, а потом, уложив спать, можно было благополучно сбежать.

— Ну-ка, отодвинься немножко, я с себя грязь смою. Не хочется пол вымазать, — сказал Дом, стянул с себя штаны и, оставшись в одних плавках, встал под душ. Какое блаженство!

Алекс стояла и смотрела, как добрый волшебник скидывает с себя штаны и встает по душ. Закрывает глаза, поднимает руки, чтобы сполоснуть темные волосы, и превращается в очень симпатичного молодого человека. Ойййй, мамочкиииии! Какой красивый! Настоящий мужчина! А мышцы как перекатываются… Он провел руками по своему сильному телу, и Алекс задрожала от удовольствия. А потом открыл невероятные синие глаза… и превратился в доброго волшебника. Она облегченно выдохнула и, не думая, что делает, шагнула вперед и прижалась к горячему телу изо всех сил.

— Эй, деточка, ну ты чего? Все наладится, — растерялся Доминик. Погладил ее по голове и обнял.

— Не бросай меня, пожалуйста! Мне страшно здесь одной.

— Ты же не одна, у тебя есть отец, а скоро ты познакомишься с кучей народу, который станет твоей семьей.

— Ты не понимаешь, Дом! Отец, Ангел, даже Принцесса… они все холодные.

— Ну, это ты явно загнула. Миледи та еще штучка, я это точно знаю.

— Послушай, они… как боги. На самом деле любят только друг друга, а всех остальных восхищают издалека, не подпуская никого к себе близко. А ты другой. Горячий, живой, способный понимать и любить обычных смертных, таких, как я, — сказала Алекс, и Дом вздрогнул. Она была права во всем, кроме одного.

— Нет ничего прекраснее любви между богами, Александра.

— Все равно. Можно я буду рядом с тобой? Я знаю, что Макс хотел бы увидеть во мне свою дочь, но не может, хотя очень старается, я же вижу.

— Давай договоримся так. — Дом поднял ее личико к своему. — Скоро мы, все четверо, уедем отсюда. Далеко и надолго. Пока я буду здесь, ты можешь быть рядом со мной столько, сколько захочешь. Но потом никаких слез, истерик и уговоров, чтобы я остался, договорились?

— Да. — Легко согласилась Алекс. Она многому научилась у Миледи за эту неделю. В том числе и тому, как добиваться своего, не нарушая данного людям слова. Драко ни за что не позволит доброму волшебнику исчезнуть из ее жизни.

Доминик улыбнулся, поцеловал ее в лоб и выставил из кабинки, вручив полотенце и приказав намазать себя аж тремя кремами. Скинул последнюю деталь туалета и снова встал под душ. Хорошо хоть он вовремя спохватился, а то получил бы восторженную поклонницу, вместо послушного ребенка. Дом задумался. Алекс забавная. Милая и добрая, и если бы не Кристоф, то у них с Дианой могла бы быть такая дочь. Тяжело вздохнул, привычно скрутил эмоции, завернулся в полотенце и пошел укладывать девочку спать. <