Вселенная в огне 2
Шрифт:
— Х-р-р! Полегче папаша! Мы старость уважаем, вот присядь, выпей с нами, посмотри гонку, все же отличный вид! И вообще, что за расизм, ты блин тоже не красавчик, хр-р, змеелюд.
— Убери с-свое пойло, с-свинья!
И, действительно, начал комментировать. Быстро, деловито, строго по делу, но та-а-ак сухо, что даже сидящие в тот момент на работе люди, вполуха слушающие передачу гонок из игры в реал через специальные портативные передатчики, поступившие в продажу от той же фирмы, что выпустила игру, непроизвольно потянулись к сосудам с напитками.
Каждый раз, стоило бывшим ведущим вставить слово, их резко обрывал новоприбывший и удивительное дело, они повиновались, будто чувствуя за ним такое право. Но когда на финишную прямую первым вылетел оставшийся из семи гонщиков Ром Маар, чуть ли не верхом на преследующем его полицейском атмосферном истребителе троица обнялась и пританцовывая в странном рванном ритме стала напевать какой-то жесткий армейский мотив.
– В который раз прош-шу, прекратите бес-спорядок. Иначе прос-сто вынужден буду пис-сать докладную! Придурки контуш-шенные!
В
динамиках раздался удар, затем короткий хрип и спокойно — тихое, но вполне узнаваемое:— Эйпр-рил, бля! Эх, детка, не зр-ря все же тебя комиссовали…
Эпилог
Перелетев финишную черту, я вывалился в реал, не дожидаясь общего награждения. Все равно стоило мне только первым пересечь энерголинию, ключ активации корабля — трансформера автоматически оказался в моем инвентаре. Постоять на пьедестале за меня может любой офицер клана, хотя и очень хочется самому, но в глазах снова темно, а в голове постоянный шум и мощные размеренные удары изнутри. Будто молотобоец случайно попал в мою голову с огромной кувалдой и стремится выбраться наружу.
Дрожащими руками стащил шлем и смаргивая со слезящихся глаз влагу повернул голову на рядом стоящих брата и Лену. А затем резко закружилась голова и меня вырвало прямо на них. Падая в темноту, я слышал затихающее:
– Скорую я уже вызвала, пока ты меня запер, идиот, но если он не доживет, я тебя сама убью! — И затем обращенное явно не к брату — Ромочка, только держись!