Вселенский Спасатель. Книга 1. Планеты ада
Шрифт:
Глава 3 Тридцать третий грешник
Магия шести
Табло на огромных часах в виде шестёрки показывало: 7 октября 10004 7 ч 30 м.
Круглый зал заседаний, казалось, висел в воздухе. Помещение горело рассветом. Прозрачные стены не скрывали изумрудный океан и бирюзовый лес. Деревья с высоты бесконечных этажей сливались в ковёр.
Облака, бегущие вдаль, напоминали, «парк юрского периода». Чья-то фантазия вылепила из газообразной жидкости чудищ, от птеродактилей, до сказочных мутантов,
Шесть, магическая цифра, господствовала над залом. Геральдика гербов с шестёркой в середине. Стол заседаний, шестерка, витиевато закрученная, давала каждому из шести, свой уголок. Шесть сидящих за столом людей, имели запонки, значки на лацкане пиджака, в виде змеи, свившей замысловатую шестерку.
Заседания любителей шестёрок, шесть тысяч лет, собирались шестого числа.
Нет! Они не были долгожителями. Им не удалось обмануть время и прожить шесть тысяч лет. Каждый из шести правители Земли наследовал трон отца.
Так было в течение шести тысяч лет. Цифра «Шесть» передавалось по наследству. Шесть, поселилось у них в крови. Важные события обязательно на шестые числа месяца. Однажды цифра шесть совпала в дате, максимальное количество раз. Произошло это событие в шестом тысячелетии.
Наступил 6666 год.
Не пугайтесь, нечего страшного в том году не случилось.
Просто население планеты праздновало это событие, начиная с шестого июня 6666 года с шести часов утра, на протяжении шести недель.
Конечно, в связи с этим событием произошёл определённый сбой в делах… Зато праздник прошёл на славу.
Совет шести седьмого
Настроение у сидевших людей, за столом в виде огромной цифры шесть, СЕДЬМОГО ОКТЯБРЯ, было далеко не праздничным. На лицах шестерых вершителей мира читалась озабоченность происходящим и неудовольствие неурочным сбором.
Мысли заполонили эфир огромного зала.
«Уже встречались вчера».
Кричала одна.
«Что теперь будем встречаться каждый день?» Вторила ей другая.
«Я по этим людям соскучиться не успел». «Век бы их не видеть».
Скрипела третья. Мысли порхали, как бабочки, жужжали, как жуки, звенели, как комары. Если бы мысли имели жала, они кусали бы друг друга и окружающих людей. Если бы думы имели зубы, они порвали друг друга в мелкие клочки.
Присутствующие в зале обладали не только телепатическими, экстрасенсорными способностями, но и… Проще говоря, они были КОЛДУНАМИ. Но, ни один из присутствующих магистров колдовского дела не мог определить кому, какие мысли принадлежат. Маги шифровались. Старая привычка ни когда не давала сбоев.
«Тайны, от соратников, надо держать на самых дальних полках, не доступных для обозрения мозгов».
Эта мысль была главной из покон веков.
«Сбереги себя от друзей, а враги сгорят, корчась в муках».
Строка входила
в девизы, не высеченные на щитах, но засевшие в головах.Первым нарушил молчание старший по возрасту и по должности Роберт Кранц.
Нет, старших за столом не уважали. Колдуны прожили не один век.
Каждый тщательно скрывал количество прожитых лет.
Это был секрет Полишинеля. Любой из шести членов совета знал биографию и дату рождения пяти членов совета.
Тайной это было лишь для не посвященных.
Председатель совета выбирался каждые шесть лет.
Роберт Кранц занимал эту должность последний год.
Колдунам, приходилось уважать должность.
– Господа прекратите жонглировать мыслями. Здесь это не уместно.
Председатель сделал длинную паузу, чтобы каждый, из присутствующих, засунул, мешавшие мысли, подальше и не мешал собранию.
– Ваше негодование понятно. Почему собрались и вчера, и сегодня? Объясню! Событие нам озвучит кладезь чужих тайн, легенд и мифов, академик института «Мозга» Миттель Грей.
– Сначала событие, потом рассказ, – энергично начал речь академик, – проходят века, даже правдивый рассказ, обросший домыслами, как ракушками старый затонувший корабль, становятся легендой.
«Начал демагогию разводить».
Прошипела чья-то пробившая через запрет мысль.
«Как будто нет других дел».
Прожужжала другая дума.
«Мала того, что в неурочное время».
Прошипело, как змея, чье-то раздумье полное яда.
«Они легендами хотят замучить». «Надо лишить Миттеля языка».
Попыталась ужалить думка похожая на разозлённого шмеля.
– Прекратить, – прорычал Роберт Кранц, понимая, что ситуация выходит из-под контроля. Председатель попытался определить внутренним оком, негодника, но безуспешно.
«Понятно, вокруг профессионалы»:
– Забыли! Колдовать в зале заседаний запрещено!
Как председатель по закону «о слове» могу – лишить мыслей.
Тишина в зале заседаний повисла тяжелой тучей, как перед грозой. Казалось минута и грянет гром. Чтобы не разбушевалась буря, Кранц попытался остановить страсти:
– Конечно, могу лишить мыслей, лишь на время совета.
Тишина стала не так давить.
«Нет! Нельзя господ расслаблять, а то опять будут шуметь».
– Потом к отступникам будут применены другие меры. Тишина стало лёгкой, как светлое облако.
– Кто хочет высказаться, прошу поднимать руку, – уже миролюбиво добавил председатель. – На время заседания прошу высказываться вслух.
– Архив тайного совета, – как ни в чём не бывало, продолжил академик Миттель Грей, опустив предисловие, – ещё до прихода к власти совета был хорошо спрятан. Так хорошо, что при получении долгожданной, вожделенной власти, местонахождение архива забыли на века.
Миттель сделал паузу, будто прислушиваясь, понюхал воздух, у колдунов хорошо развиты чувства, не услышав возражений оратор, продолжил:
– Следовательно, было что скрывать, не только от народа, но и от самих себя. Поставили изумительные затворы. Наверное, на чьей-то крови.