Вселенная файа. Трилогия

Юноша задумался.

– Знаешь... Я тоже не могу рассказать ничего веселого. Я вырос на плато Хаос.

– Там?

– Да. Я расскажу об этом потом, ладно? Это длинная история. И она может тебе не понравиться.

– Может. Но ты всегда будешь мне нравиться, - Хьютай улыбнулась. Улыбка на её смуглом лице выглядела славно. Анмай опустил ресницы, и говорил неловко, с остановками, - он первый раз в жизни рассказывал о себе.

– Ну, в школу я не ходил, - не хотел. Учился сам. Я очень любопытный, всюду лазил... Хорошо бегаю, - могу без остановки пробежать двадцать миль, знаешь? Хорошо плаваю, - переплывал Третье озеро Хаоса. В нем четыре мили ширины... правда, вода очень теплая. Ну, и лазаю... по скалам, только с помощью рук и ног, и всегда босиком, - так удобнее цепляться, хотя я часто обдирал подошвы до крови. Я часто ухожу в пустыню... В последний раз, - перед поездкой в Товию... сюда. Я захотел пройти обряд совершеннолетия, - как проходили его все наши юноши триста лет назад. Там у меня есть любимая скала... я сложил у её основания всю одежду и просидел на вершине двенадцать часов, - столько до Катастрофы длилась ночь в Фамайа в весеннее равноденствие... глупо, правда? Не знаю, о чем думали те юноши, но я думал лишь о холоде... я дико замерз. А четыре года назад я ухитрился сбежать с Хаоса на угнанном вертолете...

– Ты умеешь летать?

– Сверху вниз... Тот вертолет я разбил... и сам чуть не разбился. Меня искали, но я заблудился в лабиринте на берегу моря. Меня нашли лишь через два дня... случайно... в ловушке. Я думал, что умру там...

– Ты давно в Товии?

– Месяц. Давно, правда? И я мог так и не встретить тебя... Я столько бродил по улицам... обошел весь город... я не знаю, что нас свело. Хьютай... мне страшно. Ведь если бы я не... не встретился с тобой, мне кажется, что я... стал бы... чужим... но мы вместе. Знаешь, когда я сделал с собой... пять дней назад, меня не хотели выпускать... говорили, что я ещё очень слаб... так и было. Очень плохо быть слабым... но сегодня я, наконец, удрал. Правду говоря, мне было больно... пока мы не встретились. Я брел по улице, наугад, куда глаза глядят, - и вдруг увидел тебя. Я забыл про всё, даже про боль... и она прошла. Я и не знал, что такое бывает, - он зарылся лицом в её волосы.
– Мне так хорошо с тобой... словно и не было этих девяти лет, и мы ещё дети... невинные дети... лежащие нагими в одной постели, - он вдруг широко зевнул и потянулся.
– Сейчас самое глухое время ночи, как говорили раньше. Обычно в это время я сплю без задних ног.

– Ты ни с кем не познакомился?

– Так - нет. Я же Высший... уже целый месяц. Их никто не любит. Впрочем, их формы я не носил, одевался как все юноши здесь, это и удобнее. И мои сверстники кажутся мне... глуповатыми? Нет, неточно. Невежественными... занятыми пустяками... слишком веселыми. И девушки - тоже... Я не нашел здесь никого, с кем мне бы хотелось... подружиться. Я просто смотрел... и на меня смотрели... вот и всё. Я привык к одиночеству, но тут у меня появилось много знакомых... и я узнал много нового...

– Ты не бывал в Старой Фамайа?

– Ещё нет. Хочешь, съездим туда вместе?

– Ага. Говорят, раньше, ещё до Революции, файа могли ездить по всему миру, а теперь... но мы сможем?

– Если тебе не захочется в Тиссен или Суфэйн. Обе Фамайа - твои.

– Учту. Люблю путешествовать. Кстати, такой крепкий парень, как ты, должен уметь драться!

– Я умею... немного. Но мне никогда не приходилось... всерьез. Даже здесь.

– Да? Помнишь, Найте ударил меня, и ты протащил его через всю площадку, и убил бы, если бы тебя не оттащили?

– А где он сейчас?

– Не знаю. Когда нас выпускали, он хотел поступить в военное училище, и наверняка поступит, - он вырос упорным парнем... мрачным, и ещё крепче тебя... и притом, не злым. А ты... бешеный. Ты никого не убивал, а?

Анмай вздрогнул.

– Своими руками - никого. Кроме гекс. У меня на счету их почти сотня. А так... Я нажал ту кнопку... Ревия...

– Да?
– Хьютай не удивилась.

– Расскажи.

– Нет. Меня просто позвали... я не знал, что делаю. А потом... на всех ядерных испытаниях... это стало традицией...

– Мне нравятся фильмы о них. Это правда так красиво?

Он присвистнул.

– Ты же девчонка! Ты должна любить жизнь, моя будущая мама. А это страшно. Ну, и красиво... очень. Словно солнце светит... ты не жалеешь о тех временах, когда оно было?

– Жалею. Но что мы можем изменить?

– Многое. Когда своей рукой зажигаешь солнце... всесжигающее, яркое... начинаешь понимать. Сто лет назад такое считали совершенно немыслимым, а теперь... понимаешь?

– Да. Но мы не доживем...

– Кто знает? Древние могли. Сможем и мы.

– Древние?

– Не всё сразу. Я клялся своей жизнью... а ты ещё нет.

– Я любопытная, как ты!

– Я вижу. Но это невесело... и... мне так странно...

– Странно? Что ты чувствуешь?

Он смутился.

– Ну... что я самый счастливый.

– Мы с тобой счастливые, верно?
– она положила голову ему на грудь, прижалась щекой к теплой коже, чувствуя, как бьется сильное сердце любимого.

– Верно. Самые счастливые. Впрочем, во всем мире миллионы пар лежат так...

– И миллионы мучаются, сидят в тюрьме, умирают, да?

– Да...

......................................................................................

Анмай вернулся к реальности. Да, умирали многие, - пока не умерли все, и они не остались одни. Но вот настал и их черед...

– Ты помнишь, что сказала мне однажды на Хаосе? Про то, кто мы на самом деле?

Она кивнула.

– Из двух миллиардов людей и файа мы вроде как самые главные, самые знающие, самые ответственные, - а мы просто дети. Развратные, к тому же.

Хьютай смотрела в потолок.

– А сейчас мы здесь, в самом последнем корабле в мирозданиях... самые последние. Вокруг нас, - только бездна чужой пустоты... А помнишь, как мы лежали на прохладном песке под небом пустыни, одни? На сотни миль вокруг только пустыня, пустыня... и никого, совсем никого...

– Мне это нравилось. Но тебе не было страшно там?

– Нет. С тобой - нет.

– Тогда у файа не было принято спать под открытым небом. Они верили, что тогда к ним могут спустится Древние... и проникнуть в их сны...

– Кто?

– Они не имели имен.

– И это было правдой?

– Суеверием, конечно. Мы же спали так... правда, вместе...

– Я помню...

– А раньше, когда я уходил в пустыню, то спал под небом один. И... ничего. Совсем. Ну, сны становились более... связными, но я думаю, это от свежего воздуха.

Они тихо рассмеялись.

– Не имели имен, - повторила Хьютай.
– А помнишь, как ты рассказывал мне о наших именах? В первый раз?

Анмай удивленно смотрел на неё. Вдруг он улыбнулся и сел поудобнее, поджав ноги и притянув Хьютай к себе.

– Совсем как в тот, первый раз, - улыбнулась она.
– Помнишь, что ты тогда мне рассказывал? Вспомни, а? Я тоже вспомню, - она прижалась к нему, тоже подтянув ноги, положила голову на его плечо, и закрыла глаза.

......................................................................................

Анмай сонно растянулся на подушках, на животе, потом расслабился, положив голову на скрещенные руки. Ему было на удивление хорошо, вокруг всё мягко плыло куда-то... Почти невесомые ладони коснулись его волос, с невинным любопытством скользнули по телу от плеч до пальцев босых ног. Юноша ощутил, как сладко обмирает сердце под прикосновениями этих теплых ладошек. Казалось, остановись оно совсем - он умер бы с радостью, потому что большего наслаждения быть не может...