Вселенная файа. Трилогия
Шрифт:
......................................................................................
"Товия" мчалась, окутанная Йалис-щитом, сиявшим синим огнем аннигиляции, - ослабни он хоть на миг, её расплющил бы собственный вес, а её Эвергет взорвался бы. Но всё же, им невероятно повезло. Шанс выйти так близко к скоплению был ничтожно мал, - как и оно само, затерянное среди миллиардов световых лет мертвой пустоты. При такой гравитации звезды становятся крохотными, и живут они тоже недолго, - по меркам звезд, разумеется. Это, уже доживающее свой век скопление, было явно создано искусственно, примерно миллион лет назад. Но кем? Пусть даже подобными им изгнанниками из своего времени, давно сгинувшими, - всё же, оставалась надежда...
В скоплении была едва сотня звезд, - диаметром не
Анмай вздохнул. "Укавэйра" осталась далеко позади, но он видел сияние её щита, раскинувшееся на миллиарды миль. Лишь через три часа "Товия" смогла выйти из него и достичь скопления, - тоже крохотного, ибо звезды здесь разделяли не световые годы, а едва миллионы миль. Планеты были ещё меньше, - от половины до трех вэйдов в диаметре, они отстояли от солнц на сотни миль. Их годы составляли едва несколько часов.
Всё это походило на макет в планетарии, но, тем не менее, планеты были настоящими, - самые ближние к солнцам оказались голыми шарами раскаленного камня, самые далекие, - застывшими шарами льда. Нашлись даже газовые "гиганты", - мутные бело-сине-желтые шары диаметром в треть мили. Их атмосферы были мертвенно-спокойны. Никаких бурь, как на обычных газожидких гигантах, тут не наблюдалось и в помине, зато были луны, - каменные и ледяные шары диаметром всего в несколько метров. Они двигались прямо на глазах, изрытые кратерами, - здесь было полно пыли и метеоров, но никаких признаков разума, или вообще какой-либо активности.
Анмай с интересом смотрел на выбранную ими планету, - её солнце находилось в самом центре скопления. Она была её третьим спутником и не выделялась среди сотни сестер ни своими размерами, ни строением, - здесь все они были пустыми внутри. У неё также была луна, - покрытый причудливыми узорами крохотных горных хребтов шар диаметром в десяток метров. Теперь этот филигранный узор почти исчез под беспорядочной россыпью кратеров, обломков и пыли. Сама планета была трех вэйдов в диаметре, с несколькими континентами, выступавшими из мутной зелени океана, и с атмосферой толщиной всего в несколько метров. Её горы были просто низкими грядами крошащихся скал. Никаких полярных шапок или облаков здесь не оказалось и в помине. Не было и деревьев, - неровные материки покрывала невзрачная бледно-зеленая трава. Сверхмощные телескопы "Товии" не заметили никаких животных. Здесь не оказалось рек и даже ручьев, - только несколько озер, похожих, скорее, на большие болотистые лужи. Дождь здесь никогда не шел, но на ночной стороне, - планета вращалась с суточным периодом, - клубился холодный туман. Ничего опасного там, в любом случае, не было.
Анмай задумался. Файау очень тщательно препарировала физику своей Вселенной, - она изменила её так, как ей хотелось, избежав любых последствий на макроуровне. Даже изменения массы электрона, связанного с постоянной Планка, ей удалось избежать, хотя это считалось невозможным. Но вот не взорвутся ли там их весмы, квантовые браслеты и двигатели их скиммера?
"Товия" решила эту проблему очень просто, - выбросив образцы техники за пределы Йалис– щита. Они продолжали нормально работать. Без дальнейших размышлений Вэру, Айэт и Хьютай направились в ангар.
......................................................................................
Выбравшись из скиммера, они осмотрелись. Они не взяли с собой ничего, кроме оружия и силовых поясов, и их одежда осталась обычной. Анмай невольно прислушался к себе, - им пришлось пересечь зону аннигиляции двух разных физик, но он не ощутил ничего, и последствий пока никаких... Он прислушался к звукам, затем закрыл глаза. Вроде бы, никаких отличий от Эрайа, - вес, тепло, трава под ногами... Только слишком уж тихо... И воздух - затхлый, словно в закрытой комнате заброшенного дома, пахнущий душной гнилью и тиной. Слабый ветерок едва чувствовался, и тоже напоминал, скорее, сквозняк...
Они не могли поверить, что ещё утром этого бесконечно длинного дня говорили с Вайэрси, - казалось, что это было в иной, может, даже не их собственной жизни...
Анмай поёжился, вспомнив, что их путешествие, собственно, ещё не началось,
а это - последняя возможность побыть в хотя бы внешне привычном мире.Едва он открыл глаза, иллюзия исчезла. Небо зияло бездонной, пугающей чернотой, - тонкая атмосфера никак не могла смягчить её. В зловещей тьме сияло солнце, - мутное, красновато-желтое, словно видимое сквозь пыльное стекло. От него исходило ровное, нездоровое, какое-то гнилостное тепло.
Смотреть вниз было немногим приятнее. Он видел раскинувшийся на сотню шагов неровный, бугристый луг, изрытый оплывшими и заросшими воронками. Горизонт загибался, и луг словно скатывался в бездну, - один взгляд на него вызывал жутковатое головокружение.
Они быстро обошли материк - клочок неровной земли, полтораста на двести шагов, и заодно купол, - его стены оказались глухими, с единственным арочным входом. Сам купол стоял на северном полюсе этого мира, на вечной границе света и тени.
За ним, на ночной стороне, было холодно, - непроглядная тьма пустоты, до которой было буквально рукой подать, дышала льдом, и от не успевающей остыть воды океана поднимался пар, разгоняемый порывами ветра, достаточно сильного, чтобы пронизывать до костей. В абсолютном мраке неба едва светилось несколько дюжин красных звезд, зато луна казалась очень близкой и реальной, - до неё было всего метров триста, а на таком расстоянии эффект бинокулярного зрения ещё действовал.
Вскоре они вышли к морю. Едва заметная рябь неслышно трогала низкий, заросший берег. Сама вода оказалась зеленоватой, мутной и тухлой на вид. В ней плавали толстые скользкие плети водорослей, похожие на гниющие щупальца. Хотя до другого берега была едва сотня шагов, он исчезал за близким горизонтом, и море, казалось, стекало за него, в то же время застыв. Здесь никого не было, но Вэру вдруг показалось, что он задел тонкую тревожную нить...
........................................................................................
Вайми беззвучно парил в центре своей комнаты, - пустой металлической коробки, усеянной изнутри множеством антенн и волноводов. Экранов не было, но не было и необходимости в них: симайа и без приборов могли превращать поток сигналов в изображение.
Потом Вайми принял свою обычную форму, и, когда часть стены беззвучно ушла в сторону, выплыл в коридор. Это получилось у него естественно-бездумно: он был симайа уже четыре тысячи лет, не считая прожитых в Найнере. То было удивительное время, - лучшее в его жизни, - но он сам положил ему конец. Его дети не должны были жить в иллюзиях. Он и Йэллина дали им свободу, - но, когда это случилось, Найнер просто исчез. Сама его плоть стала плотью мириадов Детей Найнера, - таких же симайа, как и он сам. Их было невообразимо много. Цивилизация, которую они создали, вобрала в себя Йэннимур, как океан вбирает в себя каплю, и Йэллина, Создательница, вела их. Но для Вайми в этом прекрасном будущем не нашлось места: не золотой айа, не сарьют, не человек, он с каждым годом всё острее чувствовал, что не принадлежит к этой Реальности, - и это, в конечном счете, привело его сюда, в единственное место, которое он по праву мог называть своим домом. Так он и Охэйо нашли друг друга, - две потерянных души, изменивших мир более всех прочих, но потерявших слишком много, чтобы жизнь сохранила для них какой-то смысл. У них не было никакого желания оставаться в ней, - а вскоре появилась и возможность её покинуть.
За тысячу лет Культуры Хары Хеннат усовершенствовали транслайнер: теперь он мог прыгать не только в пространстве, но и во времени, выпадая из его хода. Правда, лишь в одну сторону: в будущее.
Они мчались вниз по реке времени. Вначале было трудно отыскать следы совершенных ими изменений, потом они стали более заметными. Дети Хары находили друг друга и росли, и Вайми видел ступени этого роста: сначала города, потом орбитальные станции, потом не-планеты.
Они так и не узнали, как далеко распространились их творения. Дети Хары не стали сверхрасой, какой был Йэннимур, запертый в своем Объеме. Они свободно проникали из Объема в Объем, не изменяя их реальности, а приспосабливаясь к ней. Уже никто из них не помнил самого Начала. Никто не помнил, что их породило отчаяние одного существа, его желание исправить допущенную не им ошибку.