Вселенная

По-видимому, сознание устроено иначе. Наш разум напоминает не сурового диктатора, а шумный парламент, полный противоборствующих фракций и комитетов, причём в подсознании происходит гораздо больше, чем выплывает в область сознания.

В эксцентрическом мультфильме «Головоломка» компании «Pixar» мыслительный процесс показан как командная работа пяти персонажей-эмоций: Радости, Печали, Брезгливости, Гнева и Страха. Каждый из этой пятёрки по-своему представляет, как действовать в той или иной ситуации, и в зависимости от обстоятельств один из персонажей действует во главе остальных. Как сразу отметили профессиональные зануды-нейрофизиологи, мозг работает совсем не так. Но по духу этот сюжет гораздо ближе к реальности, чем единое целостное «я»; действительно, в мозгу звучат разные голоса, каждый из которых по-своему участвует в общем «сюжете» нашего сознания и в принятии решений.

Для того чтобы модель, показанная в «Головоломке», стала реалистичнее, в неё нужно внести два изменения. Во-первых, различные «модули», участвующие в мыслительных процессах, несоотносимы с конкретными эмоциями (ещё они ничуть не похожи на симпатичных человечков). Это разнообразные бессознательные процессы — можно сказать, ментальные функции, которые могли естественным образом возникнуть в ходе биологической эволюции, задолго до возникновения сознания в явном виде. Во-вторых, хотя в мозгу нет диктатора, в этом парламенте, по-видимому, есть своеобразный премьер-министр — центр сознания, где объединяется информация, поступающая от разных модулей. Так образуется континуум сознания.

Дэниэл Канеман — психолог, удостоенный Нобелевской премии по экономике за свои работы о принятии решений, популяризовал следующую идею. Он предложил разделять все модули нашего мышления на две категории: система 1 и система 2 (изначально эти термины были предложены Китом Становичем и Ричардом Уэстом). К системе 1 относятся различные модули, действующие гораздо глубже человеческого сознания. Они отвечают за автоматическое, «быстрое», интуитивное мышление, в их основе лежат бессознательные реакции и эвристика. Это грубые, но эффективные стратегии, усвоенные на опыте. Всякий раз, когда вам удаётся сварить утренний кофе или доехать от дома до работы, в сущности не задумываясь о том, что вы делаете, это действует система 1. Система 2 — это сознательное, «медленное», рациональное мышление. Оно требует внимания. Когда вы размышляете над сложной математической задачей, работает система 2.

В течение дня львиная доля той работы, что совершается в нашем мозге, выполняется системой 1, несмотря на то что мы считаем «сознательную» систему 2 важнее. Канеман сравнивает систему 2 со «второстепенным персонажем, который считает себя главным героем, но зачастую почти не понимает того, что происходит». А вот как выразился нейрофизиолог Дэвид Иглмен: «Ваше сознание напоминает крошечного безбилетника на трансатлантическом пароходе, который считает, что это благодаря ему плывёт судно, а мощнейшие машины под палубами ни при чём».

Различие между системой 1 и системой 2 — пример так называемой теории двухуровневой обработки при изучении мышления. Другой пример такой теории рассматривается в диалоге Платона «Федр», где приводится аллегория с колесницей. Там обсуждается душа, а не мозг, но сами идеи очень близки. В этом диалоге Платон (выступающий от лица Сократа) объясняет, что у души есть возница (система 2), а тянут её две лошади (система 1), причём одна из них благородная, а другая норовистая. Психолог Джонатан Хайдт утверждает, что Платон слишком много значения придаёт вознице и что, скорее, можно говорить о крошечном погонщике на огромном слоне. Погонщик — наше сознательное «я» — в какой-то мере контролирует ситуацию, но, конечно, идущий под ним слон — в гораздо большей степени.

* * *

Характерной чертой сознания является внутренний ментальный опыт. Словарное определение этого феномена можно сформулировать примерно так: «Осознание собственного “я”, мыслей и окружающей среды». Ключевой аспект — осознание: вы существуете, существует и стул, на котором вы сидите, но вы знаете, что существуете, а ваш стул — предположительно нет. Именно такая способность к рефлексии — разум думает о себе — наиболее нетривиальное свойство сознания. Макайвер полагает, что один из наиболее важных фрагментов всей мозаики — возможность уделить время обдумыванию различных альтернатив, разорвав непосредственную связь между стимулом и реакцией, — стал поддерживаться отбором, как только наши предки выползли на камни.

Логично предположить, что наша способность к воображению возникла под воздействием естественного отбора, который поддерживал умение взвесить альтернативные варианты и лишь потом действовать. Психолог Брюс Бриджмен даже охарактеризовал сознание как «работу занятого реализацией планов механизма, позволяющего выстраивать поведение на основе планов, а не под непосредственным воздействием условий окружающей среды». Сознание — нечто большее; мы можем осознанно любить или наслаждаться симфонией, не связывая с этим никаких планов. Но способность представить себе различные гипотетические варианты будущего — безусловно, элемент сознания.

За обманчиво простой идеей «планирования» кроется очень многое. Приходится учиться обдумывать различные моменты времени в будущем, а не только настоящий момент. Нужно уметь представлять себе не только собственные действия, но и все процессы окружающего мира. Мы должны надёжно прогнозировать грядущие действия и вероятные реакции на них. Наконец, мы должны уметь обдумывать таким образом множество сценариев одновременно, а в конечном итоге сравнивать их и выбирать между ними.

Способность планировать кажется настолько элементарной, что мы принимаем её как должное, но на самом деле это совершенно изумительная черта человеческого мозга.

* * *

«Настоящее» в нашем сознательном восприятии не идентично актуальному моменту, в котором мы живём. Хотя мы иногда считаем сознание единой сущностью, которая руководит нашими мыслями и поступками, на самом деле сознание слагается из информации, поступающей из различных отделов мозга, а также от органов чувств. На такую сборку требуется время. Если одной рукой вы дотрагиваетесь до носа, а другой — до ноги, то ощущаете их одновременно, хотя нервный импульс от ступни попадает в мозг позже, чем импульс от носа. Ваш мозг дожидается, пока закончится сборка всех релевантных ощущений, и лишь потом выдаёт их вам как сознательное восприятие. Как правило, то, что кажется вам «настоящим моментом», происходило несколько десятков или сотен миллисекунд назад.

Эстонско-канадский психолог Эндель Тульвинг предложил термин хронестезия, или «мысленные путешествия во времени». Одна из заслуг Тульвинга заключается в том, что он указал разницу между двумя видами памяти: семантической, относящейся к общим знаниям (Геттисберг — город, под которым произошла важная битва во время гражданской войны в США), и эпизодической, которая фиксирует воспоминания, связанные с нашим личным опытом (я побывал в Геттисберге, когда учился в университете). По Тульвингу, ментальные путешествия во времени связаны с эпизодической памятью; воображение будущего — это сознательная деятельность, подобная воспоминаниям о прошлом.

Последние исследования в области нейрофизиологии свидетельствуют в пользу этой идеи. Учёные применили магнитно-резонансную томографию (МРТ) и позитронно-эмиссионную томографию (ПЭТ), чтобы выявить в мозге те зоны, которые активно работают, когда испытуемый решает те или иные мыслительные задачи. Интересно, что в задачах «вспомнить себя в конкретной ситуации в прошлом» и «вообразить себя в определённой гипотетической ситуации в будущем» задействуются очень похожие группы мозговых подсистем. Эпизодическая память и воображение опираются на одни и те же нейронные механизмы.