Вселенная онлайн

Вмешались даже орденцы, заявив, что независимая система была объявлена территорией лягинской империи и они это засвидетельствовали. Поэтому любые военные действия со стороны тагов будут рассматриваться как объявление войны империи лягов.

Великий гнездовой, или как там его, командовавший эскадрой тагов, вынужден был отбыть восвояси. На прощание сообщив, что я теперь являюсь персоной нон- грата в государстве тагов. Неофициально это означало, что скоро появится контракт от неизвестного, где любой желающий за мою голову мог получить скромное вознаграждение. Я тут же проверил списки и вуаля. За мое бездыханное тело предлагался целый лям вознаграждения. За живого целых два. Я тогда посмеялся. Все-таки таги- это ученые, но никак не политики и не военные. Зная, что в моем распоряжении их же рейдер, можно было понять, что пираты и отмороженные наемники не решатся меня атаковать. Для пиратской эскадры в 2–3 вымпела, причем эскадры пиратов исключительно из фрегатов, награда за мою голову покажется смехотворной. А еще есть один приятный для меня момент. Я конечно к империи лягов никакого отношения не имею. А вот мой корабль входит в состав флота лягов, следовательно, нападение на него может расцениваться, как агрессия против империи. Ну, или как минимум, атака корабля клана Гончих ополчит против горе-пирата кучу игроков. Таким образом, пират или охотник за головами может заработать миллион, но испортить отношения с лягами, а возможно и с другими государствами — ведь нападение на корабль флота империи действие сомнительное. А еще за ним начнут охоту сами Гончие. Короче боятся мне некого и нечего— напасть на меня могут только отморозки и отщепенцы вроде Топора. А серьезного оружия или кораблей, способных меня достать, у них быть не может. Вот и славно.

После того, как таги с пеной у рта требовали меня им выдать, отношение орденцев ко мне резко изменилось, причем в лучшую сторону. Видать, не смотря на свой показной нейтралитет, с тагами они все же не ладили.

Технократы стали обращаться со мной намного дружелюбнее. А их главный вообще поразил- мы с ним стали долго и часто спорить по поводу модернизации моего корабля. Причем чуть ли не с матами. При этом обиды друг на друга не испытывали. Технарь был истинным фанатом своего дела и остановить его идеи я мог только тем, что денег на реализацию его предложений у меня не всегда хватало. Мне предлагались кредиты, однако я отметал такие предложения- корабль можно легко потерять и тогда я окажусь ни с чем, а нет, с чем — с дикими долгами. Оплатить которые я не смогу.

Рейдер оказался относительно новым кораблем, однако со страшно устаревшими деталями, с которыми орденцы сталкивались редко. Именно этим и объяснялся интерес орденцев. Им было интересно экспериментировать со старым хламом, делать из него что-то современное и необычное. Фанатики, что с них взять. Хоть и фанатики правильные, как ни парадоксально это звучит.

Апогеем стало то, что я предъявил Рионеру (так звали главного технократа, прибывшего на мой корабль) изломанное тело Шеснашки. Рионер пришел в восторг. Оказалось, что детали, корабли, и тем более сами механоиды, попадали в руки орденцев чрезвычайно редко и являлись для них, для орденцев, настоящим кладезем сюрпризов.

— Совершеннейшие механизмы! Идеальные организмы! — с восторгом кричал он, — это немыслимо! Как вам удалось захватить этот экземпляр?

Мне пришлось объясниться. Рассказать свою короткую историю и в деталях то, как я стал хозяином для Шеснашки.

— Он принял имя? — вскричал Рионер, — это же прорыв! Мы всегда считали, что механоиды — это коллективный разум. А если отключить исполнительный механизм от сети, он становится просто инструментом, вроде наших дроидов. Т. е. не имеет сознания. А по вашим словам он может общаться и даже спорить! Это-это… Покажите мне его!

Я показал. Механоид оставался на капитанском мостике, его останки были скромно сложены в углу, чтобы не мешали.

— Его можно починить? — спросил я.

— Я не могу ответить вам сейчас, — буркнул Рионер, осматривая расчлененное тело робота, — мне нужно время, чтобы разобраться.

Я вздохнул и отошел от технократа, которого уже ничего, кроме Шеснашки, не интересовало в этом мире. Когда я выходил из главной рубки, меня чуть не сбили с ног трое технарей, явно спешащих к Рионеру в помощь.

Я увалился на кровать в облюбованной мной каюте и десинхронизировался.

За последние две недели я часто так делал. Входил в игру. Проверял процесс ремонта корабля, спорил с техниками, общался с Сириусом, уточнял проекты модернизаций, бродил по кораблю. А затем выходил в реальность. В игре сейчас было скучно. И должно было быть скучно еще минимум неделю, пока не починят корабль полностью. Точнее- приведут его в более-менее приличное состояние. Полный капитальный ремонт я собирался провести после одной своей задумки, для которой сейчас и чинил корабль.

Сейчас же, я часто выходил в реал, развлекал себя фильмами (как и моим друзьям, особо мне нравились не современные поделки, а произведения, практически прошлого столетия, признанные классикой — боевики, фантастика тех лет, комедии. Все, начиная от «Крепкого Орешка», заканчивая «Терминатором». Современные фильмы меня раздражали- хитрые операторы выбивались во властелинов корпораций, полицейские раскрывали страшные преступления, главным мотивом которых было неизменно более высокое положение или высокооплачиваемая работа. Короче современное кино состояло из нескольких однообразных клише и меня совершенно не интересовало). Еще в реальности я изучал гайды, работал с эмуляторами (к примеру, гонял эмуляцию рейдера по боям, или себя по палубам взятого на абордаж корабля). Пару раз встретился с Саней, а со Стасом не удалось- он был занят в игре. После изгнания Топора именно Стас стал новым заместителем Сириуса и работы у него было немерянно. Ведь в системе, где сейчас все мы находились, изрядная доля добываемых ресурсов должна была идти клану гончих. Следовало защитить свою собственность и безопасность для транспортников. Короче Стасу было не до реальности. Что касается Сани- то у него время было. Шахтеров начали активно задвигать и щемить. Увеличился налог, поднялись ставки на ремонт и обслуживание, а вот цена за минералы пошла на убыль. Саня жаловался, что скоро придется продавать свой старенький шахтер, так как деньги у него начали заканчиваться, а судиться с корпорацией по поводу простоя старого корабля он не мог себе позволить. Саня предпринял еще одну попытку надавить на меня, чтобы я пошел в шахтеры. Но я твердо отверг предложение, заявив, что в игре мои дела идут хорошо и Саня может продавать корабль. Саня решил его еще придержать.

Вот и сейчас, покинув игровую капсулу, я собирался навестить друга. Следовало еще скупиться на неделю в магазине продуктами, так как я не знал, будет ли у меня время, буду ли я выходить в реал, или корабль починят и я буду вынужден двигаться дальше, реализовывать лелеемые планы, которых у меня было в избытке.

Я шагал по грязной улице, с неба на меня падали холодные капли дождя. Я не помнил, когда в последний раз видел солнце. Кажется, последний раз был в детстве, когда мне было лет 7–8. А так, всегда стояла такая погода- пасмурно и холодно. Разве что летом несколько недель мог быть зной. Но и в этот период голубого неба, как на картинках, было не увидеть. Планета умирала. Люди задыхались на ней. Нас было слишком много. Большинство, в поисках лучшей жизни отправлялись на орбиту- на перерабатывающие заводы. Однако и там жизнь была не сахар.

Я вспомнил Нику. Девушку, с которой мы жили последние 3 года. Знакомы мы были всю жизнь. Еще детьми нас познакомили родители, которые уже тогда дружили. Мы сблизились, стали друзьями. Несколько раз пытались перевести отношения в стадию более серьезных и каждый раз разбегались. У Ники был один пунктик- она хотела детей. А вот меня такая перспектива не радовала. Я помнил, что мои родители, как и ее, не дожили и до 50 лет. Та же участь ждала и нас- здравоохранение на планете было не плохое, однако загрязненная атмосфера, масса всевозможных хронических заболеваний, высокий риск появления опухолей приводил к тому, что средняя продолжительность жизни составляла не более 55 лет для женщин и 50 для мужчин. Короче я не хотел заводить ребенка потому, что спустя 15–20 лет он бы стал сиротой. Как не эгоистично это звучит с моей стороны, но портить ребенком уже оставшуюся меньшую часть своей жизни я не хотел.

Ника была иного мнения. Поэтому ушла от меня в очередной раз несколько месяцев назад. Забрав с собой все свои вещи и свои картины. О последнем я жалел. Картины ее словно были из другого мира, красочные и яркие. Пейзажи лесов и полей, морской штиль или огромные волны во время бури. Ничего из этого я не видел в реальной жизни, но на картинах Ники они были как настоящие и я любил рассматривать их часами. Почему человечество потеряло все это? Почему сады и скверы сейчас есть только в резиденциях олигархов, а городской парк можно посетить только раз в 2 месяца и за бешеные деньги. Я там был и мне там не нравилось- куча людей, никакого единения с природой не было и в помине.

Моему поколению выпало жить в мертвом городе из стекла и металла, городе размером с планету. Тюрьма, из которой можно сбежать только в виртуальную реальность. Чем большинство населения и занималось.

Я вступил в глубокую грязную лужу и выматерился. Мои мысли еще больше испортили настроение. Хотел прогуляться по свежему (ХА! Свежему?) воздуху и только сделал хуже.

Спустя полчаса я вышел из дешевого супермаркета и отправился домой, таща в руках тяжелые пакеты с ненатуральной пищей. Нет, вкус может и ничего, но постоянная изжога ими обеспечивалась, как и некое послевкусие- словно пластмассу ел. Причем не важно, что это было- конфета, помидор или колбаса.